Страница 92 из 152
– Хороший место, – перевёл Чендан слова проводника из тутошних дравидов.
– Хоть и говнистое, – добавил я по-русски, и мы рассмеялись все втроём.
С этими цейлонскими названиями, как современными, так и античными, язык в натуре сломаешь. Мы и Анурадхапуру-то запомнили не сразу, чтоб не переврать, и ейное счастье, что ни одному из русских ругательств не созвучна. А Говномбо это – ну, разве мы его созвучно обозвали? Так что и претензии по поводу нашей похабщины – к цейлонцам, а не к нам, гы-гы! Ну, земля-то здесь говнистая повсюду, потому как прибрежная равнина, а увлажнена гораздо лучше более засушливой северной части острова. Южная часть – зона экваториального климата, если кто не в курсах. Остаётся лишь надеяться, что говнистость здешней земли компенсируется её плодородием – ага, вроде степного чернозёма, который эталоном плодородия общепризнан, но в период дождей сапоги желательны, потому как и грязь ведь непролазная. Не бывает в реальной жизни идеала.
Мы-то поначалу на Коломбо нацеливались, где в известном нам реале как раз и обосновались португальцы, а вслед за ними и голландцы, и англичане. Но встретившиеся нам на полпути местные нам этот вариант отсоветовали, а когда мы объяснили им, чего от места своей будущей базы хотим, то порекомендовали вот это Говномбо… тьфу, Негомбо. В Коломбо ведь его современный порт искусственными волноломами образован, которые поди ещё построй античным способом. А озеро к югу от города – это оно в современном Коломбо озеро после современных работ по благоустройству городских окрестностей, но у нас на дворе времена античные, и сейчас там не озеро ни хрена, а болото натуральное – топкое, вонючее и малярийное. Вдобавок, крокодилоопасное, потому как в тростниках и в тине большая крокодила замаскируется в засаде так, что хрен ты её обнаружишь вовремя, а крокодила это будет, скорее всего, гребнистая, самая опасная из всех, поскольку море же совсем рядом. А желательна нам естественная гавань с готовым халявным волноломом в идеале, лагуна типа кубинской Гуантанамо или тутошней Путталам, где Тамманава стоит, от моря косой отделённая и впадающими в неё речушками опреснённая, но с морем таки сообщающаяся, дабы и канал не рыть, а готовой протокой пользоваться, и чтобы лагуна не заболачивалась. Идеальный вариант, это когда вода слишком пресная для морского червя и водорослей, но слишком солёная для пресноводной болотной растительности. Мы бы и от той лагуны Путталам не отказались, обосновавшись севернее Тамманавы и поближе к выходу из лагуны, если бы нас устраивала база на освоенной синхалами территории. Там как раз место очень неплохое имеется примерно на полпути от нашей тогдашней якорной стоянки до города, и Муташива в числе прочих вариантов предлагал нам и его. Но нам не надо среди синхалов, нам надо на отшибе от ихней индобуддийской цивилизации.
Ну а лагуна этого Говномбо, которое Негомбо – эдакая мелкомасштабная копия той путталамской, тоже с севера на юг вытянутая, но в несколько раз меньше по размеру. А нам много и не нужно. Куда нам эти три десятка километров той путталамской лагуны? Нас и втрое меньшая, чем эта, тоже вполне устроила бы, хватило бы за глаза, но меньшей не нашлось, а нашлась только вот эта. И на том спасибо, как говорится.
Сам современный город Негомбо, Серёга говорил, в той северной части лагуны будет размещаться, где как раз выход из неё, частично на островках, половины которых – в смысле, по площади – ещё нет ни хрена, но зато и река, которая севернее города будет в море впадать, сейчас как раз на его месте в выход из лагуны в море впадает и означенные островки потихоньку намывает. И не совсем уж переплюйка, хотя на наших судах входить в неё боязно. Местные говорят, есть подходящий для нас фарватер в одном из её рукавов, а выше дельты она судоходна дня на полтора пути, но недосуг нам её разведывать, покуда и сама лагуна ещё далеко не вся промерена, и на карту нанесена весьма приблизительно. С юго-востока другая река в лагуну впадает, поменьше этой северной, и тоже успела намыть какие-то островки, но пока хрен знает, где город будущий размещать рациональнее. Возле устья южной реки по словам геолога город Катунаяке будет, довольно приличный курорт, а для форта нам в принципе любого из островков достаточно хоть на севере, хоть на юге, и земля там везде одинаково говнистая. Под времянки или сельские постройки она как-то ещё годится, но под капитальное строительство надо сваями предварительно укреплять. В реале, Серёга говорит, так и делалось. Поэтому и вопрос о размещении форта мы до более детальной разведки пока отложили, а временный лагерь решили разбить немного южнее северных островков. Как раз и речка-переплюйка ещё одна в лагуну впадает, и берег у неё песчаный, так что вода в колодец уже отфильтрованной просачиваться будет. Хотя пить и её без кипячения дружески не рекомендуется. На местных тут равняться нехрен, они все – потомки тех, кто от этой воды не сдох и не обдристался, а сколько было отбраковано этим естественным отбором, история дипломатично умалчивает…
И гор ведь поблизости ни хрена нет, так что и акведук с чистой водой из горных источников к будущему городу вести неоткуда. В этом плане здорово избаловали нас уже привычные вулканические острова, гористые и с источниками в шаговой доступности. Ну, как правило. Даже на Сант-Антане водоснабжение Гасты Горгадской большой проблемой не стало, чего уж тут об Азорах с Мадейрой говорить, да о Сан-Томе? Здесь такой халявы нет, и хотя кокосовых пальм полно, этого на десятки людей достаточно, а не на сотни. А значит, нужно и под будущие фруктовые плантации места присматривать для виноделия местного. И Волнию не забыть радировать, чтобы готовил запас семян пальмы асаи и того морщинистого виноградозаменителя, который мы завезли на Кубу с Бразила. Естественно, посадим и вест-индский морской виноград на внешней косе, но его семян у нас немного, так что тоже нужны дополнительные поставки с Кубы. Он-то и на Сант-Антане давно уже плодоносит, но там ведь тоже по всему архипелагу его на светлое будущее сажать надо. И снова свербит мысля об экспедиции к югу Бразилии за бразильским виноградом, который чем дальше, тем становится нужнее. А ведь плантации нужны не только фруктовые. ГСМ свои тоже нужны, а значит, масличная пальма. Хоть и заполнили мы в Талахори амфоры из-под израсходованного горючего кунжутным маслом, нужен и свой источник горючки. И хинная плантация тоже местная напрашивается. Тот Васька, который Гамский, как раз от малярии индийской, Серёга говорит, скопытился. Азиатская – она позлее африканской для средиземноморцев, и когда народу здесь нашего прибавится, хрен навозишься на всех хинной коры через два океана. Значит, ещё одно задание Волнию – семена хины готовить.
Из-за этой грёбаной малярии и людей местных на вывоз к нам надо тщательно отбирать, как и в Африке. Фактор примативности – само собой, обезьяны нам на хрен не нужны, но есть ещё такая болячка генетическая – серпоклеточная анемия. Ейный ген если в одинарной дозе, то бишь только от одного из родоков унаследован, то человек здоров по этой части, да ещё и малярия его не берёт – врождённый иммунитет. Но в двойной дозе, то бишь унаследованный от обоих родоков, он как раз эту болячку и гарантирует. И везде, где малярия широко распространена, частота встречаемости этой мутации повышенная, а Чёрная Африка и юг Индии – рекордсмены по этой пакости. Так что не только о родоках кандидата при отборе информация нужна, но и о дедах с бабками как минимум. В общем, парадоксальный случай – обычно при равных прочих мы предпочитаем тех, кого вообще не берут болезни, но тут лучше уж отбирать из тех, чьи родоки оба переболели малярией в лёгкой форме – какой-то частичный иммунитет от неё есть, но от гена той серпоклеточной анемии их порода избавлена и нашим при смешанных браках его не передаст. А малярию эту подцепить и на нормальном водоёме можно запросто, хоть и с меньшей вероятностью, чем на болоте. Судя по ряске в заводях, вода в лагуне практически пресная.