Второе дыхание

Не успело их такси свернуть за угол, как в мою палату вошла Джет. Глаза у нее были квадратные от изумления.

– Слыхал? – сказала она. – Джордж Лорикрофт на самом деле лежал наверху мертвый…

Она принесла факс, присланный в больницу из Би-би-си. В послании говорилось, что, поскольку доктор Чанд попросил еще неделю на проведение анализов в связи с подозрением на туберкулез, мне разрешается не появляться на работе вплоть до полного выздоровления.

– Не беспокойтесь, пожалуйста, – сказал Рави Чанд, который заглянул в палату, чтобы успокоить своего негодующего пациента. – Я вас все равно, наверное, смогу отпустить в воскресенье, если захотите. Но ведь вы явно нуждаетесь в отдыхе. Конституция у вас крепкая, но именно из-за этого вы не замечаете, когда вам грозит переутомление. Такие болезни, как эта, снижают тонус мышц, можете мне поверить.

И умчался прочь со своей обычной стремительностью – только Джет ручкой помахал.

– Вы старые знакомые, – заметил я и добавил с индийским акцентом: – Дорогая Джет!

– Я ухаживала за несколькими его пациентами после того, как они отсюда выписались, – сказала Джет, улыбаясь каким-то воспоминаниям. – У Рави потрясающая репутация. Я тебя сюда привезла потому, что он считается ведущим специалистом по лучевой болезни – я ведь думала, у тебя лучевая болезнь, – но он обнаружил у тебя какое-то новое, неизвестное науке заболевание и завелся. Он собирается про тебя статью писать, ты в курсе?

Она осталась до возвращения Джона Руперта и Призрака. Я был очень рад ее обществу. Когда они вернулись, Джет ушла, пообещав, что еще заедет вечером.

Мои посетители принесли с собой ноябрьскую свежесть и прохладу, но с плодотворными идеями у них дело обстояло плохо.

Призрак уставился в пол, пригладил свои седые космы и начал:

– Мы проконсультировались с нашим… э-э… старшим по должности, и он просил передать вам следующее…

Он все еще колебался: похоже, привычка не говорить ничего или, по крайней мере, как можно меньше сделалась для него второй натурой.

– Значит, ответы на ваши вопросы…

Он вытащил из нагрудного кармана аккуратный квадратик бумаги и зачитал придушенным голосом:

– Да, вы нам полезны; да, ваша информация передается дальше, а что касается нашей конечной цели…

Тут он снова заколебался. Я терпеливо молчал, выжидая, когда он наконец решится продолжать. Наконец он прочел, глядя в бумажку:

– Мы хотим вывести из строя «Объединенную компанию». Но этого мало: мы хотим разоблачить тех, кто стоит за этой компанией, неизвестные группировки, в основном иностранные, которые постоянно разрабатывают и пытаются воплотить в жизнь планы тайного создания ядерного оружия. Это подобно внедрению в ряды торговцев наркотиками с целью выйти через мелких распространителей на крупных поставщиков.

– Да, если не считать того, что ваши поставщики торгуют обогащенным ураном и плутонием, а не безобидным, в сущности, кокаином, – сухо заметил я.

Призрак поерзал на стуле и продолжал читать по бумажке:

– Поскольку доктор Стюарт в первую очередь метеоролог, никто не рассчитывает, что он будет по-прежнему заниматься этим делом.

Он свернул бумажку и убрал ее в карман.

– У меня все, – вздохнул он. – У Джона Руперта еще одно послание, покороче.

Я обернулся к Руперту. Тот, тоже поколебавшись, достал значительно более краткую инструкцию и прочел:

– Выигрывайте исподтишка. К тому, что узнаете, относитесь осторожно. Я в вас верю. Человек, который сумел выплыть из урагана, сумеет и пройти лабиринт.

– Этими самыми словами? – уточнил я.

Джон Руперт кивнул:

– Когда я спросил, что он имеет в виду, он сказал, что вы поймете.

Заметно было, что ему неуютно. Я понял, что и для «властей» существуют запретные области того, чего «знать не следует». И вот чего эти двое явно не знали, так это кто такой их «старший по должности». Я спросил, как его зовут. Они только покачали головой и признались, что им это неизвестно.

Впрочем, принимая во внимание их манию секретности, я не знал, верить им или нет.

Они оба ожидали, что, не получив прямых и полных ответов на свои вопросы, я сразу же выйду из игры. Они мне так и сказали. Но я питал своего рода страсть ко всяческим кроссвордам, а тут мне предложили пройти лабиринт, которого, может, еще и не существует. И я подумал, что мне, пожалуй, не помешает побольше узнать о том, как работают мозги у тайных агентов. Так что я, к немалому изумлению издателя и Призрака, принялся расспрашивать их насчет книги.

Призрак знал о бурях не больше, чем надо, чтобы сдуть пух с одуванчика, но сказал, что, если я смогу наговорить на пленку лекцию в том же стиле, в каком я говорил у них в офисе, со всеми яркими примерами и драматическими приемами, у нас, может, еще и бестселлер получится. Джон Руперт на всякий случай заранее подсчитал, сколько тонн бумаги потребуется на ее издание. Так что проект, первоначально задуманный как прикрытие, внезапно ожил и принялся набирать обороты.

В течение следующего часа я узнал от своих повеселевших посетителей, что дама из Комитета по здоровью и безопасности, которая в самом начале послала меня в Кенсингтон, направила меня далеко не на самый верх организации по борьбе с терроризмом. Однако же Джон Руперт имел вполне приличный средний ранг и мог рассчитывать на повышение, он был готов указать мне путь, если я пожелаю этим заняться.

– Ну, так что вы решили? – спросил он.

– Подумать надо, – ответил я.

Когда они с Призраком ушли, я уселся в кресло в сгущающихся сумерках и принялся разбираться в полученных мною ответах.

Ну, во-первых, мне мимоходом – и, видимо, случайно – сообщили, что я, возможно, уже знаю человека, который стоит на следующей ступеньке иерархической лестницы, и, вероятно, даже в лицо. А может, это лицо известное, как и я сам? Может, это какой-нибудь политик?

Дальше: это вышестоящее лицо, вместо того чтобы отстранить меня от дел, наоборот, более или менее приказало мне продолжать действовать в том же духе. Похоже, основной смысл его наставлений был таков: расстраивайте сделки компании, но так, чтобы компания не догадалась, как вам это удалось.