Камень Книга седьмая

— Традиции, Алексей. — Она улыбалась. — Как-то так сложилось еще с девятнадцатого века, когда Демидовых все за неотесанных уральских деревенщин воспринимали, вот и продолжается до сих пор. И ущерба репутации Романовых подобное поведение Демидовых не несет, общество давно привыкло и серьезно к подобным перепалкам не относится. А на угрозу деда отправить в Екатеринбург кого-нибудь из Владимировичей для надзора обратил внимание? — Я кивнул. — Пустое! — бабка отмахнулась. — Я эти страшилки еще при твоем прадеде покойном слышала, ничем они так и не закончились. А почему? Потому что Демидовы Урал и часть Сибири очень давно и крепко держат, там все на них завязано, а, как известно, два медведя в одной берлоге не уживаются. И при всех своих закидонах место свое Демидовы знают и против Романовых никогда не пойдут. Об этом же свидетельствует и желание князя выдать за тебя свою внучку. Вникай, Алексей, в жизни пригодится.

— Впитываю, как губка. Но все равно обидно, что Демидовым подобное позволено, а мне нет. Хотя… — и решил немножко потроллить императрицу. — Бабушка, вот скажи мне как на духу, ты бы хотела, чтобы твой внук вошел в анналы истории и школьные учебники под прозвищем «Алексей Лютый»? А то «Алексей Отмороженный» звучит как-то неблагозвучно…

Она остановилась, придержав и меня, немножко подумала и, ехидно улыбаясь, ответила вопросом на вопрос:

— Как там тебя Прохор между вами кличет, Злобырем? Будешь себя плохо вести, я именно прозвище «Злобырь» в свете и запущу. Уверяю, именно под ним ты в анналы и попадешь. Веришь мне?

— Верить-то верю, бабушка, — ухмыльнулся я в ответ, — только это мой засвеченный позывной для работы под видом сотрудника Тайной канцелярии. В преступном мире столицы у Злобыря уже и репутация какая-никакая сложилась, полиция мной, говорят, злодеев вовсю пугает. Не веришь? Можешь у Кузьмина спросить, он подтвердит.

Императрица прищурилась, потом повернулась к колдуну и сделала ему знак подойти.

— Да, государыня?.. — приблизился он и обозначил поклон.

— Иван, что в преступном мире говорят про Злобыря?

— Государыня?..

Какое же удовольствие мне доставил вид растерявшегося колдуна! Нечасто я такое наблюдал в его исполнении за время нашего знакомства, ой нечасто!

— Иван, — поморщилась бабка, — соображай быстрей! Что в преступном мире говорят про канцелярского с позывным «Злобырь»? — она указала на меня.

На лице Кузьмина проступило понимание, он кивнул, посмотрел на меня и уже собрался что-то ответить, как я ему подмигнул. Колдун замер, сделав вид, что вспоминает, и с пафосом заявил:

— Много чего говорят, государыня. Слава про этого Злобыря среди контингента идет дурная, боятся они его до ус… до ужаса. Даже полицейские, с которыми он работал, Злобыря этого канцелярского опасаются, а потом уголовничков им и пугают, мол, лютует он здорово при малейших признаках сопротивления… — Кузьмин показательно вздохнул. — Злобырь, государыня, и есть злобырь, чего с него взять? — И с трагическим видом закончил: — Люди без причины так не назовут…

— Иван, — бабка, как и я, еле сдерживала смех, — тебе в театре выступать надо! Аншлаги гарантированы! Или сказки поучительные для детишек на досуге писать. А информацию обязательно проверю. Спасибо, свободен. — И когда довольный Кузьмин вернулся к валькириям, продолжила: — Он всегда такой?

— Всегда, — кивнул я.

— Да, подобрал себе твой отец друзей. — Бабка опять взяла меня под локоток. — Да и ты, как я посмотрю, с ними прекрасно уживаешься, даже, вон, с Виталием Пафнутьевым общий язык нашел, что удается далеко не всем. Посмотри, — она указала в сторону стоянки, на которую заезжали три «Волги» с гербами Романовых, — вот и девочки из лицея вернулись. Учти, я им утром уже все коротенько рассказала, да и на учебу их отпустили только потому, что Тагильцев мертв, а другие двое… продемонстрировали свою к тебе лояльность.

— Понял. Еще мне что-то знать надо?

Императрица задумалась на секунду.

— Вроде нет. А уж в том, что ты во время разговора с сестрами особо краски сгущать не будешь, я полностью уверена.

— Не переживай, бабушка, девочки от меня услышат самый лайтовый вариант, — пообещал я.

В плане общего самочувствия общение с любопытными сестрами «добило» меня окончательно, и в свои покои я возвращался только с одним желанием — лечь и лежать как можно дольше.

— Надо было тебя покормить, — ворчал Кузьмин, когда мы с ним шагали по последнему коридору. — Сейчас распоряжусь.

После легкого «полдника» возле моей кровати уселись дед Михаил с Прохором и, косясь на задремавшего в углу Ивана, принялись выяснять подробности моей прогулки, которую они благополучно проспали. Кратко отчитался.

— Деда, спасибо огромное за твою заботу, но, может, ты лучше поедешь домой? — закончив отчет, с улыбкой поинтересовался я. — В Кремле-то со мной уж точно ничего произойти не может.

— До вечера побуду точно, — кивнул он. — Да и команды оставить пост от его императорского величества пока не поступало.

— Деда, ты только не подумай, что я тебя гоню, просто…

— Да понял я! — только отмахнулся князь и повернулся к моему воспитателю. — Прохор, оставь нас и Ваню с собой забери. — И, дождавшись выполнения команды, вновь обратился ко мне: — Лешка, я тебя очень прошу, пожалей мои стариковские нервы и ходи везде только с охраной! Если бы не твое правило, я бы за эти полгода от постоянных переживаний внешне точно бы лет на десять постарел! И с другим своим дедом прекращай цапаться, не дело это, как кошка с собакой жить! И отца своего, Сашку, слушайся, он тебя любит и всегда любил. Обещаешь?

— Обещаю, — кивнул я. — Только…