Страница 2 из 6
В 1953 году Стар отправился в научную экспедицию, где влюбился в 22-летнюю француженку. Нази Флёр Флёр была безумно красивой брюнеткой с глазами цвета изумруда; ее плавные черты лица, пухлые персиковые губы и длинные тонкие брови сводили профессора с ума. Сама она была легкомысленной и витающей где-то в облаках. Молодые люди не имели ничего общего, но любили друг друга страстно и верно. Через два года девушка родила ему сына, которого решено было назвать Иоганн. Он был безумно красив: волосы, губы, аккуратный нос – все это было таким же, как у Нази. От отца он получил светло-серые умные глаза. Мальчик, как и его родственники по папиной линии, увлекался астрономией, и всем, что с ней связано. Он был рассудительным, вечно думающим о чём-то. Иоганн, как отец, поступил в Ливерпульский университет, так же любил изучать небо и делать математические анализы. Однако одно отличие между отцом и ребенком было: мальчик относился к традиционным ученным, в идеи отца не верил. Описание четырех планет он называл фантазиями дурных ученых. Иоанн даже сменил фамилию, потому что не хотел купаться в лучах славы известного отца. Из Иоанна Стара он превратился в Иоанна Фауста. Именно поэтому Меркурий не видел в нем продолжателя своего дела.
В апреле 1985 года Меркурию вот-вот стукнет 50. Из-за долгой работы с бумагами, телескопами и зондами профессор испортил зрение. Он страдал от радикулита последние три года и был не в состоянии путешествовать по Галактике. Не только профессор имел проблемы со здоровьем, но и его друзья-коллеги, которые тоже желали отправиться в космос – Стивен Гуд и Чарли Моринг. Стар был огорчен этим, но не собирался сдаваться. Врачи всячески отговаривали его от затеи полететь на космическом корабле, но в ответ слышали только: «Как вы не понимаете? Это моя давняя мечта! Невыносимо глупо все бросать, когда столько препятствий преодолено!» Время сыграло с энтузиастами злую шутку: их души были молоды, их умы тонки, но тела постарели, а здоровье ушло безвозвратно.
Меркурий отчаялся, врачи были непреклонны – они не давали добро на желанное путешествие…Через пару месяцев произойдет долгожданное появление квартета, а он совсем не знал, что делать. Стар по вечерам с горечью смотрел на выстроенную ракету: серую, блестящую, гигантских размеров, и с тоской понимал, что ей вряд ли суждено оторваться от Земли. На построение этой ракеты было положено столько сил и лет, что иногда он думал, что они с ней как одно целое.
Профессор сидел на первом этаже лаборатории, растерянно глядя мимо своего помощника.
– Отчего же ты раскисший такой? – спросил вечно веселый Стивен Гуд своего приятеля.
– Будто ты не в курсе дела, Гуд. Прекрасно знаешь мои планы на этот год. Мы работаем вместе двадцать один год, ты – мой самый близкий товарищ. Определенно, ты знаешь, о чем я говорю, – с огорчением посмотрел на него профессор, произнеся чуть слышно последнюю фразу.
– Вот именно, что знаю, – заинтригованно произнес Гуд. – Поэтому поводов горевать и не вижу.
Меркурий резко переключился с бесцельного созерцания Стивена:
– Возмутительно, что ты решил потешаться надо мной.
-Да, подожди ты. Есть у меня идея одна, думаю, тебе определенно понравится.
-И что же за идея? Неужели ты собираешься вернуть мне мои года?
-Этого я, конечно, не в силах сделать. Но есть другой вариант.
-Не тяни. Рассказывай давай! Самому, наверное, невтерпеж.
-Можно нанять экипаж, который на твои эти планеты полетит, нужную информацию соберет и живой – здоровый вернется.
-Все так просто у тебя: экипаж, способный да вдобавок заинтересованный. Где же ты сейчас таких найдешь? Какой дурак пойдет навстречу смерти! Таких только поискать, а время, сам знаешь, поджимает.
-Ну, так мы и найдем. Что же еще остается? В худшем случае еще век подождем, – ободряюще посмеялся Гуд.
-А может ты и прав, попробовать стоит, – взглянул Меркурий на давнего друга с огоньком в глазах, – за дело!
Парад городских сумасшедших
Бедная старушка, привыкшая уже к таким поступкам своего мужа, печально глядела, сидя на лавке. Она не смела ничего говорить; но, услышав о таком страшном для нее решении, она не могла удержаться от слез; взглянула на детей своих, с которыми угрожала ей такая скорая разлука, – и никто бы не мог описать всей безмолвной силы ее горести, которая, казалось, трепетала в глазах ее и в судорожно сжатых губах…
Гоголь Николай Васильевич «Тарас Бульба»
Считанные недели оставались до отправления корабля. Меркурий и Стивен судорожно расклеивали объявления по всему Лондону. Стар был уверен, что большинство посчитают это за глупость. Он безумно боялся этого, но не терял надежды. Его подбадривал друг юности и успокаивала любимая жена – так он чувствовал себя увереннее. Ученые закончили украшать улицу, казалось, никому ненужными бумагами и вернулись в лабораторию.
В общей комнате их ждал сюрприз: праздничный стол, повсюду развешанные шарики и флажки, спокойная музыка и нарядная семья Меркурия Стара. Нази была одета в красивое персиковое платье по щиколотку, ее длинные темные, как шоколад, волосы вились, а глаза влюблено сияли. От нее, как и всегда, пахло спелой вишней. Иоанн, сидящий около стола, был в сером костюме, его волосы были уложены гелем. Увидев это, Меркурий вспомнил о своей вечно взлохмаченной шевелюре. И конечно, он совсем забыл, что у него сегодня юбилей – исполняются те ужасные 50 лет, отделяющие его от мечты. Меркурий не знал, радоваться ему или плакать. С одной стороны, все его близкие люди сейчас в сборе: любимая жена и сын, верный друг. С другой стороны, эта ужасная цифра…Он решил, что не будет портить праздник другим и насладиться этим днем, несмотря ни на что.
Нази подошла и поцеловала мужа. И без слов было понятно, что жена поздравила его. Нази пригласила их за стол, и все стали наслаждаться едой, разговаривать о мелочах. Они словно специально обходили серьезную тему… После плотного ужина, развязался более значительный разговор.
– Отец, мама, мистер Гуд, у меня появились планы на ближайшие полгода, – произнес Иоанн, подняв глаза, посмотрел на Меркурия.
Три пары глаз уставились на молодого человека.
– Я хочу полететь на одном известном вам корабле к четырём планетам, которые скоро приблизятся к Земле, – уверено произнес тот.
Невозможно описать то, что началось дальше. Сначала над праздничным столом раздалось два возгласа: отец и мать были поражены. Буквально подлетев к сыну, Нази начала трясти Фауста:
– Куда же ты собрался, умная твоя голова?! Тебе жить надоело?
В глубине души женщина не верила в затеи своего мужа, а иногда ей казалось, что очень увлеченный Стар однажды закончит свою жизнь в психушке. Наверное, поэтому, Нази была рада, что ее сын – ученый другого толка.
– Меня бесполезно переубеждать, мама, это твердое и взвешенное решение. К тому же, я уже давно не маленький, – в его голосе слышалось спокойствие и уверенность. Нази поняла, что спорить бесполезно. Она посмотрела глазами, полными слез, на мужа.
Меркурий на минуту испугался за своего сына, но гордость за него пересилила страх. Теперь он видел перед собой не сына, а достойного союзника.
– Я, безусловно, поражен твоей смелостью, сын. «Жду тебя завтра на взлетном поле в 8 часов утра», – сказал отец. Потом встал из-за стола и молча удалился.
Наблюдая за этой сценой, Стивен Гуд попивал ром и по-доброму посмеивался:
– Надо же, Иоанн, ты, оказывается, похож на своего отца. А мы то думали, ты – подменыш.
Нази с покрасневшими от слез глазами побежала за мужем. Гуд и Фауст остались в звенящей тишине.