Очевидная ложь (ЛП)

– Встань, – скомандовал я. – Мне нужно быть внутри тебя.

Она выпустила мой член и неуверенно поднялась на ноги. Не теряя времени, я подхватил ее под задницу и приподнял. Талия прижалась ко мне припухшими губами, секунду назад обхватывавшими мой член. Я толкнул ее к стене и опустил руку, чтобы сжать свой ствол. Она застонала, когда я провел влажной головкой вдоль половых губ поверх трусиков, выискивая тепло, которое могло мне подарить лишь ее тело. Просунув член под край трусиков, я стал дразнить обнаженную плоть в поисках входа. Изогнувшись, что отдалось болью в бедре, я вошел в нее на всю длину, а влажная ткань скользила по члену вместо смазки. Трахая жену у стены, я чувствовал жжение, швы явно протестовали. Я мог выбрать лучшую позицию, но сейчас в голове была только одна цель.

Взять Талию.

Одной рукой я сжал ее ягодицу, а вторую поднял к груди, принявшись вонзаться в жену с бешеной силой. Рот Талии буквально владел моим, она будто трахала меня своим языком. Жена обхватила ногами мои бедра, только сильнее тревожа рану. Я уже был близок к оргазму, но из-за волны головокружения мне пришлось приложить все усилия, чтобы удержать Талию и не упасть. По-прежнему удерживая внутри нее свой член, я перенес жену к столу. Посадив ее на горизонтальную плоскость, я надавил ей на грудь, принуждая отстраниться и, тем самым, разрывая поцелуй. Талия всхлипнула, ощутив потерю.

– Подтяни платье и дай посмотреть, что я трахаю, – выдохнул я, игнорируя боль, пронзающую тело.

Она дернула подол, зафиксировав его под грудью, покачивавшуюся от каждого моего толчка. Талия уперлась пятками в край стола, ее бедра были раздвинуты в манящей и порочной манере, отчего внутри вспыхнуло желание воссоздать этот момент позже, когда наша жизнь вернется в привычное русло, и я смогу называть ее разными грязными прозвищами, как, например, «маленькая шлюшка». Я знал, что подобное в моем офисе ее возбудит, но сейчас для этих слов было не время.

– Прикоснись ко мне, – попросила Талия, ее голубые глаза светились напряжением, когда она попыталась отвлечься от мыслей о пропаже дочери и того, что ничто не могло быть нормальным, пока ее не найдут. – Сейчас здесь только мы, Костас.

Чувство неудачи и потери на мгновение исчезли, и я провел пальцами по ее пульсировавшему клитору прямо поверх трусиков. Талия удивленно вскрикнула, когда я вдруг разорвал ткань и отшвырнул прочь. Приподняв бедра, она сжала внутренние мышцы вокруг моего члена, а я продолжил выводить на клиторе круги, наслаждаясь тем, какие чудесные звуки срывались с губ жены.

Кто-то постучал в дверь, и мы одновременно выкрикнули совершенно разные фразы.

– Проваливайте к чертям!

– Мы выйдем через минуту!

Наши взгляды встретились, и я прижался к ней теснее, сжимая ее клитор в такт скольжению внутри. Заметив кровь на ее ноге, я провел по ней пальцами свободной руки, восхитившись пятнами на загорелой коже. Талия извивалась от удовольствия, выгнув спину дугой и выпятив грудь. Я был очарован тем, как дико и чертовски красиво она выглядела, пока ее влагалище стискивало меня внутри. Я застонал, едва не лишаясь сознания, яйца сжались, а сперма хлынула внутрь нее. Она все текла и текла, и я еще несколько раз толкнулся, наполняя ее всем, что у меня было. Выплеснув в нее все до последней капли, я выскользнул из горячего тела и отшатнулся, мое тело дрожало, а с все еще твердого члена капала сперма.

– Прекрасное зрелище, – прошипел я, окинув взглядом Талию и вернувшись к ее киске.

Она была ярко-красной и блестела от того, что ее только что жестко оттрахали.

Густая белая сперма стекала по щели к заднице.

Талия все еще покачивала бедрами, приходя в себя после оргазма.

Я снова подошел к ней, игнорируя головокружение, и собрал на палец сперму, чтобы затолкать обратно в ее нуждающееся тело. Талия всхлипнула и стала извиваться, когда я стал снова и снова заталкивать сперму, тем самым, трахая ее одним пальцем. Убедившись, что она снова глубоко внутри нее, где ей было самое место, я глубже погрузил палец и загнул его внутри, ища ту точку, которая заставит Талию кричать. Жена замотала головой, будто говоря мне, что больше не вынесет, но это лишь подстегнуло меня показать ей, на что она способна. Добавив еще один палец, я с силой надавил на горячую и пульсирую плоть внутри. А еще раз. Продолжив до тех пор, пока жена не вцепилась пальцами в край стола и не выкрикнула мое имя. Бедра качнулись мне на встречу, исполняя свой собственный маленький танец, пока, наконец, Талия обессилено не замерла. Убрав руку, я залюбовался темно-розовыми манящими глубинами. Но спустя мгновение ее внутренние мышцы сжались, скрывая от меня эту красоту и снова выталкивая сперму.

– Мне нужно... – прошептала она, сдвигая бедра. – Нужно умыться и переодеться, а потом поесть и... О Боже! У тебя кровь!

Я пожал плечами, опустив взгляд на свою белую рубашку, низ которой сейчас был красным от крови.

– Оно того стоило.

Талия села, а потом соскользнула со стола, вставая передо мной. Ее платье снова опустилось, и я даже расстроился, что теперь не увижу, как моя сперма скользит по внутренней стороне стройных бедер.

– Пойдем домой и приведем себя в порядок, а потом разыщем нашу девочку.

– Талия, – я обхватил ее за горло и притянул к себе, а потом впился в ее губы поцелуем. – Я люблю тебя.

Ее губы расплылись в улыбке, которой мне так не хватало последние двенадцать часов.

– Я тоже тебя люблю.

– Мы найдем ее.

– Я знаю.

ГЛАВА 18

Талия

Прошло пять дней с тех пор, как мы с Костасом стояли перед всей Грецией и умоляли людей помочь найти нашу дочь. Пять долгих дней назад мой муж предложил миллионы евро тому, кто обнаружит Ариса и Селену. И целых пять чертовых дней мы проверяли тысячи зацепок, которые приводили лишь в тупики. От желания получить такую сумму денег всем вокруг казалось, что они видели нашу малышку. Я часами просиживала в кабинете мужа вместе с ним и его людьми, проверяя зацепку за зацепкой, просматривая фотографию за фотографией, в надежде обнаружить ту единственно верную. Я пересмотрела уже многие десятки рыжеволосых женщин, сотни мужчин в костюмах и столько младенцев, что они уже все казались на одно лицо. Однако моей дочери нигде не было.

Только когда у меня начали слезиться глаза, и, казалось, развилось косоглазие, Костас и мама накинулись на меня, заставив пойти домой и отдохнуть. Я сопротивлялась и молила не трогать меня, но они настояли.

– Cara mia, – проворковала мама. – Пожалуйста, поешь хоть что-нибудь, – она пододвинула ко мне домашний куриный суп. Аромат подобрался к носу, и желудок заурчал от голода. Я даже не могла вспомнить, когда в последний раз ела что-то, кроме энергетического батончика.

– Ты должна быть сильной ради своей малышки, а для этого следует заботиться о себе.

Мама склонилась и погладила меня по щекам, а потом провела пальцами под глазами.

– У тебя темные круги. Тебе нужно поспать.

– Я спала, – возразила я, отстраняясь.

– Поспать дольше, чем пару часов, – добавил Феникс. Он остановился в отеле, помогая проверять зацепки, заслуживающие хоть какого-то внимания по мнению Костаса, а таковыми становились почти все. Мой муж был полон решимости найти нашу дочь, и если существовала хоть малейшая вероятность, что зацепка могла привести нас к ней, он хотел, чтобы все было перепроверено. У него в подчинении были сотни людей, прочесывавшие страну по тысячам наводок, поступавшим на электронную почту и в колл-центр.

И с каждым часом, с каждой ниточкой, упиравшейся в стену, я все сильнее волновалась, что Арис бесследно исчез, и мы никогда его не найдем.

– Талия, пожалуйста, – попросила мама. – Хотя бы несколько ложек.

Не желая спорить с ними, я поднесла ложку к губам, но прежде чем смогла засунуть в рот, представила свою дочь, запертую где-то с Арисом и Селеной. Голодную, уставшую, замерзшую и заходившуюся рыданиями. Я бросила ложку обратно в миску, и горячий бульон расплескался, обжигая руку.