Простая смертная

– Это не факт. Но даже если бы это было так, Пламя старше, крупнее и много сильнее молоденькой драконихи.

– Только он самец. А она – последняя в мире самка. Вы уверены, что он послушается вас, а не голоса инстинкта? Впрочем, я не вижу смысла тратить время на эти обсуждения. Пока Эвил жив, я не предам ваших интересов. Мы на одной стороне.

Атайрон внимательно на меня уставился. Взгляд у него был тяжёлый:

– Пока Эвил жив?

– Да.

– А если он умрёт? Что тогда? Мне следует опасаться тебя, Анжелика?

– Только в том случае, если надеешься принуждать меня к тому, чего делать я не желаю. В любом случае я знаю своё место и, даю вам слово, что если вы не нападёте первыми, я не заставлю Молнию сражаться против вас.

– Не верю, что мы всерьёз это обсуждаем! – всплеснула руками Хатериман. – Ответ тут может быть только один: ни за что! Я не пойду на это!

– Вы здесь не одни всё решаете, – холодно одёрнул её шурин.

– Девчонка настолько задурила тебе голову, что ты готов прислушаться к ней? – возмущённо вскинулась женщина.

– Она предлагает дельный план, который должен держаться на хорошей легенде. Если вы хотите его запороть – что ж? Отлично! Но тогда у вас должны быть новые предложения. Они у вас есть?

– Мы возьмём драконов и…

Хатериман замолчала, тяжело дыша. Грудь её высоко и бурно вздымалась, словно волна.

– И – что? Сравняем всё с землёй? И как это поможет спасти брата?

Хатериман не ответила, отвернувшись от нас.

– Мне предложением Анжелики тоже не нравится, но, тут есть хотя бы призрачный, но шанс.

– Эппалы погубили одного нашего дракона. Если погибнет и Молния – драконам конец!

– Вас это волнует больше участи Эвила? – раздражённо отбросил волосы с влажного лба Атайрон.

– Простите, что вмешиваюсь, но вам не кажется, что мы ходим по кругу и этот вопрос, (кто кого дороже, драконы – сына или сын – драконов), оговорили, как минимум, дважды? Я тоже не хочу потерять Молнию. Я люблю её. И не стану рисковать. Я даже не возьму её с собой в замок. Лорд Дархамир видел, как я летала на ней, как я её призываю – он подтвердит, что Молния слушается меня.

– А если Эппалы потребуют доказательств?

– Они их не получат. Я даже врать им не стану – драконы слишком ценны, а мы будем лишь в стадии переговоров.

– Допустим, у тебя получится пройти в замок. Что дальше?

– Постараюсь отыскать Эвила. Как только удастся, нужен будет способ связаться с одним из вас и вытащить нас оттуда. А после… после уже ваше дело. Для меня главное – спасти Эвила.

Атайрон выдержал паузу, задумчиво глядя в огонь:

– Что ж? План не без нареканий, но раз другого нет, примем за рабочую версию.

– Ты теперь тут всё решаешь? – холодно глянула на сына Хатериман.

– Нас здесь трое, если двое «за» против одного – выбор очевиден, не так ли, матушка? Кроме того, вы и сами понимаете, что выбора особого у нас нет.

Он легко поднялся на ноги и отошёл, оставив нас наедине.

– Надеюсь, ты довольна тем, что смогла настроить против меня обоих моих сыновей.

– При чём здесь я? Вы сами справляетесь, без всякой помощи, просто на «отлично».

В её взгляде читалась откровенная ненависть.

– Я надеюсь, ненависть ко мне не настолько сильна, чтобы рискнуть помешать нам?

– Конечно же, – усмехнулась эта странная женщина. – Пока всё не завершится, можешь не опасаться – я не стану играть против тебя.