Страница 4 из 101
Зеленоглазый переместил свою руку на талию, приобнял самым что ни на есть привычным образом и повел дальше. Миновав еще один ресепшен, возле которого располагались диванчики для посетителей, мы вошли в просторный кабинет.
Противоположная стена была полностью стеклянной. В глубине кабинета стоял массивный стол, явно хозяину сей обители принадлежащий. Чуть в стороне – еще один, поменьше и покомпактней. Во всевозможные экстрасенсорные гадости никогда не верила, но чувство узнавания было столь сильным, столь реальным… Второй стол – мой. Зуб даю!
Справа от нас обнаружился диван, пара кресел и журнальный столик. Рядом барный шкаф. Слева заметила еще одну дверь, и я точно знала – там ванная комната. Не санузел, а именно полноценная ванная комната с ну о‑очень большой душевой кабиной.
Не успела я изумиться, как дверной замок щелкнул. Худенькая стопка документов была изъята из моих пальцев и небрежно отброшена. Листки разлетелись и плавно осели на темный паркет, а я оказалась прижата к деревянной створке двери.
– Кри‑ис…
Желания и намерения зеленоглазого не только осознала, но и почувствовала. Они были, мягко говоря, внушительными.
– Кри‑ис… – снова прошептал зеленоглазый и прильнул к губам.
Отвернуться не успела, поэтому пришлось притвориться замороженной рыбой и дождаться, когда гора осознает, что поцелуй односторонний.
– Кри‑ис, – в голосе незнакомца появились нотки обиды. – Кри‑ис…
А потом его нога протиснулась между моих коленок и… в общем, надо что‑то делать, пока не поздно.
– Я не могу!
Брюнет замер, заглянул в глаза.
– У меня… э… – нет, сказать незнакомому мужчине, что у меня критические дни, – стыдно. Даже с учетом того, что дни вымышленные. Другие аргументы не столь весомы, но придется рискнуть. – У меня настроения нет.
Он вопросительно изогнул бровь, но отстраниться даже не подумал.
– Крис, – ох, как интимно мое имя прозвучало! – Крис, если это из‑за Мегеры, то повторяю: между нами ничего нет, не было и никогда не будет.
Понятия не имею, откуда что взялось, но я точно знала – Мегера не определение и не прозвище, а имя.
– Кто такая Мегера?
Зеленоглазый чуток отодвинулся и окинул сердитым взглядом.
– Кри‑ис, хватит дуться.
Вывод неправильный, но это неважно. Важно то, что насиловать меня явно не собираются.
Вздохнув поглубже, я осмелела настолько, что решилась задать самый главный вопрос:
– А вы? Вы кто такой?
Губы незнакомца скривились в усмешке. Он выдержал паузу, потом выпустил из захвата и сказал:
– Ясно. – И уже направляясь к рабочему столу, продолжил: – Ясно, розочка моя. Нет так нет. Но учти, если сегодня кто‑нибудь пострадает, в этом будешь виновата ты.
Ну ничего себе заявленьице!
– Эй! – воскликнула я возмущенно.
Зеленоглазому мое возмущение было до фонаря.
– Время, Крис, – стукнув ногтем по стеклышку наручных часов, сказал он. – У нас переговоры через час.
Мне кажется, или минуту назад его эти переговоры не заботили?
– Крис, работать! – ровным, но довольно‑таки требовательным тоном добавил… шеф? Он мой шеф?
Ладно, разберемся. Вот прям щас и начнем… разбираться!
Тяжело вздохнув, я одернула юбку и принялась собирать разбросанные по полу бумаги. На одном из листков с оформлением, характерным для заявлений и служебных записок, прочла: «Генеральному директору ООО „С.К.Р.”, Вознесенскому Г. И.».
Та‑ак… А какого такого Глеба Игоревича упоминала мама?
Подобрав последнюю бумажку, я поймала на себе пристальный, плотоядный взгляд зеленых глаз и нервно сглотнула. Ну да, могла бы догадаться, что нагибаться, когда на тебе короткая юбка, несколько опасно.
Одернув оную часть гардероба еще раз, задрала подбородок и гордо проследовала к «своему» столу. На отполированной глади столешницы присутствовали только телефон и ноутбук.
Стараясь не удивляться нездоровому порядку, опустилась в кресло и открыла крышку ноута. Короткая мелодия загрузки операционной системы, несколько нехарактерных щелчков, и на экран выскочило окно с требованием пароля.
Я откровенно растерялась и приготовилась запаниковать, но пальцы сами потянулись к клавиатуре и стремительно набили нечто ну очень заковыристое – с цифрами, переключением шрифта и регистра.
Пароль система проглотила, и на экран вылезла заставка, от которой… в общем, у меня челюсть отпала и глаза едва не лопнули.
Вместо приличных для офиса пальм‑котят‑бабочек, с экрана глядел он! Ну тот, который Глеб Игоревич, предположительно.
Фотка непрофессиональная, но брюнет позировал. Он лежал на диване – к счастью, не на том, который в противоположном углу кабинета стоит, – и хищно улыбался. Компрометирующая часть тела была прикрыта не то маленьким полотенцем, не то салфеткой, а все остальное… Мама, вот это мускулатура! И кожа такая – мм…
– Кри‑ис… – позвал брюнет. Я аж подпрыгнула. – Крис, я тебе письмо отправил.
Машинально ткнула мышкой в значок «Outlook», дождалась, когда программа проглотит отдельный пароль, и тихо выдохнула. Глеб! Да, его все‑таки Глебом зовут!
А писало «мое» начальство следующее: «Документы по делу Данилова где? Кстати, клевые трусики. Новые?»
Я откинулась на спинку кресла и уставилась на брюнета. У него рентгеновское зрение, да? В смысле – нагибаться‑то я нагибалась, но не до такой степени.