Страница 25 из 44
- Головы не поднимать и не останавливаться!
Сновавшие мимо нас местные жители не обращали никакого внимания на вереницу гномов, а вот местная стража поступила наоборот. Не дожидаясь, пока блюстители закона одарят радушным приемом, мы бросились бежать. Однако все оказалось куда сложнее, стражники вылезали из щелей как тараканы, перекрывая пути к отступлению, и нам пришлось броситься врассыпную, а после дать отпор не в меру назойливым товарищам.
Хватая подручные средства в виде досок, весел и канатов, гномы яростно отстаивали свои права, молотя воинов по ногам и головам. Я, взяв пример с Ори, прихватила сковороду, кем-то заботливым оставленную на столе, и тоже не преминула расплатиться с одним назойливым верзилой, который подумал, что меня схватить будет легче. Народ оживленно обсуждал увиденное, пока на горизонте не замаячил начальник стражи.
Чтобы не обнаружить себя, отлупленных вояк мы спрятали за прилавками, туда же юркнули гномы, я и Бард, а милая торговка, возле места которой и развернулась баталия, попытались сделать вид, что ничего не было.
- Что здесь такое?
«Да так, ничего особенного – бьем морды вашим солдатам!»
- Всем стоять, никто не уходит.
Стража осматривалась вокруг, когда лучник вышел им навстречу, закрывая собой проход в улочку, где так неудачно пристроилась я.
- Брага!
- Ты! Что ты задумал?
- Я? Ничего. Я ничего не задумал.
Валявшийся у меня в ногах рыцарь предпринял попытку подняться, но такого удовольствия я ему доставлять не собиралась. Моя сковородка и цветочный горшок одновременно достигли цели, приложив беднягу о доски. Торговка с невинным видом продолжила ощипывать пожухлые листочки со своих кустиков.
- Ага, как же! – проворчал глава стражи, отодвигая Барда в сторону и шагая по проулку.
Сердобольные крестьяне наскоро забросали тела сетями, корзинами и прочим тряпьем, а я пододвинула ящик и уселась на него спиной к проходу, делая вид, что я торговка, разбирающая зелень. Старая накидка с капюшоном пришлась как раз кстати.
Как бы мужчина не старался, ничего компрометирующего он так разглядеть и не смог.
- Брага, твоей жене это платье очень пойдет, – отвлекая стражника на себя, пошутил лучник, демонстрируя белое, расшитое бисером платье с глубоким вырезом.
- Да что ты знаешь о моей жене?
- Ее каждый мужик в городе знает!..
Ого, однако, какие подробности тут проскальзывают! Мне стоило больших усилий не развернуться лицом к спорщикам и поинтересоваться, откуда у нашего контрабандиста такие познания. Брага, естественно, шутки не оценил, но удалился, напоследок смерив нахала обжигающим взглядом.
- Считаешь хамство начальнику стражи хорошей идеей? – поинтересовалась я, отдавая бакалейщице плащ.
- Он мне это еще припомнит, а пока идемте. Они еще могут вернуться, а нашим спящим господам подмога не помешает.
Перебежками мы двигались вперед, стараясь не попасться на глаза стражникам. На одном из поворотов нам на встречу выскочил юноша, в котором проглядывались знакомые черты.
- Папа! – Так вот в чем дело, это сын Барда. – Наш дом, за ним следят.
Идея о том, как нам попасть в дом и при этом обойти наблюдателей, мне категорически не понравилась. Нырять в холодную воду совершенно не хотелось, а потому я наградила присутствующих широкой улыбкой, а в следующую секунду пропала из виду. Заклинание маскировки особых затрат не требовало, зато очень помогало, если не хочешь, чтобы тебя заметили. Жилище Барда найти оказалось не сложно, благо чутье осталось при мне, не заработав насморк или еще чего похуже, после прогулок по городу в сырой одежде с воротником нараспашку.
Притаившись у лестницы, я стала ждать, когда остальная часть отряда доберется до пункта назначения. По дороге к дому мне удалось рассекретить около дюжины наблюдателей Бургомистра, а не в меру резвым слегка подпортить обзор. Когда Бард замаячил на горизонте, я выбралась из укрытия и поднялась наверх. Охотник взошел по ступенькам и открыл дверь, пропуская Баина вперед, а сам подбросил двум шпионам булочку с просьбой передать главе города, что на сегодня он свои дела завершил.
Как раз в этот момент я и юркнула внутрь, оказываясь в тепле. Кровь живым огнем заструилась по жилам, согревая озябшие конечности. Навстречу отцу вышли две девушки: одна лет пятнадцати, а другая десяти-двенадцати. Одна из них едва не налетела на меня, благо мне удалось вовремя отскочить в сторону. Обняв дочерей, Бард выглянул в окно, проверяя наличие шпионов, и удостоверившись, что все чисто, дал сыну разрешение впустить гномов в дом.
Стыдно признаться, но так, как тогда, я еще никогда в жизни не смеялась. Великий создатель, мне казалось, что от нехватки воздуха и боли в животе я помру прямо там, в кухне. Потеряв концентрацию, моя согнувшаяся пополам фигура внезапно возникла посреди комнаты, чем изрядно перепугала девчонок. И даже грозное выражение лица Торина не заставило меня прекратить истерику. Когда все обсохли и успокоились, меня все еще потряхивало, но из уважения к товарищам пришлось свернуть лавочку и перестать продлевать себе жизнь с помощью смеха, пришло время со всем разобраться.
Мне любезно позволили окунуться в чуть теплой воде, которой мне хватило на то, чтобы привести себя в порядок. Из желания ответить добром на добро, я помогла дочерям лучника вскипятить воду и раздать золотоискателям теплые вещи. Младшая из девочек с изумлением наблюдала, как я прикладываю руку к чугунному чайнику и заставляю воду бурлить, источая пар. Ее озорные глаза блестели от восторга, и мне стало так тепло на душе, что я невольно вспомнила себя, когда мать впервые показала мне ведьмовскую силу.
Мне было восемь лет, и я всюду следовала за ней, стараясь помогать по мере возможностей, а также подражая тому, как мама варит обед, кормит скот и убирает по дому. Я всегда считала свою мать самой красивой женщиной на свете: густые, длинные угольно-черные волосы, тонкие черты лица, живые зеленые глаза и ласковая улыбка, которую она дарила всем и каждому. Ее тонкие руки не боялись тяжелой работы, будь то рубка дров, если отца не было дома, или поход за водой к колодцу. Гибкий стан и тонкая талия, всегда идеально подчеркнутые цветастыми нарядами, которые мать сама шила, делали ее похожей на тростинку. Именно она всегда была для меня примером.
Как-то раз, когда дров для очага не хватало, а зима лютой стужей вымораживала целые селения, я пришла с улицы, таща в руках тяжелое ведро с колодезной водой. Жидкость покрылась коркой, и только это спасло меня от еще одного похода за водой. Поставив ведро на лавку в сенях, я скинула верхнюю одежду и вновь взялась за ржавую ручку, когда мама вышла из кухни и сама забрала ношу из моих рук.
- Пойдем, покажу кое-что.
Послушно следуя за матерью в комнату, я с интересом наблюдала за тем, как она топором разбивает лед и выливает жидкость в котел. Умостившись на стул возле печки, я приготовилась к чуду. Мама хитро подмигнула мне и положила обе руки на края посудины. Ее ладони мягко засияли, и вода забурлила, превращаясь в кипяток. Так я впервые узрела магическую силу. Прошло два года, прежде чем я освоила все эти премудрости, но тот восторг я никогда не забуду.