Страница 8 из 62
Пространство комнаты занимали незавершенные скульптуры, мольберт, небольшая стремянка, ведра, льняные тряпки и мешковина. Все это как-то странно и непонятно гармонировало друг с другом, создавая ощущение уюта и волшебства.
Золотистые занавески как паруса надувались ветром. В их складках на полу сидела Сабрина, гордо выпрямив спину и даже не глядя на гостью.
-В дверь стучат, чтоб услышать войдите, — обратилась она. — А я этого не говорила.
-Я знаю, — мягко произнесла Эсме.
-И все же, ты здесь.
-Я здесь, — повторила она за золовкой.
-Зачем?
-Мне показалось, я могу быть полезной для тебя сейчас, — топчась у входа, негромко отвечала цыганка.
Андабаир удивило ее решение прийти сюда, но она оценила этот жест.
-Раз пришла, не мнись на пороге, — твердо произнесла Бри, отпивая сухое красное из бокала.
Эсме неуверенным шагом продвинулась вглубь комнаты. Девушка ступала осторожно, боясь что-нибудь задеть. Сабрина внимательно следила за ее действиями, оценивая поведение новой родственницы. Затем встала с пола и подошла к цыганке. Та была выше Бри на голову, и, тем не менее, Андабаир смотрела на нее свысока.
-Ты теперь Андабаир, — прищуриваясь, обратилась она к жене брата.
-Уже две недели как, — неловко шутила Эсме, натянуто улыбаясь.
Цыганку напрягала эта ситуация, Сабрина была странной, нет, она часто таковой была, но сейчас Эсме не знала как себя вести.
Руки Бри легли на плечи родственницы, она как бы выпрямляла их, потягивая назад.
-Женщины нашего рода не ходят как собаки сутулые, — на ее губах скользнула тень улыбки. — Они уверенные в себе и сильные.
Эсме подняла на нее полный непонимания взгляд.
Мягкие и теплые ладони Сабрины переместились на подбородок девушки, поднимая лицо вверх.
-Вот так, — прошептала Бри.
Цыганка устремила свой взгляд куда-то вдаль, чувствуя нечто новое и незнакомое.
-Сегодня вечером ты тоже будешь присутствовать на ужине у Шелби.
-Да, — качнув головой в знак согласия, отозвалась Эсме.
-Это был не вопрос, — усмехнулась Андабаир.
Сабрина указала на кресло у туалетного столика. Цыганка, повинуясь, села в него, рассматривая содержимое поверхности.
Андабаир достала второй бокал и налила в него красного вина, подавая девушке.
-Не рановато ли? — пошутила та.
-Для аристократов самое оно.
Эсме немного расслабилась, напряжение между ними шло на убыль, и ее утешало, что ей-то в голову никакой графин не прилетел.
Бри открыла одну из дверец небольшого шкафчика с украшениями. Что-то достала оттуда и вернулась к невестке. Ловкие руки Андабаир сняли с цыганки огромные серьги, безвкусно не сочетающиеся с перемотанными между собой несколькими цепочками на шее.
Чувствуя холод металла в ушах и на шее, Эсме восхищалась украшениями. Аккуратные серьги-листики, будто молодили девушку, а подвеска с медальоном быка, изящно смотрелась на шее.
-Никогда не носила серебро, — восторженно произнесла она.
-Это платина, — уже по-доброму улыбалась Бри.
Эсме вертела в руках медальон, рассматривая рисунок. Для нее было огромной честью, что Сабрина приняла ее в семью, и таким образом это показала.
Андабаир взяла из косметички помаду приглушенно-красного цвета и ловким движением нанесла на губы Эсме.
Та была удивлена не только поведением золовки, но и тем, как ей шло это.
Цыганка рассматривала свое отражение в зеркале и физически чувствовала, как в ней что-то меняется. Взгляд становится более уверенным, плечи расправляются, куда-то делась зажатость.
-Запомни это чувство, — прошептала ей на ухо Сабрина. — Вот так выглядят женщины Андабаир. Так теперь должна выглядеть и ты.
Эсме расцвела от ее слов.
-Ты слишком добра ко мне, — заподазривала неладное цыганка.
-Теперь ты законная женщина моего брата, ты спишь с ним, везде с ним появляешься, а значит и должна выглядеть соответствующе. Будь наша с Крисом мать жива, она поступила бы именно так.
-Какой она была? — задала слишком рискованный вопрос девушка.
Сабрина замолчала, всматриваясь в одну точку. Затем подняла голову, натягивая улыбку и убирая густые волосы назад.
-Она была роскошной, — быстро проговорила Андабаир. — Из тех женщин, что притягивают к себе взгляды и навсегда западают в душу. Когда она появлялась в обществе, то ей и представляться не надо было, все и так знали, кто это.
-Я видела ее фото, она была очень красивой и мне жаль, что я так и не узнаю ее.
-Да, она была красивой, а еще очень мудрой и умной женщиной.
Взгляд Сабрины помрачнел, когда она рассказывала о матери. И новоиспеченная Андабаир не решилась спрашивать дальше.
-Все эти книги, — указывая на полки, вопрошала Эсме, стараясь перевести разговор. — Ты их прочитала?
-Да, — усмехнулась Бри, — заплетая прическу невестке. — А некоторые из них написаны мной.
-Правда?! — восторженно воскликнула цыганка.
-Правда, — смущенно улыбнулась девушка.
-А я мало в жизни читала, — неловко делилась правдой Эсме. — В моей семье это не было важно, как и вообще образование, так буквы знаю, считать умею. Но с удовольствием попробовала бы почитать что-нибудь.
-Когда я… — Сабрина немного замялась, опуская взгляд. — Когда я уеду… ты можешь приходить сюда и читать любые книги. А вообще знаешь, бери любую, какую хочешь.
-Ты так сильно не хочешь выходить за него? — за каким-то чертом спросила Эсме, ругая себя за любопытство.
-Неважно чего хочу я, есть обязанности, от которых мне не уклониться.
Эсме положила горячую ладонь на руку девушки, в знак поддержки. Сабрина руки не убрала, давно она не чувствовала простого человеческого тепла. Окруженная всегда одними лишь мужчинами девушка впервые за долгое время, почувствовала что-то женственное и нежное.
В Эсме не было ничего схожего с ней, и уж тем более с покойной миссис Андабаир. Типичная цыганская внешность, резкий говор, характер и манеры так себе, но она была женщиной, чья мягкость и лояльность, так манили к себе Бри.
Собравшись с мыслями, Сабрина вошла в роскошный дом Томаса Шелби, где уже ждали все собравшиеся. Надо отдать должное, особняк и правда был роскошным, дорогой паркет, изысканная мебель, шикарные люстры и многое другое не требовало оценки, все и так говорило за себя.
Стандартно для ужина, мужчины были в костюмах, а дамы в классических вечерних платьях, увешанные украшениями и мехами.
Выделялась лишь Сабрина в закрытом под горлышко темно-зеленом платье-футляре и черных плотных чулках. Она предпочла собрать длинные волосы в две тугие косы, что лежали на ее груди, касаясь свободными краями живота.
Украшения и макияж были девушке не особо необходимыми, темные ресницы и широкие брови и так делали ее лицо выразительным, а из украшений она предпочла лишь серьги-пусеты и помолвочное кольцо, подаренное Джоном.
Платье, что закрывало спину, грудь и руки по самые запястья идеально обтягивало, повторяя все изгибы тела, подчеркивая подтянутый живот и тонкую талию.
В том и заключался парадокс ее наряда, оно вроде бы закрыто, но будоражит фантазию Джона, заставляя его разум рисовать непристойные картины.
Весь вечер Шелби глаз не сводил с будущей жены. Он кивал и поддерживал разговоры, но был не с ними. Всматриваясь в изумрудные глаза, он вспоминал, как будучи подростком, впервые возжелал Сабрину, как не мог справиться с приливающей кровью, как трахая первую шлюху в своей жизни, представлял Андабаир.
Он любил ее, до сих пор любил. Всегда хотел только ее. Цыган смотрел на нее, сидящую в их доме, покорно слушающую отца, и представлял их будущую жизнь. Как же он утрет нос всему их окружению.
Сославшись на желание подышать воздухом, Сабрина поспешила покинуть общество. Ей не хотелось больше слушать их речи о бизнесе, семьях, их с Джоном свадьбе, внуках и прочем. Досидеть до конца трапезы ей помогала рука Эсме, сжимающая ее пальцы. Но быть третьей в семье брата девушке не хотелось, поэтому она и «сбежала» на балкон.