Научи меня жить

Согревающий эффект от вина был слабым и подходил к концу, поэтому прихваченный с собой виски вполне выполнял данную функцию.

— Эта шапка мне кое-что напоминает, — начал Элайджа.

— Да, и что же? — вскинула брови девушка, отпивая из бутылки.

— Когда ты пошла в первый класс, в тот год на Хэллоуин ты тоже была котиком, — с нежностью вспоминал брат.

— И правда, — заулыбалась Дэни. — Ничего себе ты вспомнил.

— А я и не забывал, — мужчина легонько подтолкнул ее в бок. — Но кое-чего не хватает.

— Чего же?

— Дай-ка подумать, — Камски театрально почесал подбородок.

— Ничего не говори, — остановила его девушка, вытянув руку вперед.

Донателла отвернулась от брата на несколько секунд, рыская в сумочке. Затем она повернулась к мужчине, рассмешив того в миг. На ее лице красовались носик и кошачьи усы, нарисованные карандашом для глаз.

— Вообще-то я имел в виду перчатки в виде лапок, — сквозь смех объяснял он. — Но так даже лучше.

Воспользовавшись моментом, Дэни и ему такие пририсовала, чтоб не повадно было над ней смеяться.

— Это глупо, — продолжал смеяться Камски.

— Ты мой брат, а значит такой же глупый, как и я.

— Иди сюда, — Элджи прижал сестру к груди.

— Я люблю тебя, — пробубнила она, прижатая щекой к торсу.

— И я тебя, моя ласточка, — Камски поцеловал девушку в макушку.

Все его жесты были какими-то отцовскими.

— Спасибо.

— За что? — удивился мужчина.

— За то, что заботишься обо мне.

— О ком же мне еще заботиться? — усмехнулся он.

— У тебя должна быть своя семья, — протяжно объясняла Дэни, ведомая им вдоль набережной. — Жена и дети, собаки, кошки.

— Будет, — отмахнулся он. — И у тебя будет.

Донателла цокнула языком, метнув в брата тяжелый взгляд.

— Вот увидишь, — ухмылялся Элайджа. — Я всегда на несколько шагов впереди.

— Не начинай, — пригрозила сестра.

— Не буду, — улыбался мужчина.

— Сегодня был чудесный, хоть и грустный вечер, — перевела тему Донателла.

— Согласен, — Камски все так же держал руку на ее плече.

— Останься у меня сегодня, — предложила сестра. — Давно не оставался с ночевкой.

— А Коннор против не будет? — с легкой издевкой спросил Элайджа.

— Очень смешно, — наиграно улыбалась она.

— Я серьезно, — еле сдерживая улыбку, хмурил брови мужчина.

— Не будет, — наконец она дала такой желанный для него ответ.

— Тогда ладно, — Камски обнял сестру ближе. — Останусь.

Из-за скопившихся дел в департаменте, Коннор был вынужден задержаться для помощи лейтенанту. Если раньше подобное его нисколько не беспокоило, то сейчас ему не терпелось скорее покончить с делами и отправиться домой.

Стараясь сконцентрироваться на работе, его мысли часто ускользали от поставленной задачи, уводя к одному. Девианту не терпелось снова оказаться с девушкой наедине. Он хотел продолжить начатое, еще раз продемонстрировать симпатию и интерес. Их поцелуй породил в нем новые эмоции и чувства, поддаваться которым ему так нравилось. Теперь Коннор стал увереннее в себе и правильности своих поступков. Тепло ее кожи, губ, блеск глаз так впечатлили детектива, что он не желал останавливаться на достигнутом. Впервые в жизни, он чувствовал важность собственного существования. Теперь он знал, что это взаимно, просто знал.

Из-за всего этого, Коннор так спешил с завершением дел, что удивил Андерсона своей спешкой и систематизацией рабочих процессов.

Хэнк не ожидал, что они так продуктивно и быстро отработают все, что было поручено Фаулером.

— Была бы моя воля, мы бы вообще этим не занимались, — бубнил лейтенант, медленно печатая отчет.

— Ну еще бы, — саркастично усмехнулся напарник.

— Ты смотри, шутить он научился.

— У меня хороший учитель, — перевел он взгляд на Хэнка.

— Ой подлиза, — щурился мужчина.

— Эмпатия, — шутливо пригрозил пальцем детектив.

— И что «эмпат», — подтрунивал лейтенант. — Как дела на личном фронте?

Диод заметно мелькнул желтым, а усмешка покинула его лицо. Просто потому, что он не знал. Коннор не мог ответить на этот вопрос, потому что не знал, как у них с Дэни дела. Для него, их поцелуй значил очень многое, для нее … неизвестно.

В мире, где у андроидов такие же права как и у людей, где они живу бок о бок друг с другом, много сложностей. И одна из самых важных — это человеческая душа. Для Коннора, душа Донателлы сплошной темный лес. Быть с ней рядом, это как жить в доме с призраками. Вроде все неплохо, но в любой момент появится призрак прошлого, привнося раскачку маятника их спокойствия.

Но его это не останавливало, хоть и создавало трудности.

Андроид ничего не ответил, а Хэнк и не настаивал. Задумчивый вид напарника ответил за него.

— А знаешь, — прокряхтел Андерсон, откидываясь в кресле. — Иди-ка ты домой, я тут сам закончу.

— Но я ведь… — оправдывался детектив.

— Это приказ Коннор, — рявкнул лейтенант. — Меня дома кроме Сумо никто не ждет, мне спешить некуда.

— Но….

— А тебя ждут, — отрезал Хэнк.

— Вы думаете? — с надеждой вопрошал он, ожидая одобрения.

— Да, — кивнул Андерсон. — Я в этом уверен.

— Я тогда пойду, — неуверенно обратился он к напарнику.

— Да иди уже, — отмахнулся Хэнк, сдерживая улыбку.

Ему забавно было наблюдать за робостью и нерешительностью Коннора. Он только начинает познавать жизнь и природу людей. Его страхи и волнения вполне объяснимы, но от этого становится смешно. Глядя на напарника, лейтенант и себя часто вспоминает, в те времена, когда он так же спешил с работы туда, где его ждут.

Детектив покинул полицейский участок, окрыленный поддержкой Хэнка, придавшей ему уверенности.

В спешке, девиант не забыл о простых приятных мелочах, секреты которых поведал ему напарник.

Пройдя к перекрестку, Коннор пересек улицу, подходя к цветочной лавке.

Девушка уже собиралась закрываться, когда он обратился к ней. Она мило помогла ему подобрать нужный букет из нежных пионов, перевязанных атласной лентой.

— Цветы для Вашей возлюбленной? — вежливо поинтересовалась флорист.

Диод Коннора вновь загорелся желтым. Он не знал, что ответить. Для него она являлась таковой. Но мог ли он так ее называть? Имел ли право? Между ними был всего один поцелуй. Что для Коннора значило очень много.

— Да, — робко ответил детектив.

Он расплатился, забирая букет, и уже было собирался сесть в авто, как к нему подошли две девушки лет двадцати.

— Простите, — обратилась одна из них. — Вы тот самый андроид-детектив? Вас показывали по телеку?

— Ааа, — замялся он. — Да.

Коннор вежливо улыбался, в надежде, что разговор не продолжится.

— Офигеть! — восторгалась вторая. — Я видела тот репортаж, где Вы спасли заложницу.

— Да, было дело, — вежливо отвечал он.

— А можно с Вами сфоткаться? — настаивали девицы. — Ну пожалуйста, всего одна фотка и мы отстанем.

— Можно, — смутился девиант.

Девчонки встали по обе стороны от детектива, делая селфи. Коннор лишь дежурно улыбался, своей обаятельной улыбкой.

Как и обещали, девушки покинули детектива после пары снимков, бурно обсуждая встречу.

Коннор легонько улыбался сам себе, представляя, как над ним шутил бы Хэнк.

Достав из кармана ключи, детектив разблокировал двери авто. Подняв взгляд, он встретился лицом к лицу с Гэвином Ридом.

Тот сидел на капоте машины, что дала ему Донателла.

— Эй «звезда», — бросил он ему вместо приветствия. — Тебя уже на улицах узнают.

Коннор не желал ему ничего отвечать, но понимал, что это неизбежно.

— Цветы для барби? — продолжал Рид.

— Не твое дело Гэвин.

— Думаешь признание андроидов дает тебе какие-либо права? — вспылил он.

Детектив спокойно открыл пассажирскую дверь, положив букет на сидение.

— Думаю, мне некогда с тобой трепаться, — саркастично отвечал девиант.

— Опаздываешь к барби? А не поздновато ли? — Рид пересек границы личного пространства.