Будь моей семьёй

Затушив окурок, она закуривала новую сигарету. Даже не зная, что теперь делать. Одно она знала точно, ей ничего так не хотелось, как увидеть сына.

Нетрезвое от морфия и других лекарств сознание Де Вер и тоска по Роберту, склоняли её к необдуманным поступкам. Девушке было всё ещё тяжело различать реальность, сны и галлюцинации.

«Нет места лучше, чем дом»—, так думала Ави, пряча волосы под воротник, направляясь, прочь от больницы. Холод декабря давал знать, особенно, когда ступаешь по замёрзшей земле в носках. Пройдя вдоль сквера, слабо освещённого уличными фонарями, девушка закрыла за собой скрипучую калитку и брела по туманной улице. Вокруг всё выглядело так же, как в её сне. Туманная улица, расплывающиеся огни фонарей, безлюдно и тихо. Подойдя к одиноко стоящей машине, Де Вер стукнув в оконное стекло, разбудила водителя такси. Назвав адрес, девушка поймала на себе удивлённый взгляд мужчины, разглядывающего её босые ноги, но, наверное, из жалости согласившегося отвезти. Заплатив кругленькую сумму, что, к счастью, оказалась в кармане пальто, за поездку от Лондона до Бирмингема. Де Вер свернулась калачиком на заднем сидение и задремала.

Стоя перед огромной дырой, что раньше была дверью в их дом, Аврора разглядывала тёмные и пустые окна здания, из которых после взрыва напрочь разлетелись стёкла. Половина второго этажа превратилась в руины, а угла дома и вовсе не было.

Теперь всё было не как в её прекрасном тёплом сне, теперь всё было ужасающе реальным.

Пройдя в дыру, она аккуратно ступала по обломкам, чтоб не поранить ноги. Ей было больно смотреть на то, что осталось от их некогда уютного семейного очага. Что не разнесло взрывом, было вынесено мародёрами. Аврора проводила пальцами по стенам здания, словно жалея его, будто оно было живым.

Засохшая кровь на полу несчастной Софи одним видом сорвала слезу из покрасневших глаз Де Вер. Осматривая всё вокруг, девушка присела на мраморную лестницу, единственную уцелевшую счастливицу. Она, делая очередную затяжку, рассматривала, как вместе с их разрушенным домом, разваливается и её жизнь. Ей не хотелось, чтоб наступал рассвет, пусть будет темнота, в которой она скрывается от всего мира, пусть ночь укрывает тёмным покрывалом руины её дома и души.

Выскочивший из чёрного автомобиля молодой мужчина, натянув шляпу как можно ниже, быстрым шагом пересёк лужайку, направляясь к двери больницы. Проигнорировав приветствие и вопросы дежурной медсестры о причине его визита, он ускорил шаг на лестнице. Поднявшись на нужный этаж, он остановился за дверью, внимательно прислушиваясь и разглядывая в скважину, выясняя, сколько людей охраняют Аврору.

Парень достал нож, чтоб выстрелами не привлечь сюда весь состав здания. Дождавшись, когда один из людей Алфи повернётся спиной, он резко вышел из-за двери, вонзая лезвие точно в сонную артерию и опуская тело на пол. Молниеносно достав пистолет, он снял его с предохранителя и выстрелил во второго, чем перепугал персонал и Алана, застёгивающего ширинку брюк в туалете.

Старший Де Вер вспомнил о пистолете, данном ему Соломонсом, и вытащил его, снимая с предохранителя. Алан прошёл вдоль стены, выглядывая из-за дверного проёма. Двое мужчин лежали на полу, а незнакомец распахивал дверь в палату, где лежит его сестра.

-Это тебе от семьи Сабини, сука, — прозвучал голос мужчины, прежде чем раздался выстрел.

Сам от себя не ожидая, Алан попал ровно в цель. От выстрела в голову шляпа с головы итальянца слетела, упав возле его тела.

Де Вер кинулся к двери, волнуясь за состояние сестры, но, не обнаружив её там, стал лихорадочно осматривать окна, хватаясь за волосы на голове. Мечась по коридорам с выкриками её имени, он с отчаянием понимал, что не остаётся ничего, кроме как позвонить Алфи.

Соломонс настолько был потрясён произошедшим, что был не в силах ни орать на Алана, ни думать об убитых его людях, он винил во всём только себя. За то, что втянул её в это всё, за то, что поставил так мало охраны, в конце концов, за то, что уехал вчера домой. Останься он тут, ничего этого бы не произошло. Поставив на уши всех союзников: Шелби, друзей и знакомых; еврей за час с небольшим прошерстил весь Лондон.

Пройдясь по всем пунктам возможного пребывания Ави от офиса их компании, до дома Джона Шелби, он подумал о том, что она не в курсе, что случилось с их домом и, возможно, направилась туда.

Бирмингем встретил Соломонса серым затянутым небом и дождиком. Остановив машину у того, что ранее было домом четы Де Вер, Алфи покинул салон.

Тихонько ступая по следам девушки, он промокший, обнаружил её сидящей на лестнице, опустив голову на колени. Стараясь не пугать её своим появлением, он кашлянул, давая знак.

Де Вер подняла голову, рассматривая гостя.

-Алфи, ты настоящий? — вопросительным тоном обратилась она то ли к мужчине, то ли к видению. — Я в сознании?

От этих её вопросов еврею стало не по себе. Не подавая вида, что он смущён, Соломонс прошёл вглубь здания и присел рядом с ней на лестницу, не делая резких движений. Ему уже доводилось видеть шок, контузию, потерю памяти и дезориентацию когда-то там, во Франции.

Он аккуратно взял её руки в свои ладони, поднёс их к лицу, прижимаясь щекой. Всё, о чём он думал и чего желал, сейчас происходило.

-Ты в сознании, моя родная, — очень тихим и размеренным голосом произносил он. — Я настоящий.

-Всё разрушено Алфи, — кусая губы, девушка проводила пальцами по его скулам и губам, наблюдая за тем, как он прикрывает глаза. — Наш нерождённый ребёнок умер, мой дом разрушен, а я даже не знаю, где мой сын и братья, и я не помню, как здесь оказалась, — сдерживая эмоции, шептала она, не в силах говорить это в полную силу.

Сердце Соломонса обливалось кровью от этих её слов, праведный гнев на всё итальянское отродье был ничтожным, в сравнении с жалостью к его бедной девочке.

-Поехали домой, моя малышка, там тебя ждёт Роберт и Хэнк, — поднимая Де Вер на руки, он крепче прижимал её хрупкое тело к своей широкой груди. — Ну и Алан.

Его слова успокаивали Ави, погружая в бессознательное состояние. А он нёс её к машине, ощущая целостность самого себя. Игнорируя подъехавшие машины Томаса и Джона Шелби, Полли Грэй и их людей.

Всё, что ему сейчас было нужно, это Аврора рядом, и их с Робертом безопасность.

========== 15 ==========

Уже несколько дней прислуга в доме Соломонса украшала многочисленные комнаты к кануну Рождества и Новому Году. Гирлянды, развешанные везде и повсюду, светили яркими огнями, а мишура задорно поблёскивала, отражая их. С наступлением зимних праздников в особняке становилось уютнее.

Аврора понемногу приходила в себя, её состояние заметно улучшалось. Безумные галлюцинации становились редкими гостями её сознания, а тугой корсет она уже сняла, разумеется, всё происходило под наблюдением личного врача. Мистер Стивенс осматривал девушку трижды в неделю, проверяя её анализы и наблюдая за процессом восстановления. Медленно, но верно, Де Вер шла на поправку. Доктора лишь беспокоило её психическое состояние, о чём он не однократно говорил Соломонсу.

Алфи из кожи вон лез, чтоб создать вокруг Ави обстановку покоя и уюта. Мужчина всё своё свободное время проводил дома, с ней, Робби и Хэнком. С недавних пор Алан почти что жил у своей новой пассии. Еврей боялся быть навязчивым и назойливым, поэтому аккуратничал в общении с ней. Взяв на себя всю ответственность за фирму семьи Де Вер, он даже не говорил Ави о делах компании. Также он сдерживал порывы Лесли приехать в гости, встретиться с Авророй, объясняя, что она ещё не готова к новым потрясениям. С другого ракурса, был и Джон, желающий видеть её и Роберта. Сама же она никого не хотела видеть. Слишком уж сильно девушка переживала потерю ребёнка.

Погружаясь в свои мысли, она могла часами сидеть у окна, глядя в горизонт. Отдушиной был сын, с которым она занималась рисованием, чтением, музыкой. А совсем недавно сердце Авроры оттеплилось, и она стала уделять внимание и Алфи. Чему тот был несказанно рад.