Страница 2 из 10
Как правило, начинается всё с того, что люди получают в своё распоряжение такой бюджет и такую власть, что при той системе ответственности, которая у них сложилась, ни одно человеческое существо не в состоянии эту ответственность нести: для этого нужно быть семи пядей во лбу. Поэтому большинство современных менеджеров очень надеются на всевозможные умные системы управления. Они думают, что когда они заведут в систему все свои данные, система сама за них примет нужное решение. Чаще всего они напоминают домохозяйку, которая сложила в кастрюлю все ингредиенты для супа и удивляется, почему суп сам собой не готовится, когда она стоит рядом. Отсюда такая популярность цифровизации строительной отрасли и такое неимоверное количество пустых разговоров о том, как это было бы важно и полезно. Я не понимаю, как можно годами, десятилетиями обсуждать темы вроде «Нужно ли применять калькулятор на стройке и как им пользоваться». И я не очень понимаю разницу между инстаграмщицами, которые выкладывают свои фото по любому поводу, и теми, кто ходит по стройплощадке и выкладывают разные фото в группы WhatsApp. Это – менеджмент?
И ещё я думаю, что у нас сложилась такая тенденция – ставить клоунов во главе государства. На Украине клоун Зеленский, в США – Трамп, в Израиле – Нетаньяху. Они хорошие актёры, умеют красиво говорить, инсценировать, входить в разные образы. Да, они не умеют управлять, но очень натурально изображают из себя менеджеров. Где надо – делают умное лицо, где надо – стучат кулаком и повышают голос. Тут главное, в аудиториях есть кому послушать.
Глядя на то, как управляют государствами, люди учатся также управлять и стройплощадками. Собирается труппа талантливых актёров, которые научились изображать менеджеров, и начинают играть спектакль. Зрители – это рабочие, дольщики жилья, соседи… Кто еще? Им рассказывают сказки, показывают красивые картинки. У этих «менеджеров», как правило, даже оплата почасовая, как у актеров. Их вообще стали нанимать для того, чтобы развлекать публику. И уже стало трудно отличать, где настоящая жизнь, а где – театр.
И так они проводят целые жизни в этом театре, изображая непонятно что и непонятно зачем. А жизнь между тем проходит где-то вокруг, где-то там, за границами этого зрительного зала. Учиться чувствовать настоящее – это насущная способность, которую в наше время всем нам необходимо усиленно развивать, иначе мы вообще перестанем участвовать в жизни.
А когда такой человек остаётся наедине с самим собой, он чувствует себя несчастным. Опустошённым. Ему глубоко горько.
Современная статистика лечения алкоголизма говорит о том, что с момента, когда алкоголик сам признает себя больным и осознает необходимость лечения, до момента выздоровления погибает 70 %. То есть, как правило, осознание приходит очень поздно. Опять же, я не собираюсь здесь доказывать, что состояние сознания типичного менеджера по строительству аналогично состоянию алкоголика. Я просто говорю о своих ощущениях и думаю, что этот вопрос стоит исследования. Я уверенно могу говорить лишь о симптомах, и моя гипотеза состоит в том, что механизмы заболевания – одни и те же и, по-видимому, эффективное лечение есть.
Понятное дело, я не обращаюсь к этим менеджерам, потому что их уровень управленческого сознания не позволяет им самим идентифицировать и признать наличие проблемы. Лишь единицы обладают мужеством это признать. Сегодня проще признать себя гомосексуалистом (то есть извращенцем), чем алкоголиком. Отчасти этому способствует и тот факт, что гомосексуализм нынче исключён из списка психических заболеваний.
Проблема алкоголика состоит в том, что он разрушает собственную жизнь. Проблема строительного менеджера с симптомами алкоголика состоит в том, что он не столько разрушает свою жизнь, сколько наносит ущерб окружающим. Я не хочу останавливаться отдельно на этой теме, но хочу указать, что от того, как вы построили дом, зависит то, как в нём будут жить. Если дом построен в мире, то в нём хорошо жить, если дом построен со скандалом, это будет отравлять жизнь жильцам. Несмотря на рост темпов строительства во всём мире, качественного жилья по-прежнему немного. Раньше люди в основном строили для самих себя, и отношение к процессу было совершенно иное: забота о качестве жилья была на уровне заботы о собственном здоровье.
Я уже не говорю о том, что когда вы строите для себя, вы сами можете чувствовать, как лучше построить, как можете понимать и чувствовать свой организм. А когда вы строите для других, вы этого понимания просто лишены. Ну типа, дизайнеры это должны знать… Ага!
В общем, я бы не писал этот депрессивный текст, если бы у меня не было идеи, что с этим делать. Я хочу вынести её на обсуждение как вызывающую вопросы.
Ещё раз хочу отметить, что это касается 1 % строителей, у кого есть мужество признать наличие проблемы. И это касается 100 % их друзей, членов семей, коллег по работе, инвесторов, покупателей и прочих. То есть всех нас.
Исторически лечение алкоголизма было принудительной репрессивной системой, изолирующей алкоголиков от общества. Попытки подобного подхода в отношении строителей с симптомами алкоголиков можно наблюдать повсюду. Их постоянно стараются поставить в какие-то рамки, наложить дополнительное регулирование. Достаточно сказать, что строительство является самой зарегулированной отраслью экономики. Однако известно, что алкоголик всегда найдёт способ обойти любое ограничение. Он будет соглашаться, будет обещать, будет даже демонстрировать неделю, месяц, год – да сколько нужно! – примерное поведение. Это не спасёт от катастрофы. Он будет сидеть в тюрьме, чтобы выйти и начать все заново: это его не исправит. Если вы не будете давать ему деньги – он их украдёт. Любое употребление спиртного для алкоголика – это игра с бомбой: может быть, в этот раз пронесёт, а может быть, накроет всех вокруг.
Я уже не говорю о наличии очевидной взаимосвязи распространения самого алкоголизма именно в среде строителей. И понятно, что всегда за этим стоят «жизненные трудности», с которыми людям трудно справляться.
Я думаю, что большинство знакомо с обществами анонимных алкоголиков как средством лечения алкоголизма. Принцип лечения состоит в том, что создаётся безопасное пространство для больных. Люди приходят туда добровольнос доверием к опыту тех, кто уже через это прошёл. Алкоголики ведь считают, что их никто не может понять, кроме них самих. Проблема в том, что строители не могут быть анонимными, хотя, я уверен, в мире существует множество групп неформального общения строителей, имеющих целью такую же взаимопомощь.
У обывателей может сложиться впечатление, что наличие у людей общего специфического опыта зависимости, а у некоторых из них – собственной success story о том, как из этого состояния выкарабкаться, вполне достаточно. Однако это далеко, далеко не так. Эти общества не были бы так успешны, если бы за ними не стояла определённая методология. Да, в их конкретном случае эта методология была разработана христианами- протестантами, и в другой культурной среде часто возникают вопросы адаптации этой методологии. Однако принципы лечения остаются теми же самыми. В любом случае первый шаг – это самостоятельное признание того, что человек в той или иной степени одержим. Эта одержимость может быть совершенно разного характера, но при этом она остаётся одержимостью. В случае с менеджерами – это признание неспособности управлять, проявляющейся совершенно по-разному.
Я не хотел бы заниматься рекламой, но, по-моему, community of practice, которые запустил по всему миру Lean Construction Institute, в какой-то мере стали аналогами сообществ анонимных алкоголиков, позволяющими строительным менеджерам, во-первых, признать, в какой степени они на самом деле способны управлять ситуацией на стройплощадке, а во-вторых, предлагающими профессиональную помощь.
Специфика Израиля состоит в том, что в самом Израиле вырастает довольно мало алкоголиков и подавляющее большинство алкоголиков, живущих в Израиле, – это репатрианты из стран бывшего СССР. Однако, в Израиле очень много наркоманов, что по сути ничего не меняет. В силу того, что для коренных израильтян эта проблема неактуальна, коренные израильские врачи по большому счету не знают, что делать с алкоголиками, они не понимают причин алкоголизма как явления. Поэтому как таковой системы лечения алкоголизма в Израиле нет. Есть довольно сильный культурный барьер, не позволяющий человеку стать алкоголиком. Нет и нормальной системы лечения наркомании, хотя это по сути тоже зависимость. То есть система такова: наркомания – это ваше личное дело, хотите употребляйте, хотите нет. Мы вам официально не разрешаем, но и не особо преследуем. То есть имеются какие-то центры, опять же, основанные врачами – выходцами из бывшего СССР, есть какие-то маленькие собственные центры, которые работают по своим методикам.