Страница 40 из 42
Они увидели, как существо потеряло сознание на некоторое время, но потом снова пришло в сознание и забинтовало голову. Затем оно ввело несколько команд в систему, и видео сменилось компьютерным курсом обучения языку. Браслет ускорил воспроизведение, поскольку, теперь он только накапливал данные для последующего перевода.
– Этот языковой курс выглядит и звучит так похоже на наши! – воскликнула Нарикати.
– Должен сказать, что вряд ли может быть существенная разница в обучении языкам, вне зависимости от биологических видов, – рассудил Садарис.
– Я знаю и понимаю это, – ответила Нарикати. – Но всё равно я потрясена тем, что мы пересекли несколько световых лет космоса и нашли кого-то, настолько похожего…
Спустя какое-то время, в течение которого они в основном отдыхали, Браслет проинформировал Джеральд, что теперь он был в состоянии перевести на английский и Ягрский содержание видеозаписей.
– Я – один из последних выживших в этой тюрьме, – говорил пришелец. – Никто из нас не помнит, как мы здесь оказались. Я умею обращаться с этим компьютерным оборудованием, поэтому мы решили, что прежде, чем у нас закончатся воздух и вода, я должен записать изображение и рассказать нашу историю для любого, кто может посетить нашу звёздную систему в будущем. Мы не надеемся выжить, а рассчитываем только предупредить любого, кто, может быть, найдёт это видео, о том, как опасно позволять королеве Шало́дов захватить власть над вашим разумом.
– Несколько миллионов лет назад наша планета была раем. У нас было достаточно всего: воздуха, воды, растений и почвы. Мы думали, что так будет всегда. Но, в один день, приземлился космический корабль, и из него вышли незнакомцы. Они выдвинули предложение: невероятные технологические достижения в обмен на доступ к нашему мозгу. Каждый, кто бы согласился имплантировать один из эмбрионов, которых пришельцы принесли с собой, сразу получил бы превосходящие умственные способности и знания цивилизации пришельцев, многократно превосходящие наши. Наши князья согласились и обнаружили, что это было правдой: получившие имплант могли в уме решать сложные задачи. Многие стремились получить имплант, кроме небольшого количества скептиков. Как только кому-то имплантировали эмбрион, они сразу продвигались по карьерной лестнице, занимали лучшие должности и, в конце концов, все главы правительств нашего мира и руководители крупнейших компаний были те, у кого был имплант.
– Внезапно мы перестали быть самими собой. Что-то изменилось, и мы потеряли свою индивидуальность. Вся планета стала действовать, как гигантский улей или муравейник. Правительства перестали существовать, и страны объединились в одно всепланетарное государство. Был принят закон, по которому, у каждого должен был быть имплант. Тех, кто не желал подчиниться, приводили в операционные силой. Армия прочёсывала планету в поисках отказавшихся и ловила всех до последнего. Лишь немногие спрятались в пещерах, джунглях и древних руинах. С тех пор мы потеряли след нашей истории, поскольку, лишь технология имела значение.
– Шло время, и наша звезда всё увеличивалась. Сначала она поднимала температуру на поверхности планеты лишь на доли градуса в год, но затем потепление ускорилось. Сначала растаяли арктические льды и ледники. Это предоставило огромные преимущества экономике, поскольку корабли могли плавать вокруг всех континентов без помощи ледоколов круглый год. Нам больше не приходилось беспокоиться об удалении снега, было достаточно дождя для сельского хозяйства, и никто больше не нуждался в отоплении. Но температура продолжала расти и, спустя несколько тысячелетий, здания пришлось строить в расчёте на сильную жару. Пустыни расширялись всё дальше от экватора, и вскоре транспорт стал проблематичен, поскольку в тропических районах асфальт больше не был твёрдым. Но ничто из этого не было решено несмотря на невероятные умственные способности, которыми все обладали.
– Все наши усилия были сосредоточены на одной единственной цели: перемещении меж звёзд. Мы продолжали запускать космические корабли к другим планетам для добычи ресурсов, которые доставлялись на эту планету. Здесь мы построили гигантские зеркала и собрали их в космосе для использования в качестве источников энергии для металлургических и машиностроительных заводов на поверхности. На нашей планете строился гигантский космический корабль, который должен был быть покрыт бронёй для межзвёздных путешествий возле этой планеты. Когда он был готов, спустя столетие, некоторые из нас внезапно проснулись в тюрьмах с пустыми отверстиями в головах. До сих пор мы не знали, кто мы такие, но, когда эмбрионы королевы Шалодов были удалены и отправлены на эвакуационный корабль, мы снова обрели самих себя. Каждый, у кого больше не было эмбриона, был теперь пленником в этом учреждении. Мы должны были работать в шахтах, у печей и грузить челноки под бдительным присмотром тех, у кого всё ещё был имплантирован эмбрион.
– Сейчас нас осталось лишь несколько десятков. Нас оставили прямо там, где мы находились в момент отлёта корабля. Многих покинули в шахтах и у печей, и они давно задохнулись. Немногим, запертым в этой тюрьме, пришлось выломать двери камер, когда нас перестали кормить. У нас осталось лишь немного воздуха, воды и еды. Метеориты ударяют по куполу и скоро его пробьют, а тогда мы останемся без воздуха. Большинство выживших хотят подготовить один челнок, чтобы вернуться на нашу Лига́ну и умереть на родной земле. Но мы знаем, что, по крайней мере, один из нас смог проникнуть на борт эвакуационного корабля. Возможно, он уже мёртв. Они, должно быть, выбросили его в космос, поскольку у него больше нет импланта, и для него не найдётся криокамеры. Пусть предки смилуются над его духом! Я – последний, оставшийся здесь только для того, чтобы рассказать вам нашу историю. Если королева Шалодов когда-либо покажется в вашей звёздной системе, и её носители попробуют уговорить вас приютить её отродье в ваших головах – сражайтесь настолько храбро, насколько сможете.
Видео продолжалось, но пришелец замолчал и больше не шевелился. Его глаза замерли в одной точке, и грудная клетка перестала подниматься и опускаться. Только струйка крови стекала из-под бинтов через его лоб и лицо. Сначала никто не мог найти слов, поэтому Джеральд взял на себя обязанность нарушить молчание: «Каким бы угнетающим и убедительным не было содержание этой видеозаписи, нам не следует торопиться с умозаключениями. Мы здесь только для того, чтобы собрать сведения, и это – лишь одно из наблюдений, сделанных нами. Мы не знаем, можно ли доверять его источнику. В конце концов, он был заключённым, и мы не знаем, правда ли то, что он нам сообщил».
– Вы правы, Повелитель Джеральд, – ответила Нарикати, которая первой обрела дар речи, вероятно, благодаря приобретённой военной дисциплине. – Нам следует продолжать собирать сведения и оставить на усмотрение Совета принятие решений.
– Есть ли ещё что-то, что нам следует осмотреть? – печально спросил Садарис.
– Ну, может быть, стоило бы осмотреть остальные тоннели, чтобы определить, есть ли правда в этом видео, – предложил Джеральд. Он вернулся к шахте лифта и прошёл через остальные тоннели, один за другим. Почти все они были тюрьмами, за исключением склада и мастерской. Большинство камер, также, были заперты, кроме нескольких, которые оказались взломаны. Всех или эвакуировали, или они бежали.
– Пока всё, что мы обнаружили, поддерживает версию создателя видеозаписи, – заметила Нарикати.
– Да, пока всё соответствует, – согласился Джеральд. – На данный момент я убеждён, что мы можем возвращаться на Хирсантайну, где вы представите собранные сведения Совету.
– А как же Вы, Повелитель Джеральд? – спросила Нарикати. – А Вы выступите?.
– Если Совет попросит, я скажу своё слово, – кратко ответил он. – Всё ли важное мы зафиксировали, или осталось ещё что-то, что нам следует осмотреть и записать для Совета.
Нарикати и Садарис обменялись взглядами. Оба, видимо, были согласны, что они собрали наиболее важные факты и были готовы вернуться домой.