Страница 1 из 11
Кристофер Морлей
Книжный магазин с привидениями
Книжный магазин с привидениями
Если вы когда-нибудь окажетесь в Бруклине, в этом районе великолепных закатов и великолепных видов детских колясок, управляемых мужьями, можно надеяться, что вы случайно наткнетесь на тихую улочку, где есть очень замечательный книжный магазин.
Этот книжный магазин, который ведет свою деятельность под необычным названием "Парнас дома", расположен в одном из уютных старых домов из коричневого камня, которые были радостью нескольких поколений водопроводчиков и тараканов. Владелец бизнеса изо всех сил старался перестроить дом, чтобы сделать его более подходящим святилищем для своей торговли, которая занимается исключительно подержанными товарами. В мире нет букинистического магазина, более достойного уважения.
Было около шести часов холодного ноябрьского вечера, порывы дождя стучали по тротуару, когда молодой человек неуверенно шел по Гиссинг-стрит, время от времени останавливаясь, чтобы взглянуть на витрины магазинов, как будто сомневаясь в своем пути. У теплого и сияющего лица французской вертушки он остановился, чтобы сравнить номер, эмалированный на фрамуге, с запиской в руке. Затем он несколько минут продвигался вперед и наконец добрался до нужного адреса. Над входом его внимание привлекла вывеска:
ПАРНАС ДОМА
Р. И Х. МИФФЛИН
КНИГОЛЮБАМ ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!
В ЭТОМ МАГАЗИНЕ ВОДЯТСЯ ПРИВИДЕНИЯ
Спотыкаясь, он спустился по трем ступенькам, ведущим в жилище муз, опустил воротник пальто и огляделся.
Это место сильно отличалось от тех книжных магазинов, которые он привык посещать. Два этажа старого дома были объединены в один: нижнее пространство было разделено на маленькие альковы; наверху вдоль стены тянулась галерея, по которой книги поднимались к потолку. Воздух был насыщен восхитительным ароматом размягченной бумаги и кожи с сильным ароматом табака. Перед собой он обнаружил большой плакат в рамке:
В этом магазине водятся призраки
Из всей великой литературы, в частности;
Мы не продаем подделок или мусора.
Любителям книг здесь рады,
Никакие клерки не будут болтать вам на ухо,
Пожалуйста, курите, но не роняйте пепел!
––
Смотрите книги так долго, как вам нравится.
Цены на все книги четко указаны.
Если вы хотите задать вопросы, вы найдете владельца
там, где табачный дым гуще всего.
Мы принимаем наличные деньги.
У нас есть то, что вам нужно, хотя вы можете и не знать, что хотите этого.
Позвольте вам помочь.
Автор: Р. И Х. МИФФЛИН
В магазине царила теплая и уютная темнота, что-то вроде дремотного сумрака, пронизанного то тут, то там яркими конусами желтого света от электрических приборов с зелеными абажурами. Всепроникающий поток табачного дыма клубился и дымился под стеклянными абажурами. Проходя по узкому проходу между нишами, посетитель заметил, что некоторые отсеки были полностью погружены в темноту; в других, где горели лампы, он мог видеть стол и стулья. В одном углу, под вывеской с надписью "ЭССЕ", читал пожилой джентльмен с выражением фанатичного экстаза на лице, освещенном резким светом электричества, но вокруг него не было ни облачка дыма, так что новоприбывший заключил, что он не был владельцем.
По мере того как молодой человек приближался к задней части магазина, общий эффект становился все более и более фантастическим. В каком-то световом окне далеко над головой он слышал барабанную дробь дождя; но в остальном в помещении было совершенно тихо, и только (так казалось) булькали завитки дыма и яркий профиль читателя эссе. Это было похоже на тайный храм, некое святилище любопытных обрядов, и горло молодого человека сжалось от напряжения, которое было наполовину возбуждением, наполовину табачным дымом. Над ним во мраке возвышались бесконечные полки с книгами, уходящие в темноту до самой крыши. Он увидел стол, на котором лежал цилиндр из коричневой бумаги и бечевки, очевидно, туда можно было завернуть покупки, но продавца нигде не было видно.
– Это место действительно может быть населено призраками, – подумал он, – возможно, восторженной душой сэра Уолтера Рэли, покровителя сорняков, но, по-видимому, не владельцами.
Его глаза, обшаривающие голубые и туманные перспективы магазина, зацепились за яркий круг, который сиял странным яйцевидным блеском. Он был круглым и белым, поблескивающим в свете висячего фонаря, ярким островком в облаке табачного дыма. Он подошел ближе и обнаружил, что это была лысая голова.
Эта голова (как он потом увидел) принадлежала маленькому остроглазому человеку, который сидел, откинувшись на спинку вращающегося стула, в углу, который казался нервным центром заведения. Большой письменный стол перед ним был завален всевозможными томами, жестянками с табаком, газетными вырезками и письмами. Старомодная пишущая машинка, похожая на клавесин, была наполовину завалена листами рукописи. Маленький лысый человечек курил трубку из кукурузного початка и читал поваренную книгу.
– Прошу прощения, – любезно сказал посетитель, – вы хозяин?
Мистер Роджер Миффлин, владелец "Парнаса дома", поднял голову, и посетитель увидел, что у него проницательные голубые глаза, короткая рыжая борода и убедительный вид компетентной оригинальности.
– Так и есть, – сказал мистер Миффлин. – Я могу что-нибудь для вас сделать?
– Меня зовут Обри Гилберт, – сказал молодой человек. – Я представляю рекламное агентство "Серое вещество". Я хочу обсудить с вами целесообразность того, чтобы вы позволили нам управлять вашей рекламой, и подготовить для вас быструю версию и разместить ее на носителях с большим тиражом. Теперь, когда война закончилась, вы должны подготовить какую-нибудь конструктивную кампанию для более крупного бизнеса.
Лицо книготорговца просияло. Он отложил поваренную книгу, выпустил расширяющуюся струю дыма и поднял глаза.
– Дорогой мой, – сказал он, – я не занимаюсь рекламой.
– Невозможно! – воскликнул посетитель, ошеломленный, словно какой-то беспричинной непристойностью.
– Это не то, что вы подумали. Такая реклама, которая приносит мне наибольшую пользу, делается для меня самыми ловкими агентами в бизнесе.
– Полагаю, вы имеете в виду компанию “Побелка и Позолота”? – Задумчиво произнес мистер Гилберт.
– Вовсе нет. Люди, которые занимаются моей рекламой, – это Стивенсон, Браунинг, Конрад и компания.
– Боже мой, – сказал агент из “Серого вещества”. – Я вообще не знаю такого агентства. Тем не менее, я сомневаюсь, что в их рекламе больше бодрости духа, чем в нашей.
– Не думаю, что вы меня понимаете. Я имею в виду, что моя реклама делается книгами, которые я продаю. Если я продаю человеку книгу Стивенсона или Конрада, книгу, которая восхищает или ужасает его, этот человек и эта книга становятся моей живой рекламой.
– Но эта реклама из уст в уста устарела, – сказал Гилберт. – Вы не можете получить известность таким образом. Ваша торговая марка должна быть известна публике.
– Клянусь костями Таухница! – воскликнул Миффлин. – Послушайте, вы же не пойдете к врачу, к медицинскому специалисту, и не скажете ему, что он должен дать объявление в газетах и журналах? Врач рекламируется телами, которые он лечит. Мой бизнес рекламируется умами, которые я стимулирую. И позвольте мне сказать вам, что книжный бизнес отличается от других профессий. Люди не знают, что им нужны книги. Я могу видеть, просто глядя на вас, что ваш ум болен из-за отсутствия книг, но вы блаженно не осознаете этого! Люди не идут к книготорговцу, пока какой-нибудь серьезный психический несчастный случай или болезнь не заставит их осознать опасность. Потом они приходят сюда. Для меня реклама была бы так же полезна, как и указание людям, которые чувствуют себя прекрасно, что им следует обратиться к врачу. Знаете ли вы, почему люди сейчас читают больше книг, чем когда-либо прежде? Потому что ужасная катастрофа войны заставила их осознать, что их умы больны. Мир страдал от всевозможных психических лихорадок, болей и расстройств и никогда не знал об этом. Теперь наши душевные муки слишком очевидны. Мы все читаем, жадно, торопливо, пытаясь выяснить, после того, как неприятности закончились, что случилось с нашими умами.