Страница 7 из 14
Так что боярин лишь головою покачал.
– В клеть его! Потом рассудим, что с таким делать…
А вот следующий…
Это уже явно не вчерашний смерд!
На щеках виднелись татуировки, да и на руках они хорошо просматривались. Шрамы – на щеке и на левой руке. Это уж точно не домашний хряк озоровал!
Воин!
Крепкий – кабы не удар по шелому, так и его пришлось бы рубить вместе с прочими. И кланялся бы он ноне водяному…
– Сядь! – кивнул пленнику Василько.
Тот усмехнулся, огляделся и, не чинясь, опустился на скамью.
– Разумеешь по-нашему? – спросил его воевода.
– Могу говорить, – кратко ответствовал тот.
– Кто вы? И что вам тут надобно?
– Зачем тебе? Многие знания – многие печали! Не спрашивай – и умрёшь спокойным…
– Отчего же?
– Как жить в страхе? А он – будет! Ты станешь всего бояться, оглядываться… Руки твои ослабнут… И ты пропустишь удар!
– Сильно тебе тот страх ныне помог? Что ж никого из воев он не охватил?
– Такое случается… ЕМУ тоже надобно иногда спать… Как и всем…
Когда за Рагнаром – так назвал себя пленник – закрылась дверь, воевода и Василько переглянулись. Им было над чем поразмыслить!
То, что изначально казалось лишь набегом татей, на деле оборачивалось куда как большей бедой!
Не за смердами и их хурдой явилась сюда ватага Ингвара – иная была у вожака цель!
– Никто из вас не выйдет более из лесу, – поведал пленник. – Ни ты, князь, ни вои твои – все тут и полягут…
Он не особо-то и таился – понимал, что перед огнём и калёным железом может и не устоять. Да и не видел в том никакой для себя выгоды. С его слов получалось, что никто – и никакими силами – уже не сможет отвратить задуманного.
А смерти он не боялся – давно уже свыкся с мыслью о том, что та его не минует. Вопрос в том: как её принять?
Тут он настроен был весьма решительно. В бою – так в бою. Но и другой вариант его вполне устраивал. Лишь бы дали в руки меч…
На том и сговорились – воевода побожился, что уж такую его просьбу обязательно исполнит.
Рагнар-то и думал сначала, что перед ним князь, смутил его доспех Игоря – уж больно тот был ладен и красив! – потому и обозвал его столь высоким титулом. Но, выяснив свою ошибку, ничуть с того не опечалился – лишь плечами пожал. Мол, вскорости и до того доберёмся!
– Ни сюда, ни отсюда – даже птица не пролетит! И Всеволод ваш долго в неведении сидеть тоже не станет – самолично сюда пожалует. Особливо, если до ушей его слух какой нужный дойдёт… Потому пока и не трогают вас до времени. Сидите тут – и ладно! Ну а как князь ваш прибудет – тогда и всем вам тут вместе карачун…
Сколько народа было в ватаге – пленник точно не знал, поведал лишь, что непосредственно с Ингваром пребывает отряд в полсотни человек. Прочие были разбросаны по лесам, отрезая все известные тропки и стёжки, да прочие пути стерегли. Чтобы не проскочил ненароком какой-нибудь вестник…
Здесь и помогали ему силы тёмные: днём ли, ночью – а всё-то они замечать ухитрялись!
Кто это были такие – Рагнар не знал. Да и не особо к тому стремился – слишком уж всерьёз воспринимал он некоторые сказания…
– Не можно человеку с ними напрямки говорить – сомлеет! Да так и помрёт – в себя не приходя. Токмо тот с неведомым общаться может, у кого он сам за плечом станет – не надобно человеку тогда ничего видеть. Слышит он его, да и вопрошать может.
– А почто такая кому-то честь выпадает? К тебе-то вот – никто же и не пришёл! – поддел пленника Василько.
– Не ко всякому он может прийти… К обычному вою – так и вовсе даже никто про то не слыхивал! К ярлу, к иному князю… Да и то – не просто так! Так и опять же: не сам придёт – приведут его!
– И кто ж его приведёт?
– И про то не ведаю. Старики – кто в глухом лесу сидят… Они, говорят, что-то об этом знают…
И всё – ничего более выведать у пленника не удалось – он и сам того не ведал, да и ни от кого более не слыхивал. А всякие сказки слушать…
Не в этот раз!
На сём разговор и закончился, Рагнара увели. Двое же прочих пленников – и вовсе ничего путного не поведали…
Да, стояла ватага в Горелой пади – так и без них про то уже догадывались.
Да – полсотни человек. Из них одоспешенных – десятка три…
И что?
Атаковать злодеев в лоб?
Так до них ещё как-то дойти надобно!
А тут и прочие напасти разом навалились…
– Прав злодей, не станет Всеволод сиднем сидеть в граде – выйдет оттуда с дружиной малой. Да нас искать пойдёт… – вертя в руке нож, проговорил воевода. – Вот и считай! Нас тут – полста человек. Это я тех считаю, что оружно выступить смогут. Князь – ещё сотню, не меньше, возьмёт. Сколько в граде останется?
– Сотни полторы…
– А ежели кто в тот самый момент и ударит? Князя – нет, почитай, что половина дружины – неведомо где… И что тогда? Иль, скажешь, некому тут исподтишка ударить? Одни друзья закадычные вокруг?
Василько только хмыкнул!
Уж кого-кого, а желающих нож вострый в спину воткнуть – тута завсегда было чуть более чем до фига…
Соседи…
Они завсегда добрые да приветливые, когда три сотни дружинников под рукой денно и нощно.
А когда половина дружины где-то в лесах запропала…
Да и сам князь неизвестно в каких дебрях сгинул…
Посыльных-то нет! Не пропускают их тати лесные!
Долго ждать не потребуется – враз вражьи стяги под стеною ветер заполощет!
– Стал быть, самим нам тута выход искать… – пожал плечами Василько.
– О том и реку… – согласился воевода. – Ничьей помощи сыскивать не станем да и ждать никого не будем! Покуда не хватились вороги своего секрета пропавшего – надобно действовать!
И уже к полудню отряд скрылся в лесу – только ветки дрогнули на потревоженных кустах…
Деревенька, однако ж, не опустела – жизнь в ней продолжалась по-прежнему. Несколько хворых да пораненных ранее воинов, облачившись по-боевому, появлялись время от времени на улицах, указывая на то, что дружина по-прежнему находится здесь. Пришлось наскоро проломить несколько дыр в заборах и плетнях, дабы воины, наскоро сменив обличье и одежду, могли бы выходить на улицу в иных местах.
Со стороны глянуть – так вроде бы и не десяток воинов в деревне остались…
Не сразу и поймёшь, что большая часть дружинников покинула это место.
Шли сторожко, внимательно осматриваясь по сторонам и всячески скрывая своё нахождение в лесу.
Игорь откровенно надеялся на своего хвостатого провожатого – благо, что тот уже успел явить на деле свою пользу.
Барсэг бесшумной тенью скользил по лесу, то забегая сбоку, то возникая где-то спереди. И пока никак не выказывал своего беспокойства. Он не охотился и не пробовал поймать какую-нибудь живность, как поступил бы на его месте обычный кот. Нет, он вёл себя как-то иначе.
«Словно воин в походе!», – мелькнула мысль у боярина.
И впрямь – поведение животного мало напоминало поведение обычного домашнего мурлыки. Да и для своего лесного собрата он вёл себя очень необычно.
Отойдя от деревни на полдня пешего хода, дружина сделала привал, выставив во все стороны дозорных. Надобно было передохнуть и осмотреться.
– Слав! – кивнул одному из воинов воевода, указывая на кота. – Покорми его…
Тот, присев на корточки, распустил горловину мешка, откуда достал кусок вяленого мяса. И бросил его зверю.
Барсэг неторопливо подошёл к пище, деловито её обнюхал и, ловко подхватив зубами, отошёл в сторону.
– Ишь, каков! – усмехнулся Слав.
После перекуса и недолгого отдыха отряд двинулся дальше…
Прошло ещё пару часов – и поведение хвостатого проводника неожиданно изменилось. Он замер на месте, словно к чему-то прислушиваясь. Поднятая лапа так и застыла в воздухе, и кот очень медленно поставил её на землю. Голова с настороженными ушами повернулась из стороны в сторону. Барсэг тихо и предостерегающе заворчал.