Лишь его (ЛП)

Я потягиваю руки над головой, делаю все возможное, чтобы поддразнить его, и руки на моих бёдрах сжимаются. Его лицо становится суровым, когда он щурится на меня. Он подёргивает бедра, заставляя свой член погрузиться в меня, и мягкий стон покидает мои губы.

— Котёнок, — предупреждает он.

— Что? — Я хлопаю ресницами, как будто понятия не имею, что делаю.

— Ты давишь.

— Правда? — Я слегка качаю бедрами. — Потому что такое ощущение, будто я натираю его. — Я наклоняюсь, на расстоянии дыхания от его губ. И прямо перед тем, как чуть не поцеловать его, я спрыгиваюсь с кровати. В эту игру могут играть двое.

Ну, я думаю, что смогу сыграть в эту игру. Или, по крайней мере, я пытаюсь. Капитан — единственный мужчина, которого я когда-либо пыталась соблазнить.

Если я чему и научился за последние несколько дней, так это тому, что Капитан любит меня целовать. Как будто он не может продержаться больше двадцати минут, не прикоснувшись губами к моим. Он даже крадёт поцелуи, когда мы на работе. Это мило и глупо, и, может быть, немного по-детски, ускользнуть чтобы помиловаться. Но мне этого не хватает, даже когда я притворяюсь, что это меня раздражает. Он улыбается каждый раз, когда я говорю ему "нет, мы не можем делать это на работе", а потом снова целует меня. Я думаю, что больше всего мне в этом нравится то, что он, как правило, полностью посвящает себя работе. Но со мной я на первом месте. Его потребность поцеловать меня перевешивает все остальное. Это восхитительно, и меня не волнует, что он незрелый.

Он хватает меня, но я уклоняюсь от него, проскальзываю в ванную и запираю дверь.

— Думаешь, я не смогу туда войти? — Он использует свой строгий, безумный тон, а я закатываю глаза.

— Я голая, — говорю ему, снимаю футболку и трусики и включаю душ. Я знаю, что он не войдет сейчас. Я слышу, как он рычит перед тем, как сказать что-то о завтраке. Я хихикаю.

Я прыгаю в душ и быстро делаю утренние дела, накидывая на себя брюки, белый застегнутый на пуговицы шелковый топ и сиреневые танкетки Прада. Собираю волосы в хвост, а потом присоединяюсь к Капитану на кухне. Мужчина знает, что путь к моему сердцу лежит через мой желудок, и он не смягчает удар. Мы работаем на моей кухне, как будто он живёт здесь и знает это даже лучше, чем я. Наверное, знает. Он готовит здесь чаще, чем я.

— Я даже не знаю, где ты живешь, — говорю я, откусывая яйца с дополнительным сыром. Вкусовые ощущения бьют по языку. Боже, этот мужчина умеет готовить. Как он все делает так идеально? У него должна быть ещё один недостаток, кроме того, что он утренний человек.

Он улыбается.

— Этажом ниже.

— Что? — Я говорю громче, чем собираюсь. — Разве все живут в этом здании? — Какого черта? Я действительно не должна быть шокирована этим. Неудивительно, что иногда он может выскочить из ниоткуда.

— Я работал с Майлзом много лет. Так проще. — В этом есть смысл. Проще быть рядом. Он охранял Майлза с тех пор, как я появилась в кадре. Капитан всегда был рядом. Интересно, насколько они близки. Наверное, не супер-близко. Майлз на самом деле не пускает людей. Во всяком случае, до недавнего времени, и это и так большая работа.

— Боже, ты мне так не нравился. — Я качаю головой, вспоминая те времена, когда я видела его до того, как мы с Мэл переехали в Нью-Йорк навсегда. Я не видела его так часто, но этого было достаточно. Он был с Майлзом так часто, что когда я заселилась, он был там. Иногда он был хуже Майлза с вопросами. Иногда, после того, как я отчитывался перед Майлзом, капитан звонил и снова поджаривал меня. Он даже несколько раз появлялся в нашей школе, желая получить подробный обзор. Он требовал, чтобы я показала ему кампус, чтобы он увидел, где находятся все наши классы. Он даже осмотрел нашу комнату в общежитии. Иногда я не была уверена, кто больше одержим операцией "Сохранить Мэл в безопасности" Капитан или "Майлз.

— Ты хотел меня? — Наконец-то меня осенило. Вот почему он был такой занозой в заднице! — Вот зачем были все эти вопросы! Я думала, ты считаешь меня некомпетентной! — Я подняла руки вверх, в шоке, что не увидела этого раньше. Как я это пропустила?

— Я говорил тебе, Пейдж. Я люблю тебя с того самого момента, как увидел тебя. — Он не извиняется за свои слова или поступки. Ему даже не стыдно за то, что его поймали, когда он наполовину преследовал меня.

Мой желудок снова трепещет. Это уже второй раз, когда мне говорят слово на букву "Л". Мэл — единственная кто это сделал. Думаю, я это почувствовала, но не знала, как с ней общаться.

— Она начинает понимать, — говорит он, вставая из-за стойки для завтрака и целуя меня в голову. Я сижу там, пробегая все разговоры, которые у нас были за эти годы. Они всегда сосредотачивались на том, чем я занималась. Тем, куда я ходила. Как складывались мои занятия, и если мне что-нибудь понадобилось. Что угодно.

— Ты как Майлз. Два горошка в стручке для преследования. — Я рассуждаю, стоит ли раздражаться, но уверена, что те маленькие сердечки, что танцуют у Мэл над головой, танцуют над моей прямо сейчас. Я всегда завидовала тому, как Майлз одержим Мэл, беспокоясь о каждой мелочи. Не думаю, что Капитан настолько плох, но он мне больше нравится. Он тонкий и менее контролирующий, но все же собственнический.

Он подходит, двигается ко мне, а я откидываюсь назад.

— Ты меня поцелуешь. — Это не вопрос, но я все равно на него отвечаю.

— Не-а.

Я прыгаю со стула и иду искать свою сумку для работы. Я чувствую, как он смотрит на меня, когда я проверяю, чтобы убедиться, что у меня есть все, что мне нужно. Мне приходится прикусить щёку, чтобы не улыбаться. Прошло пять минут, а он уже теряет самообладание из-за того, что не целуется. Почему я не подумала об этом раньше?

К тому времени, как мы добираемся до нашего офисного здания, я вспоминаю, почему я не устраивала поцелуйную забастовку раньше. Потому что мне это нравится так же сильно, как и ему. Целоваться на диване, как подростки. Это как наверстывать упущенное. Это простые вещи, которые делают девушки, и я пропустила их. Теперь мне интересно, кто сломается первым. Бог знает, если Капитан действительно хочет поцелуя, меня прижмут к стене. Так что это мой лучший шанс победить его.

Когда дверь лифта закрывается, я бросаюсь на него. Он легко меня ловит, притягивает к себе. Он хватает меня за задницу, его пальцы вонзаются в меня. Я лезу прямо ему в рот, целую его, как будто не видела его много лет. Я вкладываю в него всё, что у меня есть, даю ему все те эмоции, которые он заставил меня почувствовать за последнюю неделю. Я говорю ему без слов, что думаю, что тоже влюбляюсь в него. Я хочу, чтобы он наконец-то сдался и дал нам обоим то, чего мы хотим. Я хочу поделиться с ним тем, чем никогда в жизни не делилась с другим человеком.

Я трусь о него, нуждаясь в близости. Я пробегаю одной рукой сквозь его короткие волосы и немного тяну, захватывая его так же собственнически, как он держит меня. Я чувствую себя агрессивной и страстной, и хочу оставить на нем след.

Когда я слышу сигнал лифта, я отталкиваюсь назад и оставляю некоторое расстояние между нами. Вздохнув, я принимаю ровное лицо, но оглядываюсь и вижу, что Капитан выглядит шокированным. Наверное, потому, что на работе я никогда на него так не нападала. Это он всегда хватает меня здесь.

Я ухмыляюсь, гордясь собой.

— Лучше удостовериться, что он тебя держит, — дразню я, перед тем как выйти из лифта, оставив его стоять там, удивленным моими действиями.

Ну, в любом случае, так и было задумано. Я не делаю и полшага, пока меня не хватают обратно в лифт и не прижимают к стене. Капитан протягивает руку, хлопает кулаком о кнопку, чтобы закрыть двери, и лифт делает то, что он требует. Потом он хлопает аварийной остановкой, и дрожь желания змей спускается по моему позвоночнику.

— Котёнок, я обещаю тебе, что ты не захочешь дразнить меня. — Он делает так, чтобы между нами не было места, вдавливая меня глубже в зеркальную стену. — Ты не знаешь, сколько раз я дрочил в душе на этой неделе, думая о том, чтобы взять тебя, забрать тебя, сделать моей. Я делал это годами, но сейчас хуже, потому что каждое утро я просыпаюсь с тобой в постели рядом со мной, твой сладкий запах вокруг меня. Зная, каково твое тело. Как ты звучишь, когда стонешь моё имя. — Моё дыхание ловит его слова. — Ты дышишь, а я, блядь, возбуждаюсь. Поэтому, когда ты делаешь такой трюк, когда дразнишь меня, я должен хорошенько подумать о том, почему я не сорву с тебя трусики и не трахну тебя прямо здесь, прямо сейчас.