Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 3

- У меня свои отношения с её старшей сестрой, от которой я могу требовать... Неважно, что, - секретарша перевела дух, вовремя сворачивая лишнюю тему. - Цубаса - продолжение Мию, по крайней мере, лично для меня. А ты пытаешься быть прослойкой между мной и ею.

- Она - моя девушка. Мне что, стоять и смотреть?! Тем более что ты действительно лезешь не на свой берег, - слегка возмутился пацан. - Так, батя... Вот сейчас происходит то, что я говорил. Ты видишь? Вместо того, чтобы решать с тобой вопрос по твоей женщине, я спорю уже с ней. А ты сидишь, подпер... лицо рукой, - Маса явно хотел сказать какое-то другое слово вместо лица, - и нет тебе дела вообще ни до чего. Кроме твоего чая...

- Да, я сейчас немного не в форме, - встряхнулся отец, откровенно выныривая из каких-то своих размышлений. - Значит так. Мивако, молчи. Маса. Она - твоя вторая мать. Пока ты живёшь в этом доме, у тебя нет вариантов гнуть свою линию. Как и сбежать отсюда, - чуть подумав, добавил Ватару. - Считай, что ты имеешь дело с грубой силой. Так понятнее?

- Батя, - тот многозначительно улыбнулся и поиграл бровями.

"Странно, раньше за ним такой мимики не водилось. Или это девчонки из школы на него влияют?" - Ватару усилием воли заставил себя слушать сына дальше, хотя больше всего хотелось завалиться и уснуть.

- Если ты завел речь о силе, то учитывай все расклады. - Продолжил парень. - Первый вариант. Твой абсолютно русский приёмный сын обращается в ювенальные органы: "Прошу направить меня в приют, с якудзой больше жить не желаю. Есть причина, рассказывать не буду", - Маса явно насладился вытянутым лицом родителя. - Скажи, что будет дальше? Или даже иначе: где будет твоя сила в этот момент?

- Ты не посмеешь, - задумчиво сказал после паузы финансист, которому такой сценарий даже в голову не приходил.

"Он что, вообще от рук отбился?!"

- Стоп! - видимо, ребёнок что-то прочёл по лицу взрослого, потому что в следующий момент поспешно добавил. - Батя, у меня же нет цели поругаться или права покачать! Давай договариваться, как взрослые люди? А не вот это твоё "... подчинись силе!". Батя, как насчёт паритета в отношениях?!

- Давай дадим отцу отдохнуть? - неуверенно предложила со своей стороны секретарша.

- Пап, делаем так. - Маса решительно хлопнул ладонями по крышке стола и начал подниматься. - Маманя легла на сохранение; как я понимаю, это не одна неделя, так?

- Месяц, - сдержанно подтвердила Мивако, чуть напрягаясь в ожидании продолжения.

- Месяц, - рефреном согласился отец.

- Ю вообще откровенно высказалась, что не очень хочет меня видеть, - продолжил парень. - Какие-то там травматические воспоминания... В общем, пусть поправляется... С Мивако у меня до последнего дня были отличные отношения - но сейчас она меня пугает. А бить я её, по целому ряду причин, очень не хочу. И не буду.

- Ну спасибо, - во взгляде главы семьи сверкнула сталь.

- Ввиду перечисленного, у меня есть предложение, - как ни в чём ни бывало, заявил подросток. - Выгодное всем сторонам.

- Перед тем, как делать предложения на равных, вначале обычно обсуждают паритетный вклад в бюджет, - Ватару говорил жестко и отрывисто, как будто находился совсем в других местах.

- Ну видишь, - фыркнул сын. - Ты свою самку защищаешь на физиологическом уровне. У тебя же сейчас не мозги работают, а рефлексы. Так почему у меня не может быть того же самого? Или вы сейчас опять начнете втирать этот бред о долгах обществу?! Так я их сам раздам получше, чем если под вашим руководством буду... БАТЯ, - он явно не дал старшему Асаде вклиниться со своей ремаркой. - Давай я пару недель поживу отдельно?! Во-первых, оба посмотрим, чего я стою. Во-вторых, если всё останется, как есть...

- Мы с ним сцепимся, рано или поздно, - неожиданно поддержала школьника Кога. - Из-за Цубасы. Я считаю её своей собственностью, потому что держала на руках ещё семимесячную. А он считает, что она его , к-хм, дама сердца... И считает, что я не могу из неё силой выбивать того, что нужно моей организации.

- Диагноз ясен, - Ватару неожиданно для себя обнаружил, что давно забыл о рабочих делах.

И сейчас ловит слова членов семьи с нетерпением, вместо того, чтобы думать у серьезных задачах.

- Как ты себе это видишь? - он решил не тянуть резину и спросить сына напрямую.

- Если, допустим, две ночи я ночую у Длинного в клубе? Там есть комната отдыха, душ, еда за счёт заведения, а теперь и новая охрана...

- Там хорошая комната отдыха, - не сдержавшись, хмыкнул старший Асада. - Там и Гэнки порой... г-хм, к-хм.

- А я о чём... Ещё две или три ночи мы все вместе ночуем в палате у Икару. Нам её концентратор на суточном отрезке надо калибровать, - задумчиво выдал пацан, словно обнаружил что-то новое в собственных записях. - Пару ночей перекантуюсь у Цубасы, там всё-равно одна комната пустая. Пока мать в командировке... Вот уже и неделя, - Маса поднял глаза на отца.

- Я бы не хотел, чтобы ты считал, что в родном доме тебе не осталось места, - решил не сдерживаться финансист, вопросительно и откровенно глядя на подростка.

- Я оценил твои попытки оставить меня здесь любыми средствами, - как-то по-взрослому улыбнулся ребёнок. - Но я тебе открыто заявляю: я вырос из коротких штанишек. В конце концов, телефон меня в кармане двадцать четыре часа в сутки. Где я, ты будешь знать посекундно. Бать, ну хочешь, я сейчас поспекулирую на твоих проблемах?!

- Это на каких? - осторожно уточнил Ватару.

- По тебе из большого калибра садят в центре города. А ты настаиваешь, чтобы я рядом с тобой остался. - Пожал плечами Маса. - Не то чтоб я опасался, но если мы хотим подискутировать, то могу и здесь акцент поставить.

- Это же в Гэнки выстрелили, - подобно проколотому шарику, выдохнул старший Асада.