Страница 94 из 94
— Не возражаешь, если я первым приму душу? — спросил я.
Лиза кивнула.
Я не стал долго сидеть в ванне, просто помылся под струйками тёплой воды, энергично сдирая с себя мочалкой грязь, накопившуюся за время пребывания в Зоне. Закончив, вытерся и, облачившись в халат, вышел в комнату.
Взору предстала умилительная картина: Лиза лежала на кровати, свернувшись калачиком, и спала.
Стараясь её не будить, я тихонько переоделся и вышел из номера, не забыв оставить на столике записку.
Девушка на ресепшене подсказала мне, как добраться до «Китай-города».
— Это буквально в нескольких кварталах отсюда. Если хотите — могу вызвать такси, — предложила она.
— Спасибо, но я прогуляюсь пешком. Заодно и проветрюсь, — улыбнулся ей я. — Надеюсь, меня пустят туда без смокинга.
Девушка усмехнулась.
— Боюсь, туда впускают даже в промасленной робе. Это не самый изысканный ресторан в городе.
В ответ я лишь развёл руками:
— Что поделаешь — мой знакомый назначил мне деловое свидание именно в этом месте. Когда его увижу — обязательно попеняю за дурной вкус. Кстати, а почему такое интересное название — вы не в курсе?
— Боюсь, что всему виной фантазия его владельца. Вы должны понимать, что хоть Николаевск и провинциальный город на краю России, но мы не хотим ударять в грязь лицом перед петербуржцами или москвичами.
— То есть у вас, наверное, есть и свой Невский проспект или, скажем, Арбат?
— У нас всё есть, — с прежней улыбкой сказала девушка.
До «Китай-города» я добрался минут за десять. Кабак занимал первый этаж доходного дома и, судя по публике, что регулярно входило и выходило из его дверей, явно пользовался спросом.
Что ж… так будет легче затеряться среди многочисленных посетителей.
Однако, прежде чем самому переступить порог заведения, я обошёл его вокруг и тщательно осмотрелся.
Вроде ничего подозрительного на первый взгляд: публика самая простая. Народ побогаче явно ходит в другие места.
Внутри было темно, на сцене играла музыка и выступала эстрадная певичка в длинном блестящем платье. Она томно исполняла какой-то романс о неразделённой любви и эротично покачивала бёдрами.
Выглядела певица на все сто, а платье обтягивало её аппетитную фигурку как кожура сосиску. Немудрено, что все мужики в зале пялились только на неё.
Я поискал глазами знакомых… Никого. Видимо, ещё не пришло время.
Не страшно, посидим, подождём.
Ко мне подскочила официантка и отвела к свободному столику, положила меню и ушла к другим посетителям.
Я полистал меню. Есть не хотелось, но ради приличия надо было хоть что-то заказать: лёгкий салатик, какую-нибудь закуску. Появилась мысль дёрнуть рюмашку для храбрости, но я её откинул. Сегодня, как никогда, мне была нужна трезвая голова.
Подозвав официантку, я сделал заказ.
К сожалению, с моего места двери не были видны, поэтому я не мог контролировать всех, кто входит. Зато певичка была как на ладони, и я позволил себе мимолётную слабость: уставился на неё и принялся разглядывать. Впрочем, сейчас я ничем не отделялся от других посетителей. Мы были настроены с ними на одну волну.
Принесли заказ. Я вяло поковырялся в тарелке, отправляя в рот абсолютно невкусный салат. Тот, кто его готовил, имел о кулинарии весьма отдалённые представления. На вкус это была трава травой, заправленная подсоленной водичкой из-под крана.
Однако сейчас я был готов на всё, даже жевать резиновую подошву сапог. Меня интересовало только одно: человек, который придёт сюда навстречу с киллером. И тогда…
Внезапно я обмер, когда оторвал взгляд от обтягивающего платья певички и перевёл его на только что пришедшего в ресторан мужчину.
Это… Этого не могло быть, я поднёс кулаки к лицу, чтобы протереть глаза и убедиться, что мне это не кажется.
Душа ухнула куда-то в бездонную пропасть, стало гадко и паршиво, земля будто ушла из-под ног.
Мне было нелегко, всё тело тряслось, кровь прильнула к вискам, сделав голову тяжёлой и словно сделанной из чугуна.
И всё-таки я заставил себя встать и подойти к этому человеку, которого быть здесь просто не могло. Или… или я чего-то не понимаю, а может и вовсе сплю и вижу ночной кошмар.
— Дедушка, — спросил я заплетающимся языком. — Дедушка, что ты здесь делаешь?