Страница 10 из 23
Бернон не стал спорить со своим другом и поднял незнакомку на руки. Гавен накинул на нее свой пиджак, и они быстрым шагом направились в самую южную часть города. В головах этих двоих было сотни вопросов, но если не поспешить, то задавать их будет некому. Никто из жителей Гластонгейта не обратил внимания на силуэты с телом девушки, найденным на обочине. Улицы были пусты в столь поздний час. Всем было все равно.
***
Такое чувство, что по мне проехался экипаж. Нет! Десять экипажей!
Я с трудом открыла глаза. Как оказалось, ощущение, будто меня рассыпали по частям, а потом неаккуратно собрали заново, было меньшей из насущных проблем. Комната вокруг напоминала собой подвальное помещение. Косые лучи солнца просачивались через узкое окно за спиной и стали единственным источником света.
Что со мной произошло? Который сейчас час?
Я попыталась приподняться с небольшой кушетки, что оказалось не так уж просто. Внимание привлекла одежда, прикрывающая тело. Она явно принадлежала не мне. Белая рубашка и темные штаны больше подходили высокому юноше. Конечно, я не считала себя миниатюрной феей, но точно не бесформенным чудовищем, у которого плечи резко переходили в руки.
– Отлично, хоть сапоги остались на месте.
Я воодушевленно оглянулась. В комнате находились две больших железных клетки. Радость быстро улетучилась, когда выяснилось, что я сидела в одной из них. Была и хорошая новость. Рану на животе кто-то перевязал, а ссадины и синяки пахли неизвестной мазью на травах. Похоже, что меня кто-то неплохо подлатал. Кем бы он ни был, я благодарила удачу, что она свела нас вместе.
Оставалось только вспомнить: «Кто виновен в том, что нутро так и просится наружу». Перед глазами мелькали образы. Они сопровождались дикой болью. Будто голова трещала по швам, как переспевший фрукт, который вот-вот лопнет. Вдруг события прошлой ночи нахлынули общим потоком и унесли сознание глубоко в мрачный омут. Я вспомнила зеленый свет и злобного демона. Он пытался содрать с меня кожу. Было еще что-то… Девушка…
– Миори! – крикнула я и тут же поднялась на ноги.
Боль в животе напомнила о себе и заставила согнуться пополам.
– Уже проснулась, спящая красавица? – вдруг спросил приятный женский голос.
Я подняла голову и увидела на пороге старушку, в худощавых руках которой дрожал поднос.
– Не советую делать резких движений. Конечно, руки у меня золотые, но не настолько, чтобы прыгать и скакать после того, как ты чуть не встретилась с создателем.
Бурчание незнакомки никак не вписывалось в ее внешний вид. Он казался не обычным в том понимании, в котором приходилось видеть пожилых дам на улице Гластонгейта. Длинная светлая сорочка скрывалась под платьем без рукавов нефритового цвета. Старушка собрала седые волосы в тугой пучок и аккуратно прикрыла их косынкой с вышитыми на ней желтыми цветами. Они же расцвели и на белом переднике, украшая каждый его угол. Молочная пелена накрыла окруженные морщинами глаза, которые почему-то казались очень знакомыми.
В наше время не часто можно увидеть такие яркие цвета..
Я посмотрела на незнакомку пристальным взглядом.
– Может, перестанешь так глазеть и поблагодаришь, наконец, за спасение твоей жизни? – спросила старушка, смотря куда-то вдаль.
И тут меня осенило.
– Вы слепая! – воскликнула я, сама удивляясь своему вольному тону. – Но как…
– …Мило, что ты заметила, – также резко ответила старушка и подперла бока руками.
Совесть не заставила себя долго ждать и тихонько начала обгладывать мои косточки за чрезмерную прямолинейность.
– Я не хотела вас обидеть. Но ведь… Это невозможно?! Как такая, как вы смогла притащить меня сюда, обработать раны и запереть в клетке?!
– О, милочка, все было не совсем так. То, что ты жива – моя заслуга, но ко всему остальному я ни имею ни малейшего отношения.
Старушка поставила поднос с едой и странными баночками на стол возле входа. Как для слепой, ее перемещение по комнате было достойно уважения. Точные и плавные движения. Гордая и властная осанка. Словно передо мной стояла не женщина старше меня на лет сорок, а вздорная девчонка, которая пудрила мозги очередному кавалеру.
– Так какого черта я здесь делаю?!
Эти наигранные сцены из дешевого театра начинали раздражать. Пора было уже опустить занавес и снять маски.
– Поскольку это не моих рук дело, пусть и объясняют причину те, кто вчера ночью додумался притащить тебя в дом, словно дранную бродячую кошку, – не успела старушка закончить, как в комнату вошел молодой парень.
На вид ему было не больше восемнадцати лет. Длинные волосы до плеч светло-каштанового цвета завивались и торчали в разные стороны, делая лицо мальчишки еще более юным. Обычная льняная кофта с длинными рукавами пепельного цвета и такие же ни чем не примечательные брюки скрывались под грубой тканью плаща, как и его явно тощая фигура.
– Метью, ты как раз вовремя. Передай остальным, что девушка проснулась, – строго произнесла старушка, обращаясь к гостю.
– Будет сделано, миссис Маргарет, – отчеканил он, будто рыцарь, который получил приказ от командира.
Парень поспешил его выполнять, исчезая за дверью со скоростью молнии. Не прошло и минуты, как он вновь стоял на том же месте перед старушкой, что удивило меня еще больше.
– Бернон и Гавен сейчас спустятся, а Чаннинг не в духе и сказал не трогать его до вечера, – быстро отчитался юнец, не обращая на мою скромную персону никакого внимания.
– Как предсказуемо, – ответила ему старушка, чем вывела из себя окончательно.
– Эй, я тоже здесь! И меня очень волнует недопонимание ситуации, которая здесь происходит!
Вмешательство в разговор не осталось бесследным. Наконец, они заметили в комнате кого-то кроме себя.
– Отлично! Раз меня услышали, то каким чертовым образом этот мальчишка успел так быстро позвать остальных? И зачем? Так понимаю, что их тут четверо. Я не любительница групповых оргий. А мужская одежда? Почему она на мне? И вообще я ничего не сделала плохого, отпустите меня и все!
На этой истерической ноте я закончила свой монолог и попыталась вернуть учащенное дыхание в спокойное русло. Метью, вроде так звали юношу, решил подождать пока ситуация разрешиться сама собой и скрылся за дверью, а старушка тем временем сильно взбесилась.
– Ты закончила? – строго спросила она.
Когда я кивнула, миссис Маргарет продолжила еще более грозным тоном:
– Во-первых, не смей кричать в моем доме! Во-вторых, я не потерплю никаких пошлых слов в своем присутствии! А в-третьих, этот юноша любезно поделился с тобой своей одеждой, так что изобрази хоть каплю благодарности, или ты предпочла бы оставаться в разорванных лохмотьях, которые слабо прикрывали твои прелести?
– Вы же ничего не видите, откуда вам … – прервала я ее, но старушка не дала закончить.
– А мне и не надо было видеть, чтобы понять в каком состоянии тебя принесли.
– А не стоило меня вообще сюда притаскивать! Я отлично бы справилась и сама, как делала это задолго до появления вас в моей жизни! Так что откройте эту чертову клетку и дайте мне уйти!
Все запасы вежливости полетели к чертям, когда стало понятно, что отпускать меня никто не намерен. Злость растеклась по венам словно яд. Она заставляла говорить ужасные вещи. Живот болел, а руки дрожали, но клетка… Это было уже слишком.
– Твоя свобода зависит от хорошего поведения. И впредь называй меня Маргарет или миссис Помсли. Уважительный тон обязателен, а иначе мне не составит труда покалечить тебя так же быстро, как и вылечить, – строго осекла старушка.
Она взяла с подноса миску с едой, и направила ее в отверстие между решетками.
– Овсянка – отличный выбор оружия, миссис Помсли, – иронично произнесла я, прокручивая в голове фамилию старушки.
Мне почему-то она показалась очень знакомой.
– Точно! Вспомнила! Миссис Помсли, к вам же направлялась Миори прежде, чем ее… – голос оборвался, не сумев договорить.