Страница 23 из 37
Я не в силах разлепить тяжелые веки, а она утыкается носом в мои волосы.
— Ты в порядке, Терекс. Мы вернулись в лагерь.
Прохладная мокрая ткань скользит по моему лбу, и я дрожу еще сильнее.
— Х-холодно, — рычу я, и ткань замирает.
— Ты весь горишь. Я знаю, что тебе холодно, но нам нужно сбить жар.
Я хмурюсь, и у Элли вырывается еле слышный смешок. Я позволяю ей делать то, что она хочет. Я бы позволил ей все, что угодно, лишь бы снова услышать звук ее смеха.
Она вернула меня. Я все еще на грани смерти, но моя храбрая, упрямая самка привела меня домой.
— Терекс?
Мой отец. Элли замирает, и я рычу, чувствуя, как она отходит.
Я протягиваю руку и ловлю материал. Возможно, ее платье. Я притягиваю ее к себе и слышу, как она раздраженно фыркает, а моя мать издает сдавленный смешок.
— Мой сын такой же упрямый, как и его отец, — говорит она.
Я пытаюсь открыть глаза, но ужасная головная боль не дает мне разомкнуть веки.
Я бы узнала мамины прикосновения из тысячи, кожа мягкая, но слегка мозолистая от долгой работы. Она проводит пальцами по моей щеке, и я слышу сдавленный всхлип.
— Знаю, он весь горит, — быстро говорит Элли. — Мони говорит, что это нормально, и как только температура спадет, он должен пойти на поправку. Я стараюсь, как только можно, привести его в норму.
Я чувствую запах отца, запах его любимого смягчителя кожи ощущается ближе.
— Я слышал, что случилось. Твои действия были очень храбрыми и смелыми.
Я почти чувствую, как Элли краснеет, и мне хочется улыбнуться, хотя мне и трясет от лихорадки.
— Я сделала то, что сделал бы любой на моем месте.
Я хмурюсь, и мамина рука гладит мой лоб.
— Ты спасла жизнь моему сыну.
— Он спас меня первым.
Такие простые слова, а мне хочется притянуть мою крошечную самочку поближе и никогда не отпускать.
— Ракиз, — внезапно говорит мама, и я открываю глаза.
— Как он? — спрашивает Ракиз.
— Трудно сказать, — говорит Элли дрожащим голосом. Я пытаюсь повернуть к ней голову, но мое тело слабое и безвольное.
— У него лихорадка, — говорит мама. Тень падает на мое лицо, и мне удается встретиться взглядом с Ракизом. Не часто он выглядит обеспокоенным. Он хмуро смотрит на меня, но на его лице появляется облегчение, когда он видит, что я очнулся.
— Тебе нужно встать на ноги, чтобы я мог как следует наорать на тебя, — говорит он, и я пытаюсь улыбнуться, но мои глаза тут же закрываются.
ЭЛЛИ
Терекс снова отключается, и Ракиз поворачивается ко мне.
— Я хотел бы поговорить с тобой, — говорит он.
Я оглядываюсь на Терекса, но его мама вытирает ему лицо, и улыбается мне, показывая, что останется с ним.
Я не хочу уходить, но заставляю себя кивнуть и последовать за Ракизом. Он молчит, пока мы идем обратно к его огромной хижине, и я краснею, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих. Я вся в крови Терекса, и большая часть нижней половины моего платья отсутствует, срезана, чтобы остановить кровотечение Терекса.
Я не спала два дня, и мне ничего так не хочется, как свернуться калачиком рядом с Терексом и снова заснуть.
Но никто не рассказал Ракизу, что случилось, а поскольку Терекс так тяжело ранен, эта обязанность возложена на меня.
Я следую за Ракизом в гостевое пространство его хижины, и он жестом приглашает меня сесть. Арана предлагает мне чай, и я принимаю его, дуя на горячую жидкость, прежде чем сделать глоток.
Даже не подозревая, насколько сильно хотела пить, я осушаю чашу. Ракиз ждет, пока я закончу, и сразу переходит к делу.
— Где Асроз и Дераз?
Я открываю рот, и мы оба поворачиваемся, когда кто-то колотит в дверь.
Арана открывает ее, и Асроз с бледным лицом смотрит на меня.
— Вот они, — бормочу я Ракизу, и он, прищурившись, смотрит на меня. Хотя могу сказать, что Асроз только-только вернулся в лагерь. Он весь в пыли, и его лицо бледно, вероятно, потому, что он только что услышал о Терексе.
— Он жив?
Я киваю, поднимаясь на ноги.
— Он с целителями. Его родители с ним.
Ракиз тоже встает, глядя Асрозу в глаза.
— Почему бы тебе не рассказать мне, почему я послал трех воинов, и только один из них вернулся, едва живой?
Асроз сглатывает, но делает глубокий вдох.
— Мы решили разделиться, — говорит он. — До лагеря Нерикса было всего полдня пути. У Дексара не было никакой информации о вуальди, которые забрали человеческих самок, так что имело смысл проверить, не слышал ли Нерикс что-нибудь.
На челюсти Ракиза дергается мускул, но он кивает.
— А что сказал Дексар о другой самке?
Асроз отводит от меня взгляд, и я чуть не покачала головой. Он напоминает мне одного из моих воспитанников детского сада, признавшегося в том, из-за чего у него могут быть неприятности. Я почти ожидаю, что он закроет рот рукой и будет что-то бормотать в пол.
— Он не стал сотрудничать. Одна из человеческих самок…
Асроз мотает головой, и Ракиз напрягается.
— Что? — требует он.
— У Дексара была информация о том, где находится пропавшая самка. Он не сказал нам, пока она не согласилась остаться в их племени.
Ракиз мгновение смотрит на нас, а затем у него вырывается ужасающий рев. Мы все отступаем назад, когда он толкает дверь своей хижины, следуя к загону с мишуа.
— Тебе, наверное, следовало сказать ему, что это Алексис осталась, — говорю я.
У Асроза отвисает челюсть, и мы все смотрим, как Ракиз зовет свою мишуа, явно намереваясь отправиться в племя Дексара.
Затем мы видим, как Невада и Дераз выходят из кради целителя, и Ракиз замирает, его глаза сужаются, глядя на Неваду, словно он хищник, а она его добыча.
Она разговаривает с Деразом и совершенно не замечает того безумия, что творится в голове Ракиза. Я задыхаюсь, когда Ракиз шагает вперед, тянет Неваду на себя и набрасывается на ее губы на глазах у всего лагеря.
Все замирают с отвисшими челюстями, когда он притягивает ее еще ближе, обхватив ее лицо руками. Невада целует его в ответ, вовлекаясь в поцелуй, пока, кажется, не осознает, что именно делает, и тогда она резко прижимает руки к его груди, пытаясь оттолкнуть от себя.
Ракиз отпускает ее в тот момент, когда она сопротивляется, и в какой-то момент они схлестываются напряженными взглядами.
Затем Невада поворачивается, озираясь и вбирая в себя все взгляды, устремленные на них, и легкий румянец заливает ее скулы. Ее руки сжимаются в кулаки, и она сердито смотрит на Ракиза, прежде чем развернуться и уйти.
Глава 11
ЭЛЛИ
Прошло три дня, прежде чем Терекс смог держать глаза открытыми дольше, чем несколько мгновений.
И еще через два дня он смог, не без помощи, вернуться в свой собственный кради.
Я приняла ванну, как только смогла поверить, что он будет жив, если я отлучусь ненадолго, и это было потрясающе — смыть с себя следы нашего путешествия и его кровь. Я переоделась в чистое платье, а затем вернулась в кради целителя, обтирать Терекса прохладной водой, пока его лихорадка, наконец, не спала.
Сейяас же он хмуро смотрит на меня со своей кровати, недовольный тем, что я не свернусь калачиком рядом с ним и не отдыхаю.
— Я в порядке, Терекс, честное слово.
— Не лги мне, крошечная самочка. У тебя фиолетовые круги под глазами.
Я закатываю глаза, и он рычит на меня. Я улыбаюсь ему в ответ, испытывая огромное облегчение от того, что он жив и чувствует себя достаточно хорошо, чтобы ворчать.
Моя рука чувствует себя достаточно хорошо, чтобы Мони наконец позволила мне вытащить ее из перевязи. Я знаю, что исцеляюсь, но что бы ни было в этой зеленой пасте, это магия какая-то, и хотя процедура не из приятных, я больше не скрежещу зубами от боли.
Недавно заходила Невада. Очевидно, племя, которое они посетили, видело стаю вуальди, похожую на ту, что описывали наши воины. Теперь у нас есть некоторое представление о том районе, где находится их территория.