Страница 16 из 17
Впрочем, и «всей книжной лавки» Наполеону, как «пожирателю книг»[153], тогда не хватало. Вот случай из его жизни в Оксонне, обративший на себя внимание академика Е. В. Тарле: «Однажды, посаженный за что-то на гауптвахту, он совершенно случайно нашел в помещении, где был заперт, неизвестно как попавший туда старый том юстиниановского сборника (по римскому праву). Он не только прочел его от доски до доски, но потом, почти 15 лет спустя, изумлял знаменитых французских юристов на заседаниях по выработке Наполеоновского кодекса, цитируя наизусть римские дигесты. Память у него была исключительная»[154].
В общем, как справедливо заключает Дэвид Чандлер, Наполеон «жадно читал все, что мог достать», – особенно о деяниях великих полководцев всех времен и народов, «но он читал все это не только с пылом увлечения, но и критически, и из ошибок или недостатков своих кумиров извлек для себя не меньше пользы, чем из их успехов»[155].
Где и как он изыскивал время для такого самообразования? Наверное, главным образом, за счет сна. «Сплю мало, – писал он матери из Оксонна, – в десять ложусь, встаю в четыре»[156]. Позднее он сочтет даже шестичасовой сон излишеством и установит для себя суточную норму сна в четыре часа.
В те же первые годы офицерской службы Наполеон затевал и первые свои литературные опыты. К 1788 г. относится его набросок публицистической статьи о королевской власти с резким осуждением монархизма: «Мало кто из королей достоин занимаемых ими тронов»; «В двенадцати европейских государствах короли пользуются узурпированной ими властью»[157]. А в следующем году Наполеон принял участие в литературном конкурсе, который объявила Лионская академия. Тему для конкурса предложил аббат Г. Рейналь: «Какие законы и установления следует дать людям, чтобы сделать их счастливыми?»[158] Наполеон представил на конкурс свое «Рассуждение о счастье». «Секрет счастья, – писал он, – заключается прежде всего в мужестве, силе, этом средоточии добродетели. Энергия – это жизнь души, главная пружина разума. Хороший человек – это сильный человек».
Что же касается законов и установлений, необходимых для счастья человечества, то в своем «Рассуждении» Наполеон буквально восстал против социального неравенства. Считаю уместным – вслед за Ж. Тюларом – процитировать целую страницу из наполеоновского «Рассуждения» на эту тему:
«За беззаботным детством следует пора пробуждения страстей. Среди спутниц своих юношеских забав мужчине предстоит выбрать ту, которая назначена ему судьбой. Его сильные руки в согласии с его потребностями тянутся к работе. Он оглядывается вокруг, видит, что земля, находящаяся в руках немногих, превращена в источник роскоши и излишеств. Он задается вопросом: на основании каких прав люди пользуются этими благами? Почему у бездельника есть все, а у труженика почти ничего? Почему, наконец, они ничего не оставили мне, у которого на иждивении жена и престарелые отец с матерью? Он идет к священнику, пользующемуся его доверием, и делится с ним своими сомнениями. “Человек, – отвечает ему священник, – никогда не задумывайся над устройством общества <…> Все в руках Божьих. Доверься Его провидению. Мы – лишь странники на этой земле, где все устроено по справедливости, и не нам доискиваться до ее оснований. Верь, смиряйся, никогда не ропщи и трудись. Таков твой долг”. Гордая душа, чувствительное сердце, природный разум не могут удовлетвориться подобным ответом. И вот он поверяет другому свои сомнения и беспокойства. Он идет к мудрому из мудрых к нотариусу. “Мудрец, – обращается он к нему, – все блага этого края поделены, а меня обошли. Почему?” Мудреца смешит его простодушие, он приглашает его в свою контору и там, от купчей к купчей, от договора к договору, от завещания к завещанию доказывает ему законность всех вызывающих его недоумение дележей. “Как? Так вот каковы права этих господ! – с негодованием восклицает он. – Но ведь мои куда более святы, бесспорны, всеобщи. Они оправданы моим потом, текущей в моих жилах кровью, скреплены нервами, запечатлены в сердце. Они – основа моей жизни и моего счастья!” С этими словами он сгребает в охапку весь этот бумажный хлам и бросает его в огонь»[159].
Стендаль считал, что Наполеон был удостоен премии за свое «Рассуждение» от Лионской академии, но, став императором, уничтожил его, предав огню[160]. Однако трудами последующих историков доказано, что премии Наполеон не получал, но и не сжигал своей рукописи (она сохранилась до наших дней, публикация Ф. Массона). Ф. Кирхейзен в начале XX в. разыскал и процитировал следующее заключение члена Лионской академии Кампиньоля о конкурсном опусе Наполеона: «Это, может быть, произведение чрезвычайно искреннего человека, но оно слишком неумело составлено, слишком разбросанно, отрывочно и написано чересчур плохо, чтобы быть достойным внимания»[161].
Уже в то время, еще до начала великой революции 1789 г., 19-летний Наполеон определенно склонялся к республиканским взглядам.
Сохранившиеся записи юного подпоручика за 1786 г. прямо свидетельствуют об этом. «Божеские законы запрещают народам восставать на царей? – возмущался будущий император, а пока младший лейтенант. – Что за нелепость!.. Нет закона, которого народ не мог бы отменить»[162]. Ж. Тюлар имел все основания заявить, что «Бонапарт был республиканцем задолго до взятия Бастилии, раньше Робеспьера и Дантона»[163].
Итак, Наполеону около 20 лет. Как он тогда выглядел? Об этом сохранился подробный (скорее всего, приукрашенный) рассказ Лауры Пермон, будущей герцогини д’Абрантес, которая в то время была 5-летним ребенком. «Самым очаровательным в нем был его взгляд, – вспоминала герцогиня, – и прежде всего какое-то мягкое, милое выражение его лица в минуту внутреннего расположения. По правде говоря, когда наступала гроза, то это было просто ужасно; я не из робкого десятка, но, должна признаться, старалась не глядеть на его прелестную, оживленную физиономию в приступе гнева, который всегда вызывал у меня дрожь; у него была пленительная улыбка, но от презрительного шевеления губ тоже пробегали по коже мурашки. Но все это – его голова с широким лбом, на котором будут сиять короны этого мира, его нежные руки, которыми могла бы гордиться любая кокетка, его эластичная белая кожа, под которой выпирали стальные мышцы, его благородная косточка офицера – все это не проявлялось в детстве и заявило о себе в полный голос только тогда, когда он превратился в пригожего юношу»[164].
Поскольку Наполеон в то время был тонконог, и офицерские сапоги казались на нем непропорционально большими, старшая сестра Лауры Сесилия назвала его: «Кот в сапогах». Наполеон поначалу обиделся, но, к чести его, быстро смог оценить юмор девочки и подарил ей изящное издание сказки Шарля Перро «Кот в сапогах», а заодно и Лауре игрушку: «Кот в сапогах бежит за каретой своего хозяина маркиза Карабаса»[165].
Кстати, именно в первые годы офицерской службы появились в жизни Наполеона первые женщины. Дважды, мальчишески целомудренно, влюблялся он за время службы в Валансе. Сначала в салоне местной «львицы» мадам Грегуар дю Коломбье он познакомился с ее 16-летней дочерью Каролиной (своей ровесницей) и увлекся ею со всей силой и простодушием первой любви. «Мы назначали друг другу тайные свидания, – вспоминал об этом император на острове Святой Елены. – Помню особенно хорошо одно из них, в раннее летнее утро. Никто не поверит, что все наше счастье заключалось в том, что мы вместе ели вишни»[166]. Мать Каролины сочла младшего лейтенанта Бонапарта невыгодной партией для своей дочери и выдала ее замуж за капитана Гарремпеля де Брессье. А Наполеон сохранил о своей первой любви светлую память и, став императором, «пожаловал мужу Каролины, ее брату и ей самой титулы и знаки отличия»[167].
153
Чандлер Д. Военные кампании Наполеона. М., 2000. С. 100.
154
Тарле Е. В. Наполеон. М., 1992. С. 15. Дигесты – в Древнем Риме правовые сборники извлечений из юридических трактатов и законов.
155
Чандлер Д. Цит. соч. С. 101.
156
Levy A. Op. cit. Р. 43.
157
Цит. по: Тюлар Ж. Наполеон, или миф о «Спасителе». М., 1996. С. 41.
158
Подробно об этом см.: Кастело А. Цит. соч. С. 67; Кирхейзен Ф. Цит. соч. С. 116–117; Стендаль. Собр. соч. М.; Л., 1950. Т. 14. С. 191–192; Тюлар Ж. Цит. соч. С. 53–54.
159
Цит. по: Тюлар Ж. Цит. соч. С. 53–54.
160
Стендаль. Собр. соч. Т. 14. С. 191–192.
161
Кирхейзен Ф. Цит. соч. С. 116–117.
162
Napoléon. Manuscrits… Р. 1.
163
Тюлар Ж. Цит. соч. С. 41.
164
Цит. по: Кастело А. Цит. соч. С. 39.
165
Там же. С. 43.
166
Las Cases E. Le memorial de Sainte-Hélène. Р., 1894. Т. 1. Р. 102.
167
Кирхейзен Ф. Цит. соч. С. 71–72. Каролина де Брессье была назначена фрейлиной матери-императрицы.