Страница 72 из 78
— Уродливый. Но ничего, я начну с него и превращу в произведение искусства. И знаешь что? — он отошел в сторону и появился уже между моих широко разведенных ног. Я дернулась, когда рука скользнула по бедру, а затем по влажным от пара нижний губам. — Это тоже незавершенное дело. На этот раз я возьму тебя, — чуть развел их в сторону и провел торцом ладони по клитору и входу. — Буду слизывать кровь с идеального тела и трахать тебя. Долго, с оттяжкой. Сходя с ума от криков и смешивая твою девственную кровь с той, в которой перепачкаюсь сам. О да…
Дверь распахнулась. Среди девушек раздалось несколько испуганных вскриков. Я дернулась в надежде, но это была Двадцать пятая. Она послушно несла нож, лежащий на бархатной красной подушке.
— А ну заткнулись! — гаркнул на них Тимур, а мне шепнул. — Знаешь, почему они вскрикнули? Потому что этим ножом я их только пугал. Тебя же я сотворю с его помощью, — взял нож с подушки и показал мне.
Длинное стальное лезвие с зазубринами и причудливым рисунком желобков. Сознание опалило — это же для стока крови. В груди все сжалось. Это проснувшаяся во мне свободная Ева только что вновь свернулась в комок, уступая место испуганной Мышке, которую злой гений Адамиди больше никогда не найдет. Время вышло. Никто не поможет.
— Красивый, правда? Тебе понравится.
Он приложил нож плашмя к моей шее. Сталь после жара казалась мне ледяной. Я напряглась и сжала зубы. Все равно не буду кричать. Обломается. Я стала сильнее, Тимур. Да, не сильнее маленького мальчика, которого ты истязал много лет назад, но сильнее девушки. Пусть так.
— Режь, тварь. Давай! — откинула голову назад, насколько это было возможно, и подставила шею. — Хуже уже не будет.
— О нет, будет, Ева. Будет намного хуже, если ты попытаешься показать зубы.
Но я не показала, я лишь стиснула, когда адская боль пронзила грудь, а тупое лезвие вошло в мое тело. Тимур смеялся, глядя как я сдаюсь, и с губ срывается первый крик.
Слабая Мышка.
Грохот прорвался сквозь пелену боли и крика. Нож исчез, осталась только пульсация разорванной им кожи и влажная дорожка крови, прожилками расползающаяся по рисунку из пота. Я открыла глаза и увидела свет. Лампы включены на максимум, девушки мечутся как испуганные птицы, а в двери стремительно вбегают люди с оружием. Они технично укладывают девушек на пол.
Только Тимур не дрогнул. Он продолжал стоять рядом со мной, задумчиво разглядывая кровь на ноже. Лениво потянулся и глянул на вошедшего последним руководителя охраны Адамиди. Успели. Нашли. Я спасена.
Ликование внутри меня сменилось ужасом, когда в комнату подобно летучей мыши ворвался Адам. Впервые на моей памяти он был весь в черном: футболка, джинсы, армейские сапоги и бронежилет. В руках...пистолет.
— Рад тебя видеть, Адам. Присоединишься к нашей маленькой игре? — Тимур медленно поднес нож к лицу и слизнул с лезвия несколько капель крови.
— Отпусти Еву, — Адам чеканил каждое слово как монеты. — И, может быть, выживешь.
— Выживу? Ты хочешь меня убить, малыш Адамиди? — он сделал несколько шагов вперед. — Этим пистолетом? Ну давай.
Адам медленно поднял пистолет и направил в моего похитителя. Я задержала дыхание, видя, как руки гения дрогнули. Догадка опалила. Он узнал его, понял с кем имеет дело и его, как и меня, мучает фантомная боль в теле. Такая глубокая и всеобъемлющая, что она парализует каждую мышцу тела.
— Не надо! — мужчина, стоящий рядом с Адамом, тронул его за плечо. — Мы уже его взяли, он этого не стоит.
— Не можешь? А знаешь почему, Адам? Ты боишься меня. Внутри миллиардера и признанного гения современности все еще живет маленький мальчик, который умолял своего друга перестать играть с ножом. Ты был моей ошибкой, Адам. Играть с мальчиками и мужчинами оказалось не так интересно. После этого я переключился на девушек. Хочешь посмотреть?
— Нет! — я вскрикнула, когда нож полоснул меня по ноге.
Выстрел. За ним еще один и еще. Тимур рухнул на пол, а Адам все продолжал стрелять. Молча. Хладнокровно. Выпускал патроны один за одним.
— Адам, хватит. Он уже мертв! — подбежал к нему начальник службы безопасности.
Но Адам не останавливался до тех пор, пока не опустошил магазин. На лице восковая маска безразличия, в глазах ни одной эмоции. Адамиди не сказал ни слова, развязывая меня и подхватывая на руки. Он действовал как машина, как бездушный робот и это было по-настоящему страшно.
Впервые в его руках мне было страшно до тех пор, пока в машине скорой помощи мне не ввели какой-то препарат, позволяющий рухнуть в спасительную темноту.