Страница 27 из 78
В следующую секунду мне на голову накинули мягкую ткань. Запах свежести, смешавшийся с пряными китайскими специями заполнил все вокруг и на несколько секунд в темноте лишил возможности дышать. Я не сразу заметила, что из моей руки пропал стакан, а она сама оказалось в широком рукаве мужской футболки. Меня одевали, как ребенка, а я, взлохмаченная и растерянная, глупо разглядывала Адамиди.
Что это значит? Ему не понравилось? Мысленно одернула себя. О чем я думаю?! С каких пор мне важно нравиться человеку, для которого я просто эксперимент? Остановись, Ева. Остановись, пока не поздно. Эта игра однажды закончится, эксперимент завершится и каждый из вас пойдет своей дорогой. Адам забудет о тебе сразу же, как составит все отчёты о действии препарата.
Но я замираю, чувствуя на своей коже тепло чужого тела, что хранит тонкая ткань футболки. Моё сердце пропускает удар и гонит приятную тяжесть вниз живота. На это раз таблетка здесь не причем. Совсем. Абсолютно. Потому что я забыла ее выпить.
— Некрасиво, правда? — улыбнулась, оседая на табурет. — Шрамы украшают мужчину, но не женщину. Женщина в шрамах, что может быть уродливее? У меня ничего нет, Адам, даже лица. Как с этим жить? Стоит ли меня лечить, если я все равно буду одна до конца жизни?
Выливаю на него застарелые страхи не потому что хочу, а чтобы успокоиться. Нужно как-то взять себя в руки, но футболка жжёт кожу и распаляет сердце.
— А что, кроме любви в жизни ничего нет? Работа, друзья, вечеринки и встречи по интересам, спортивные клубы. Путешествия, в конце концов. Ты можешь увидеть весь мир, Мышка, а вместо этого сидишь в этой ободранной хрущевке, как в бункере. — Адам говорил тоном преподавателя университета, который вынужден по сотому разу объяснять нерадивой студентке прописные истины. — И еще, Мышка. О твоей красоте мы уже говорили. То, что я тебя одел, значит лишь одно — я не хочу сидеть со стояком весь вечер.
Пока сочиняла такой же прямолинейный ответ, наш разговор прервал телефонный звонок. Адам проворно выудил из кармана мобильник с именной гравировкой и принял вызов.
— Да, бесценная Алена, слушаю…
Алена? Это еще кто? Прикусила себе язык и натянула на лицо улыбку. Мерзкое чувство, а ну кыш! Я не ревную этого мужчину ни к какой бесценной Анне, да хоть в великолепной и раритетной! Я не ревную! Я не кошу глазами на мужчину, что прижимает телефон к уху и не прислуживаюсь к шуму, который не могу разобрать.
— В девять утра? А почему не в пять? Точно все готово? — сарказм зашкаливает. Шум снова что-то отвечает. — Хочешь поймать их перед рабочим днем, чтобы не написали еще гадостей, а сразу начали о хорошем? Ладно, буду к девяти в офисе. Когда я опаздывал?
Адам отключил вызов и положил телефон на стол, там как раз замерла фотка этой самой бесценной Алены. Красивая со стильной стрижкой, огромными глазищами и хитрой ухмылочкой. Она почему-то напомнила мне лисичку. Коварную лисичку!
— Завтра утром меня не будет. Думаю, до обеда.
— Не отчитывайся, — пожимаю плечами и понимаю, что актриса из меня никудышная. Сейчас только дурак не заметил бы ревность в моем голосе, а передо мной гений.
— И не собираюсь. Это предупреждение на случай, если тебе понадобится гипноз.
— Справлюсь, — отрезаю коротко.
Остаток вечера прошел танцами на туго натянутой гитарной струне, мы оба выбивали из нее звуки, но не могли попасть в такт. Зато спать я легла в мягкой и восхитительно пахнущей футболке, зарывшись носом под ворот.
Схожу с ума. Даже без таблеток схожу с ума.
Адам
Он думал всю ночь, но так и не смог вспомнить мысль, что призраком проскользнула в его голове вечером. Рассказ Евы о пытках и что-то важное, что-то значимое и безумно опасное. Но увы. Впервые в жизни Адам забыл о важном, глядя на обнаженную женскую грудь с аккуратными розовыми сосками, которые безумно хотелось обхватить губами, втянуть в рот и раз за разом дразнить языком, пока с губ Евы не сорвался бы стон.
Каким-то чудом он не проспал и за полчаса до начала пресс-конференции вошел в кабинет пиарщицы Алены. Она, как всегда, рыжей белкой крутилась между мобильником, стационарным телефоном и экраном компьютера. Ему иногда казалось, что эта девушка не живой человек, а хорошо отлаженный механизм с улыбкой ангела и характером пираньи.
— Привет, бесценная. Чем порадуешь?
— О, Адам! — она подпрыгнула в кресле и отвлеклась от экрана компьютера, заглушила входящий вызов мобильника и шлепнула трубкой внутреннего телефона. — Пунктуален, как всегда. Значит так. Дела у нас лучше некуда, обелим тебя за пять секунд, но пресс-конференцию надо провести и ответить на вопросы журналистов. Я подготовила всем по пакету документов с записями камер наблюдения и теми данными, что мы по закону можем обнародовать. Еще и эта, как ее там, — заглянула в записную книжку, — Фемида нам помогла. Выпустила ролик-опровержение, он уже в топе ютьюба.
— Что?! — Адам медленно поднял на Алену удивленный взгляд. — Что она сделала?!
— Повела себя, как профи, — пожала плечами девушка. — Признала свою ошибку и сохранила репутацию.
“Зато вот-вот потеряет инкогнито!” — зло подумал Адам.
Он же сказал, что справится сам. Зачем было жертвовать собой? Савойский ей этого не простит. Продуманный план летел ко всем чертям, оставляя в душе только черную бездну, которая стремительно наполнялась огненной лавой больших неприятностей.
— Примерный список вопросов-ответов, — Алена все не унималась, ловко выудив из стопки бумаг несколько листов, протянула их мужчине.
— Отлично. Так, мне нужно позвонить и можно начинать.
Три звонка в никуда. Гудки раз за разом улетали в пустоту. Адам подавил желание плюнуть на пресс-конференцию и прямо сейчас вернуться к Еве, убедиться, что она в порядке и её дом не окружает сотня стервятников.
Успокаивало лишь одно. На дворе утро, а Ева как фрилансер вряд ли предпочитает ранние подъемы. Скорее всего, Мышка спокойно спит, завернувшись в его футболку.