Страница 38 из 96
Я вернулась во дворец, поработала в облике Канната. Связи между мной и телом с каждым днём, к моему ужасу, только укреплялись, а вот в том, что меня окружало, уже начали встречаться первые провалы. Вот как сегодня, что-то помнило, что у Канната и Ритани был серьёзный скандал, и князь даже задумался о том, что он хочет убить своего палача, но где было дело и почему — большой вопрос.
Не меньший вопрос, кто же всё-таки заговорщик.
Пребывание в образе Фая дало мне некоторые ответы, например, что заговор был ещё более разветвленным чем мне казалось. В него была вовлечена даже королева Цитандера! Так что смерти «князю Каннату» было не избежать. Они тоже были ограничены по времени. Значит, у меня было совсем не сорок дней. А намного, намного меньше. К тому моменту, как исполнится сорок дней с гибели принцессы Медуницы, князь Каннат должен быть уже мёртв.
Это я предполагала и даже вносила коррективы в свои планы, но теперь, после того, как я получила достоверную информацию, кое-какие планы предстояло пересмотреть полностью.
Самым «милым», что мне удалось выяснить из вещей, что окружали Фая, а в частности от его трости, состояло в том, что он тоже был абсолютно не в курсе, кто именно главный заговорщик! И это была обида! Ставку на это я не делала, но, говоря по правде, на такое рассчитывала.
Как минимум нужно было идти другим путем. Как максимум… Я даже не знала, что нужно делать. Это были дворцовые интриги. Пока мои братья выживали в них, порой даже назло желанию Ниларского императора, я была закрыта в своих покоях. Да, у меня были облики… но понимая, что выдам себя в любом аристократическом обществе, я никогда туда не входила. Знания у меня были, теоретического характера. В чём-то они сейчас помогли, в чём-то нет. Я была ребёнком там, где заговорщик выживал десятилетиями. Мне было его не вычислить.
Побарабанив по коленке, я крутанулась к окну и уселась на подоконнике. Пышная юбка была больше декоративной, волосы были убраны, и я даже вдела туда цветок. Видела на какой-то картине, сделала и забыла. В голове было слишком много вопросов.
Что я вообще хочу получить от текущей ситуации? Да, я ввязалась во всё это на волне эйфории и злости, пожалуй, даже обиды. Потом я всё это тащила, потому что нельзя было бросить. А теперь-то что? Что я хочу?
Знать? Любопытство можно удовлетворить и другим методом.
Организовать бескровную смену династии? Да, это и без меня сделают. Достаточно просто выдать труп истинного князя.
Если только… драконы? Та мысль мелькнула в голове и пропала, но если у меня будут все драконы, смогу ли я заставить императора Ниларской империи … отдать свой трон?
— Ваше высочество.
Этот голос я хорошо знала. Медленно, словно не веря своим ушам, я повернулась, разглядывая Красного дракона.
И вновь, вновь, вновь ощутила себя девочкой-подростком, влюбленной в него до безумия. Высокий, высокий и прекрасный. Загорелая кожа, не приятный золотисто-аристократический загар, а настоящий. Обычно обветренное лицо смягчилось, здесь драконам пришлось на некоторое время перебраться под защиту стен. Я бы не назвала по отдельности черты лица Сантайра приятными, скулы — высокие и резкие, подбородок излишне тяжеловат, нос излишне острый, щеки чуть впалые, глаза огромные, слишком огромные. И я в них тонула. Он был красным, не только по своей магии — огненной магии, в которой не ведал отката. Он был воплощением порой не то крови, не то огня, не то чего-то ещё.
Брюнет, совершенно классический брюнет, но там, где у нормальных людей был иссиня-чёрный оттенок, в роскошной короткой шевелюре Сантайра затерялись алые-алые пряди. Я знала точно, что когда он одевается в свою стихию, волосы становятся красными, не как кровь и не как огонь, не так пошло, не так ярко, это был алый цвет бесконечного торжества.
И глаза загорались алым взглядом голодного зверя.
В обычное время это были глаза цвета плода переспевшей вишни.
Он не носил красного в одежде. На его положение указывала алая оплетка на алебарде, да алая повязка на плече. Даже церемониальный алый костюм он взмахами своей верной острой подруги настрогал на лоскуточки и высыпал на голову придворному, велев не позорить.
Они все такими были — все драконы. Ни один из них не желал носить цвета своей магии, цвета своей «шкуры». Они все предпочитали немаркие и удобные тона. И только эти повязки…
Покачав головой, я взглянула на Сантайра:
— Лэр Сантайр.
Брюнет плавно опустился на одно колено, прижав кулак к груди:
— Я не поверил словам Таймгара, когда он сказал, что встретил Вас во дворце. Я решил, что он просто двинулся умом, и только укрепился в этом мнении, когда принцесса Кенингов предприняла попытку вас изобразить. Но здесь и сейчас я вижу Вас настоящую.
— Есть что-то, что отличает меня от не меня?
— Да, — согласился человек, поднимаясь, повинуясь взмаху моей ладони. — Есть то, что отличает Вас от других. То, что отличало Вас, даже когда вы были пленницей в том месте, что должно было стать Вашим домом. Простите, ваше высочество. Я не смог Вам помочь.
— Вряд ли это было в чьей-то власти. Присаживайтесь, лэр Сантайр. Думаю, Вы пришли ко мне сегодня не случайно.
— Да. Я пришёл… доставить сообщение.
— Сообщение?
— Да. От того… от того, кто… — красный дракон опустил взгляд. Кажется, ему было очень сложно подобрать слова, да и вообще, было не слишком хорошо. Складывалось такое ощущение, что он хотел бы оказаться отсюда как можно дальше. — Я… посланник. Меня попросили доставить Вам сообщение и ответить на все Ваши вопросы. Я…
Сантайр не смог сказать. Я догадалась сама.
— Того, кто плетёт внутренний заговор. Ты посланник будущего убийцы князя Канната.
— Да, ваше высочество.
Ой, как весело. Просто до слёз. Дракон, который прибыл сюда с целью защищать Канната, на самом деле был подотчётен его будущему убийце.
— Лэр Сантайр, вы такой один?
— Что? — растерялся дракон моему вопросу с места в карьер.
— В числе драконов, всех драконов, я уже знаю точно, что у лэра Таймгара есть свой счёт к кому-то из этого княжества. У лэри Раяры есть повод ненавидеть истово князя Канната. Вы здесь не случайно, а значит — Вы тоже имеете к нему длинный счёт. Есть ли среди драконов те, кто не знает, куда мы прибыли?
Вопрос о том, что есть ли среди драконов тот, кто не знал, что меня везли на смерть, а соответственно — кто был непричастен к моей смерти, витал в воздухе.
Красный дракон побледнел, а потом… медленно покачал головой.
Да… да. Этого стоило ждать. У меня был не один убийца, а девять. Князь Каннат, его палач и семь драконов, которые прибыли сюда вместе со мной.
Извиняться Сантайр не стал. Молча смотрел в пол.
У каждого из них за душой были скелеты, были свои планы, свои цели. И не мне было их судить. Но было обидно, невыразимо горько и невыразимо больно.
— Что было раньше? Вы встретились? Вы стали драконами Ниларской империи? Или вы выбрали Ниларскую империю, потому что знали… что-то?
— По-разному. Лэри Раяра бежала из Каннаритании. Ей было некуда идти. И она просто искала место, чтобы стать свободной. Насколько это было возможно на тот момент. Таймгар знал, что такое «драконы Ниларской империи», поэтому он просто пошёл туда, где мог стать достаточно могущественным, чтобы однажды вернуться не изгнанником, а тем, кто может потребовать смерти обидчика. Остальные пятеро… мы пришли в Ниларскую империю, когда стало очевидно, что у императора скоро будет дочь, которую по долгу жизни он отдаст в Каннаританию невестой. Мы специально стали драконами. Просто…
— Просто? — переспросила я.
— Мы не думали, что… Ваше высочество! Мы были чужаками! — Сантайр выглядел так, что было бы что-то перед ним — стукнулся бы! Или откусил бы язык, только чтобы промолчать.
И вот теперь до меня дошло. Ответ, чего его так ломает, лежал на самом деле — на поверхности, был прост и понятен.
— Вы не думали, что император — именно такой, что ему плевать на детей, и он пользуется ими как пешками, порой даже убивая, чтобы не занимали полезные ресурсы и финансы и не становились опасными конкурентами. Вы считали, что он — как любой другой обычный человек. Вам даже не пришло в голову, что получив дочь, он будет воспитывать из неё живую куклу.