Чародей раскованный

– А потом убил бы и младенца! – Внезапно в Роде поднялся гнев, надувая, сотрясая его, словно шторм. Отец Ал очутился рядом с ним, тряся его за плечи и крича:

– Дело сделано, герцог убит! Элидор в безопасности, младенец в безопасности, ваши дети в безопасности! Все дети в безопасности – вы лорд Гэллоуглас, а не лорд Керн! Вы – Род Гэллоуглас, Родни д'Арман, переправленный сюда с Грамария в другую вселенную – с помощью науки, а не магии. Вы – Род Гэллоуглас!

Род почувствовал, как гнев начинает мало-помалу спадать, а Сила таять. Она ослабла и пропала – он зашатался, мозг его внезапно окутало туманом; помещение пронзали звезды.

– Милорд! – Гвен очутилась рядом с ним, держа одной рукой младенца, а другой обняв его.

– Да, я знаю, вы опустошены, – отец Ал положил его руку себе но плечо. – Такое применение магии потребовало до капли все резервы, какими обладало ваше тело. Но соберитесь – дело еще не закончено, слышите?

Слышу? – нахмурился Род, мотая головой, пытаясь прояснить ее. Он напрягся и смутно, сквозь звон в ушах, расслышал крики и лязг стали. Война!

– Войска лорда Керна бьются с солдатами герцога! – резко внес ясность отец Ал.

Адреналин вспрыснул свою последнюю дозу, и Род выпрямился. – Нет... нет, я могу стоять. – Он отвел их руки и стоял сам, покачиваясь, а затем приобрел устойчивость.

По всему замку прогремел голос, исходивший из самих стен: 'ВАШ ГЕРЦОГ УБИТ! БРОСАЙТЕ ОРУЖИЕ!'

Наступил миг безмолвия. Затем начался тихий стон, который превратился в звуки отчаяния. Когда он замер, Род смутно услышал стук и лязг мечей, щитов и алебард, звеневших по холодному камню.

– Тот голос, – прошептала Гвен.

– Что насчет него? – нахмурился Род, – Мне он показался совсем не благозвучным.

– Он был твой.

– Я думаю, приближается ваш дубль, – пробормотал отец Ал, – явившийся за своим.

– Хорошо, – пробурчал Род. – Пусть забирает на здоровье.

По камню коридора зазвенели кованные шаги.

– Быстро! – резко скомандовал отец Ал, – Возьмитесь за руки! Соедините всю семью воедино!

Род не понял зачем, но прореагировал на настойчивость священника. – Дети! Живую цепь! Быстро!

Те бросились по местам. Магнус и Корделия схватили за руки Джефри, Корделия взяла за руку Гвен, а Магнус Рода.

Просто для гарантии Род схватил за руку отца Ала. – Что все это значит?

– Просто предосторожность. Вы знаете, что делают, завидев своего доппельгангера?

– Нет.

Отец Ал кивнул. – Хорошо!

Затем дверной проем заполнился, и в комнату вошла точная копия Гвен.

Ну, не точная – волосы потемнее, а губы не такие полные, но это была, несомненно, она.

'Настоящая' Гвен протянула ей ребенка. – Вот ваш младенчик.

Женщина негромко вскрикнула и прыгнула, подхватив ребенка из рук Гвен. Она прижала его к себе, напевая ему так же, как это делала Гвен.

– Благодарю. Род поднял голову.

Волосы рассыпаны по плечам, он носил шкиперскую бороду и коротко подстриженные усы, но за всеми этими волосами было лицо Рода. – Премного благодарю за спасение жизни моего ребенка и моего короля.

Затем лицо у лорда Керна потемнело и он проревел – Что ты здесь делаешь, что ты здесь делаешь? Ищешь моей кончины? Убирайся отсюда! Сгинь!

Вся сцена взорвалась буйством красок.

Роящиеся краски, сливающиеся друг с другом и снова расходящиеся, колыхались и растекались вокруг него. Ничего Род больше не видел. Он плавал в полихромией бездне, но он чувствовал в своей руке давление руки Магнуса и руки отца Ала, чувствовал притяжение и устремления в разные стороны, словно невидимые руки пытались тянуть его в разные стороны. Но одна тянула сильнее, чем другие. Он двинулся к ней: все равно рука Магнуса тянула в этом же направлении, Грегори, сообразил он, малыш Грегори, зовущий маму домой. И папу, конечно, тоже, не все ли равно, кто действительно важен для младенца?

Затем краски начали сгущаться, сливаясь друг с другом, а затем снова отделяясь – коричневые полосы и многоцветные, свернувшиеся в деревянные балки и занавески; и белые, ощетинившиеся штукатуркой...

Под ним оказался пол. Он отпустил Магнуса и отца Ала и оттолкнулся от пола, приподнявшись на руках, испытывая головокружение, окинул взглядом большую комнату в собственном доме.

Около очага колыбель, над ней высился Бром О'Берин, смотревший на них, Гвен с радостным криком вскочила на ноги и побежала подхватить на руки малыша.

Бром заревел от радости и облапил ее.

– Дядя Бром! – закричали дети и кучей малой навалились на них обоих.

– Векс? – пробормотал себе под нос Род, не совсем веря случившемуся.

– Род! – голос так и треснул у него в ухе. Он скривился, – У меня в цепях обратная связь. Ты настоящий?

– Вынужден это признать, – пробурчал Род, – Никогда не представлял, что буду так рад услышать твой голосишко. Можешь теперь выключить тот передатчик.

– У, папа! – полезла к нему разочарованная Корделия, – Ну всего еще один раз?

– Нет, определенно нет!.. По крайней мере, не сегодня. – Он повернулся и увидел, как отец Ал подымается с пола, – С вашего позволения, отец, я безусловно предпочитаю технологию.

ГЛАВА 24

Понятное дело, такое у них не было в обычае – но это был тот случай, когда семейство Гэллоуглас было просто обязано пригласить к столу коня.

Разумеется, Векс не ел, стоя в конце стола, хотя для вида и сунул нос в торбу. После бешенного шквала приветствий и выражений радости, Гвен быстро разделила угощение, и вся семья первый раз за день села поесть. Корделию и Джефри спровадили в постель (невзирая на протесты), а взрослые (и сонноглазый Магнус) уселись рассказать Брому и Вексу о своих приключениях.

– Негодяй! – воскликнул Бром, когда они закончили. Вы открыли ему путь к победе, убили его главного врага и выручили его сына – и как же он благодарит? Велит вам убираться!

– О, все обстоит далеко не так плохо, – объяснил отец Ал. – На самом деле, он был очень благодарен, но не настолько, чтобы согласиться умереть.

– Умереть? – нахмурился Бром. – Что ты имеешь в виду, бритоголовый?

– Он подумал, что Род его доппельгангер.

Бром уставился на него во все глаза. А затем хлопнул по столу и откинув голову назад расхохотался. – Ну, конечно же, конечно! Что же ему еще оставалось делать, кроме как прибегнуть к чарам изгнания.