Страница 49 из 80
Прошло девять дней. Девять монотонных дней. Врачи постоянно делают какие–то тесты, подключают к ней датчики, ставят капельницы. А потом уходят, оставляя снова нас вдвоём. Я не отхожу от нее ни на шаг, разговариваю с ней, врачи говорят, что слух у нее не пострадал, и она все слышит. И я рассказываю ей всю нашу жизнь с самого знакомства. Ночевать в палате мне запретили, хотя деньги предлагал я не малые. Мне разрешили оставаться с ней только до девяти вечера, а потом я ухожу в гостиницу. Но каждый день ровно в восемь утра я снова стою у двери в палату.
В девять утра в палату заходят два доктора, один другому показывает какие–то бумаги. Второй, одев очки, с умным видом перелистывает результаты анализов.
– Сергей Викторович, мы провели ряд тестов. По их результатам видно, что необратимых повреждений мозга у неё нет. И у Елены Валерьевны учащаются периоды возвращения сознания. Взгляните на её энцефалограмму.
Врач внимательно смотрит на указанные бумаги, делает какие–то пометки на полях, откладывает их в сторону и направляется к её кровати.
– Думаете, она сможет сосредоточиться? – с опаской спрашивает тот, кто помоложе.
– Добрый день, Елена. Вы меня помните? Я ваш врач Сергей Викторович. Мы вчера уже беседовали с вами.
Я сижу затаив дыхание, терпеливо жду, что будет дальше. Доктор продолжает.
– Сегодня пятница, погода отличная, светит солнышко. Вы любите солнышко? Если да, сожмите мне руку? – он вкладывает свою руку в ее ладонь, но не ощущает ответного движения. – Вчера мне казалось, что вы немного пошевелили пальцем.
– Может вам действительно показалось. Сигналы мозга очень слабые, – резюмирует второй.
– Соберитесь, Леночка, – продолжает врач. – Ну, пожалуйста, попытайтесь. Вы можете снова стать нормальным человеком. Одно слабое движение заставит работать все нервные окончания. Для вас сейчас самое главное – сделать этот первый шаг. Ну же, сожмите мою руку.
Врачи, не отрываясь, смотрят на экран монитора со стрелочкой. И я так же безотрывно смотрю на этот прибор, мысленно произнося молитву.
– Ничего не происходит, - монотонно произносит врач. - Попробуем завтра.
Сергей Викторович бережно отпускает ее руку, еще раз разочарованно взглянув на монитор. Доктор присаживается за стол, который стоит у окна. Начинает заполнять карту пациента. Видимо описывает неудачную попытку вывести её из этого состояния. Я снова сажусь около неё, беру её за руку.
– Ленчик, родная. Подними хотя бы пальчик – умоляю я, доктор скептически бросает на меня взгляд. И снова опускает его в бумаги.
Стрелка прибора дергается, звучит какой–то писк, врачи быстро возвращаются к её кровати.
– Кажется, мозг реагирует на его голос, – с надеждой предполагает врач, имени которого я так и не знаю.
– Возможно. Попросите её пошевелить рукой, – просит меня Сергей Викторович.
Я наклоняюсь к её уху и делаю то, о чем просит врач.
– Лен, пошевели рукой. Совсем чуть-чуть. Пожалуйста, - две пары глаз уставились на нас с ожиданием и надежной. Стрелка прибора вдруг бешено заскакала и она сжала мне руку. Мне захотелось плакать от переизбытка эмоций. Через пару секунд все успокоилось.
– Сознание снова уходит, но результат хороший, - радостно говорит врач. - Она очень старается. Разговаривайте с ней. Вспоминайте важные для неё моменты в жизни. День рождения, выпускной, юбилей свадьбы родителей, все что угодно. Мы не знаем, на что конкретно будет реагировать её мозг. Поэтому попытайтесь как можно больше информации донести до неё. Если она опять пошевелит пальцем или рукой сразу зовите меня, в любое время суток.
Нас снова оставляют вдвоем. Я не могу поверить, что лед тронулся. Я благодарю Бога за это. Я держу её руку, разминая каждую мышцу ладони.
***
– Как вы там? – спрашивает меня друг, звоня в очередной раз.
– Все так же. Оба в коме. Но Лена хоть начала реагировать на мой голос и пошевелила рукой, но в сознание так и не приходит. Это пипец какой–то. Меня выворачивает просто от того, что я ничем не могу ей помочь.
– Родители Максима в данный момент не смогут приехать. Ты же знаешь, мама его в Штатах с отчимом живет, у неё какие–то проблемы с документами. А отца в кардиологию увезли, как только я ему сообщил. Я у него вчера вечером был, он плох. Вряд ли он полетит.
– Ясно. Ты когда прилетаешь?
– Завтра ночью вылетаю. Я… Мне пришлось твоей маме все рассказать.
– Ты идиот, Леша!
– Она прижала меня к стенке. Не дура ведь она у тебя. Зато она обещала сама поговорить с родителями Лены.
– Ладно, ты только тогда навещай её, я переживаю, сам знаешь.
– Знаю. Моя мама у твоей переночует сегодня, а потом посмотрим.
– Так ты ещё и своей растрепал.
– Я ей ничего не говорил. Видимо, ей позвонила твоя мама.
Отключив телефон, я сам набираю мамин номер, мне необходимо услышать её голос.
– Здравствуй, любимая моя, – я пытаюсь улыбнуться.