Оборотни

– Это комиссар вместе с шефом,– сказал Уилсон.– Они, видимо, договорились с прессой.

В то время как главный инспектор и комиссар выходили из вертолета, судебно-медицинский эксперт, прикрыв голову от дождя газетой, направился в сторону полицейских, шлепая прямо по грязи.

– Смотри-ка, сам Эванс, – отметил Уилсон. – За двадцать лет службы ни разу не видел, чтобы он высунул нос наружу. Рад, что он здесь.

Эванс был старшим судебно-медицинским экспертом Нью-Йорка.

– Что вы думаете об этом? – спросил он их, даже не приступив еще к осмотру трупов.

– Учитывая состояние, в котором они находятся, будет нелегко установить причину смерти,– ответил Уилсон.

Эванс согласно кивнул головой.

– Ребята из криминалки закончили свои дела?

Да, те уже сделали все необходимое, а это означало, что теперь можно дотрагиваться до тел. Медик натянул черные резиновые перчатки и наклонился. Он настолько углубился в свою работу, что даже не заметил, как подошли крупные полицейские шишки.

Когда Эванс поднялся, на его лице читалось большое смятение.

– Ничего, совершенно ничего не понимаю, – медленно произнес он. – Смерть наступила… от когтей и клыков, присущих животным. Но остается необъяснимым вопрос: почему парни не оказали сопротивления?

– Они даже не выхватили револьверы,– сказала сквозь пересохшие губы Бекки.

Этот факт был одним из первых, который она отметила по прибытии.

– Возможно, причина смерти в чем-то другом, доктор, – вступил в разговор Уилсон. – Я хочу сказать, что, может быть, их сначала убили и только потом настал черед животных. Местные полицейские говорят, что здесь водятся крысы, чайки и даже несколько бездомных собак.

Медик скривился.

– Посмотрим, что даст вскрытие. Не исключено, что вы и правы. Но, судя по первому впечатлению, смерть произошла именно от этих ран.

Сотрудники из криминальной бригады делали фотографии, снимали отпечатки пальцев и лазали по окрестностям в поисках малейших следов. Они изготовили слепки с многочисленных отпечатков лап, сохранившихся в грязи.

Молчание прервал капитан округа.

– Вы утверждаете, что ребят загрызли одичавшие собаки, а они даже не выхватили револьвера! Но это же невозможно! Это же совсем мелкие твари. Они не представляют никакой опасности. – Он обвел присутствовавших взглядом. – Разве кто-нибудь из вас слышал о собаках, которые кого-нибудь лишили жизни в этом городе, хотя бы раз?

Старший инспектор и комиссар, кутавшиеся под зонтиками в мешковатые плащи, подошли поближе. Все хранили молчание, никто не пожал им руки.

– Располагайте всем, что потребуется, для раскрытия этого дела, – оповестил комиссар, ни к кому прямо не обращаясь.

– Обнаружили ли какой-нибудь след? – спросил он, обернувшись к Уилсону.

– Ничего.

– Пока создается впечатление, что им перегрызли горло, – сказал медэксперт. – Однако до вскрытия утверждать что-либо наверняка мы не можем.

– Гипотеза о собаках несостоятельна,– пробормотал Уилсон.

– Я никогда этого не утверждал,– вспылил Эванс.– Все, что я сказал, так это то, что смерть, вероятно, наступила от ранений на горле, вызванных клыками и когтями. Я совершенно не разбираюсь в собаках и не собираюсь развлекаться предположениями на их счет.

– Спасибо, доктор Эванс,– ответил уязвленный Уилсон, так как, хотя он и уважал его, тот, тем не менее, не входил в число его немногочисленных друзей.

Комиссар долго рассматривал трупы полицейских.

– Прикройте их,– приказал он наконец.– Унесите. Пойдемте, Герб. Пусть люди работают.

Судебно-медицинский эксперт все еще не мог успокоиться после перепалки с Уилсоном.

– Если это были собаки,– осторожно сказал он,– то они должны были бы весить по 30 – 40 килограммов, а возможно, и больше. Кроме того, важен и фактор быстроты. Они должны были бы обладать молниеносной реакцией.

– А при чем тут быстрота? – спросила Бекки.

– Посмотрите на правое запястье Ди Фалько. Оно разорвано. Он явно вынимал револьвер как раз в тот момент, когда ему вцепились в руку. Это доказывает, что агрессор был чертовски проворен, независимо от того, кем он является.

Бекки сразу же вспомнила о собаках, с которыми иногда работал ее муж в бригаде по борьбе с наркотиками.

– Это полицейские собаки,– сказала она.– Вы только что описали манеру поведения полицейских собак.

Медик передернул плечами.

– Я описываю состояние этих парней. А найти тех, кто все это учинил в таком виде,– это уж ваша забота. Ваша и Его Превосходительства.

– Помолчите, Эванс,– сказал Уилсон.

Бекки сделала вид, что не обращает внимания на своего коллегу,– она привыкла к его причудам.

– Если бы удалось установить, что эту резню устроили полицейские собаки,– сказала она,– это значительно сузило бы круг поисков. Большинство из них не убивают людей.

– Если славный доктор говорит, что они способны на… это, то вы влепите прямо в десятку. Давай-ка наведаемся к Тому Рилкеру. Пусть он просветит нас по этому вопросу.

Рилкер занимался в департаменте подготовкой служебных собак.

Вернувшись в машину, Уилсон начал припоминать случаи с собаками-убийцами.

– В октябре 1961 года в Квинсе овчарка загрызла прохожего. Животное не проходило дрессировки. Похоже, это была случайность. Я как раз занимался этим делом. Всегда думал, что там что-то нечисто, но так и не смог выйти хотя бы на малейший след. В июле 1970 года со складов Виллертон Драг Компани в Лонг-Айленд-Сити сбегает немецкая овчарка и убивает семнадцатилетнего юношу. Еще один несчастный случай. Единственное убийство, в отношении которого было показано, что оно произошло с использованием собаки, имело место в апреле 1975 года, когда три немецких овчарки разорвали бродягу по имени Биг Рой Гернер. Вот и весь мой список инцидентов с песиками. А нет ли чего-либо у тебя?

– С тех пор как я работаю в полиции, ни о чем подобном не припоминаю. Конечно, я слышала об этой истории с Гернером. Мой муж постоянно работает с псами,– сказала она.– Иногда он имеет дело с полицейскими собаками, но чаще всего с ищейками. Он утверждает, что они – его самое лучшее оружие.