Оборотни

Над ним склонился толстяк в серых штанах и белой рубашке. Он был лыс, с чертами лица, отмеченными печатью давней и неутоленной жадности.

– Я коп. Зовут Уилсон.

– О Всевышний!.. И зачем ты пустил это ничтожество, Фредди? Сейчас же выставь отсюда этого мерзавца! Он же явный пройдоха!

– Он мне предъявил свою бляху, старина. Не буду же я выбрасывать полицейского за дверь.

– Любой дурак может купить такой жетон с рук на Сорок второй улице. Вытолкай этого кретина взашей, говорю тебе.

– Остынь, прелесть моя. Я уйду сам. Спасибо тебе, Фредди, от имени нью-йоркской полиции.

Уилсон удостоился презрительной улыбки со стороны белого и полного отвращения взгляда, брошенного на него чернокожим. Спать в кладовке – довольно необычное занятие для копа. Но ему было в высшей степени наплевать на это.

Улица все еще была дьявольски пустынной. И заснеженной – слой сантиметров в 14-20. Настоящая метель. Он снова направился к дому Бекки. Но резко остановился на полпути. Молнией пронзила мысль: они пришли сюда, заранее зная, что застанут его. Это же были ОХОТНИКИ, черт побери, и они отлично разбирались в психологии своих жертв. Фантастика! Они прекрасно понимали, что он вернется. Вероятно, кто-то из них на его месте поступил бы точно так же: в первую очередь побеспокоился о безопасности любимой.

Стоп, не время сейчас думать об этом. Пока что он голоден и ему холодно. Он с трудом дотащился до станции метро на Лексингтон-авеню, намереваясь поехать в штаб-квартиру. На часах было 6:30. «Мерит-бар» уже к этому времени открыт, и он прекрасно позавтракает. Но он ощутил тяжесть М-II. В полиции не принято отмечать свой приход на работу с заряженным М-II в кармане. Сначала надо добраться домой и сменить его на табельное оружие.

Выйдя из подземки, он добрался до своего дома и вошел на этот раз через главный вход. Сняв пальто с М-II в кармане, он надел другое, в котором находился 38-й калибр. И все. Учитывая, насколько основательно была забаррикадирована комната, не стоило беспокоиться, что какой-нибудь ворюга завладеет пистолетом да и вообще чем-либо в его квартире.

Он прошел по чинным и хорошо освещенным коридорам штаб-квартиры до небольшого кабинета, который занимал вместе с Нефф. Открыв дверь, он от удивления округлил глаза.

У него сидел Эванс.

– Хэлло, док! Я что, задолжал вам денег?

Но Эванс не был расположен цапаться с Уилсоном.

– Еще одна жертва,– сказал он просто.

– Что там такое?

Эванс посмотрел на него.

– Вызовите Нефф. Скажите ей, чтобы она присоединилась к нам на месте происшествия.

– Что-то новенькое? – спросил Уилсон, набирая номер.

– Навалом.

– Почему же вы не вызвали Нефф сами?

– Вы ее начальник. Сначала попытался разыскать вас. Поскольку никто не подходил к телефону, то пришел сюда. Я подумал, что вы все равно придете на работу.

– Если это так срочно, доктор, вам следовало бы, не найдя меня, вызвать Нефф.

– Я срочными делами не занимаюсь. Это не мое дело. Меня приглашают тогда, когда поезд уже ушел.

Бекки свернула на углу 79-й улицы и Западной части Сентрал Парка. Теперь она находилась на территории 20-го участка. Еще издали она заметила «мигалки», обозначавшие мрачное место сбора официальных машин. Она пристроилась в хвост машины с рацией.

– Я инспектор Нефф,– представилась она лейтенанту, стоявшему на посту на месте преступления.

– Какое-то чудное убийство,– воскликнул тот.– Час назад парни из криминалки обнаружили эту скамью, залитую кровью. Сделали анализ, и, оказалось, что это почти наверняка не кровь животного, точнее 1-я группа с отрицательным резус-фактором. Но нигде никакого трупа. Не нашли ровным счетом ничего.

– Почему вы считаете, что это преступление?

– Доказательств достаточно. Во-первых, много крови; неважно, кто это был, но он мертв. Во-вторых, по следам видно, что тело поднимали на стену.

Она стала рассматривать заметные на глаз отпечатки следов вдоль стены. Падавший с момента происшествия снег не смог их скрыть целиком.

– Кстати, инспектор Нефф, если это не секрет, почему вы сюда примчались?

– Видите ли, мой коллега и я работаем по специальному заданию. Мы расследуем кое-что по сходным признакам. Как только судебно-медицинский эксперт обнаруживает это сходство, он вызывает нас.

– Вы подчиняетесь медэксперту?

– Нет, непосредственно комиссару.

Он не выпячивал своего звания, но Бекки чувствовала, что ему хотелось подразнить ее. Но теперь лейтенант отошел, сконфуженно улыбаясь.

– Лейтенант,– позвала его Нефф,– кроме крови, вы ничего другого не обнаружили? Ни одежды, ни тела, ничего?

– Не спешите, Бекки,– раздался за ее спиной голос.

Это был Эванс, а с ним Уилсон. Сойдясь вместе, они стали переговариваться, простреливаемые полными любопытства взглядами ребят из 20-го округа.

– Есть и еще кое-что, – шерстинки,– сообщил Эванс.

– Он обнаружил несколько штук, приклеившихся к пятнам крови.

– Верно. Позвольте представить вам моего личного переводчика инспектора Уилсона. Я нашел их…

– Они идентичны тем, что подобраны на месте убийства Ди Фалько.

Эванс нахмурился.

– Эй, Уилсон. Будьте откровенны. Они соответствуют всем тем, что отыскивали после каждого из известных вам преступлений.

– Они чертовски прожорливы, если оставляют после себя только кровь,– заметила Бекки.

– Да нет. Неужели вы не понимаете, что произошло? То, что не сожрали, они спрятали. Они поняли, что мы их обнаружили, и пытаются теперь нам помешать. Они очень хитры.

– Это уж точно,– поддержал Уилсон.

Бекки заметила, что он рассеян, небрит, а лицо имеет землистый оттенок. Спал ли он сегодня? По внешнему виду этого не скажешь. Он прокашлялся.

– Ищут ли ваши люди труп? – спросил Уилсон стоявшего рядом с ним лейтенанта.

– А как же. Судя по некоторым признакам, что-то явно волокли по земле, но снег скрыл большинство следов. Утверждать что-то наверняка мы не можем.

Бекки жестом предложила им поговорить наедине. Уилсон и Эванс последовали за ней в машину.

– Здесь теплее и над душой не стоит этот болтун,– пояснила она.

Эванс заговорил первым.