Сундухинский тайник

Вы такая изящная…

Но кого же в любовники!

И найдется ли пара Вам?

И он легко, как ангел, едва касаясь земли подошвами ног, зашагал по тротуару по направлению к автостоянке.

Добравшись наконец до дома, Сергей принял душ и сразу же лёг в кровать, чтобы хорошенько выспаться после такого трудного путешествия, но никак не мог уснуть. Перед глазами беспрерывно всплывали события прошедшего дня вперемежку с короткими странными сновидениями.

Вначале приснилась столетняя замшелая сгорбленная старуха, сидящая на большом камне посредине заболоченного поля, заросшего высокой осокой. Она быстро вязала большими деревянными спицами: не то круглый ажурный коврик из чёрной нитки, не то плела какую-то паутину из чёрной бесконечно длинной верёвочки, тянущейся из клубка лежащего у неё в подоле платья. За спиной сидящей прямо из-под земли бил полуметровый родниковый фонтанчик, дарящий старухе прохладу среди дневного полуденного зноя. От водяного туманчика, исходящего от холодного родника, камень, на котором сидела старуха, её платье и морщинистое лицо были мокрыми, но она не обращала на это внимания и быстро бормотала что-то на незнакомом языке. Затем это видение сменилось на бесконечно длинный ряд чёрных костюмов, висящих на плечиках в ярко освещённом зале без стен. И тут же Сергей увидел себя среди двенадцати тяжело вооружённых всадников, спускающихся вниз по Океанскому проспекту, вымощенному булыжниками, к причалу, где их ждала шхуна. Чёрные лошади храпели и фыркали, скользя стальными подковами по мокрым булыжникам и приседая на зад. Все всадники были в кольчугах, латах и шлемах. Шесть наездников, скачущих по краям, держали вертикально длинные пики, у первого на пике развевался штандарт: на фоне пурпурного полотнища – две сине-красные рыбы, плывущие в разные стороны. У всех воинов было по два меча, а за спиной – луки и колчаны со стрелами. Два всадника в центре, держали на весу между собой, на кожаных ремнях, прикреплённых к луке сёдел, квадратный ящик, завернутый в жёлтую материю, а четверо воинов, сидя в пол-оборота на лошадях, внимательно смотрели на ценный груз, готовые в любой момент защитить его от возможного нападения. Сбруя у лошадей звенела, оружие у всадников бряцало, подковы копыт высекали искры из булыжной мостовой, и всю кавалькаду освещала полная белая луна на чёрном небе. Улицы города были пустынными, ни в одном окне не горел свет. Жители близлежащих домов тайком из-за оконных занавесок со страхом подсматривали за вооружённой конницей, скачущей по ночной улице. Сон мгновенно меняется – и вот уже 12 японских солдат, одетых в военную форму времен Первой мировой войны, тащат этот же ящик, завёрнутый в рваную грязную шёлковую жёлтую материю, на скалу, нависающую над горной бурлящей рекой, протекающей в глухом лесу. У солдат измождённый вид, они все в грязи, облеплены паутиной и москитами. При подъёме солдаты цепляются за кусты багульника, слабые корни кустов вырываются из расщелин, и солдаты по одному срываются и падают вниз, разбиваясь насмерть. Но, несмотря на потери, оставшиеся в живых, продолжают тащить странный груз наверх, подгоняемые гортанными криками офицера-самурая, стоящего у подножья горы на берегу реки. Наконец, четверо едва живых солдат затащили на скалу ценный груз, с трудом затолкали его в подходящую расщелину заложили камнями и забросали сапёрными лопатками землёй. Закончив работу, они подошли к краю скалы и помахали руками стоявшему внизу офицеру, показывая, что работа окончена. Офицер помахал им в ответ левой рукой, а правой достал из кобуры пистолет и по одному застрелил всех стоявших на вершине скалы солдат. Они попадали в реку, и их медленно стало сносить вниз по течению. Офицер расстегнул китель, вынул из ножен короткий самурайский меч, сел в позу лотоса и сделал им себе харакири. Он упал лицом вниз и в конвульсиях пополз к реке. Потоки воды подхватили его труп и также понесли вниз по течению. И вновь в лесу наступила тишина, нарушаемая только пением птиц, а на скале над рекой по-прежнему цвел багульник, розовые лепестки которого напоминали цветы японской сакуры. Уже под утро Сергею приснился ещё более странный сон: отшельник дед Евсей (приятель его дедушки), засовывает руку в расщелину скалы, вытаскивает оттуда жменями разноцветные светящиеся шарики разных размеров и бормочет про себя:

«Что мне корни женьшеня, что мне золото шаманов, вот это настоящее богатство, вот вечная слава и власть!» – и ссыпает все блестящие шарики в свой рюкзак. Потом он долго забивает стальную трубу обухом топора под бьющий из-под земли холодный родник посредине травянистого поля и затем пересыпает содержимое своего рюкзака в забитую в землю трубу.

Проснувшись поздно, с тяжёлой головой, Сергей попытался вспомнить, где он слышал про эти шарики или видел их, но так и не смог.

Приняв холодный душ и выпив две чашки кофе, Сергей созвонился с Леной и договорился с ней о встрече в турагентстве через час.

Лена влетела в фойе агентства с опозданием, сияющая красотой, свежестью и молодостью, как будто не было вчерашней дальней поездки и ночной таверны.

– Тысяча извинений за опоздание, зато я договорилась со знакомыми японцами о твоей визе, и мы можем завтра уже лететь в Токио! – выпалила она с ходу и элегантно откинулась в кресле. На ней были белая футболка и голубые шорты, настолько короткие, что едва прикрывали ягодицы, которые она, садясь, продемонстрировала ему и сидящим в зале парням.

– Что, прямо в таком виде и поедешь? – показывая взглядом на её голые ноги, спросил Сергей.

– Ну что ты! Я буду одета в строгий костюм согласно международному этикету, на этот счёт можешь не беспокоиться, я тебя не подведу.

Сергей, удовлетворённый её ответом, позвонил руководству своей компании и согласовал поездку на завтра для себя и переводчицы. Когда купили билеты в Токио, туда и обратно через три дня, и получили электронную визу для Сергея, решили поехать пообедать в загородный ресторан у моря.

Закончив приятный обед в полупустом зале, Сергей и Лена не спеша пили кофе с пирожными и смотрели через окно на пустынный пляж, на пенный морской прибой и на тихий противный дождь, который прогнал основную часть отдыхающих с берега.

– А помнишь, ты рассказывал про муравьёв, что когда их становится больше миллиона, у них появляется коллективный разум, которым они повелевают всем живым, случайно оказавшимся в зоне действия муравейника? – неожиданно спросила Лена.

– Да, а что?

– Нечто подобное я читала в древних японских манускриптах: давным-давно, тысячи лет назад, жил в Китае император, который командовал своим народом, не имея при этом достаточно мощной репрессивной армии. Он управлял империей при помощи каких-то магических разноцветных шариков, находящихся у него в сундуке в количестве ста тысяч штук. В каждом шарике, якобы, была сконцентрирована воля тысячи людских душ. А все вместе шарики могли управлять и обладали безграничной властью над сотнями тысяч людей, владельцу их достаточно было только сказать какое-нибудь своё – «Я хочу!». Император запускал в сундук руку, перемешивал в нём шарики, произносил своим подвластным какое-нибудь очередное приказание и любое желание императора, даже самое глупое, немедленно и беспрекословно исполнялось его народом. Но и сам император стал рабом этих шариков, он не мог и дня прожить, чтобы не видеть их. Ему всегда хотелось перемешивать, ощущать и осязать их сладкую притягательную силу, он потерял покой и сон, ничем не интересовался кроме как желания отдавать бесконечные приказы, опустив руку в сундук, и с наслаждением смотреть как его подданные стремятся исполнить любой ценой очередной приказ, калеча и убивая друг друга.

«Она что, мой сон подсмотрела?» – с удивлением подумал Сергей и спросил у Лены, улыбаясь:

– И куда эти волшебные шарики подевались потом?

– Дело в том, что император был извергом, и ему нравилось смотреть, как люди его княжеств и городов уничтожали друг друга просто так, как гладиаторы, для его развлечения. И когда население его государства уменьшилось настолько, что налог императору некому стало платить, и в его провинциях назревал голод, он обратился к придворным колдунам за советом.