Апрельские шуточки

  - У тебя такая сильная опухоль и волдыри на всем теле. - сказал Игорь Гранов. - Надо что-то делать с этим.

  - Меня может спасти, лишь пиво. - шутя, сказал я. - Но у вас, здесь в офисе, нет этого средства лечения.

  - Как это нет! - удивленно, воскликнул Валентин Склярук. - Нас, бельгиец Люк, постоянно снабжает пивом.

  Валентин Склярук подошел к одному из шкафов и открыл его. Весь шкаф был заполнен бельгийским баночным пивом "Стелла Артуа", которое им привез партнер по с/п "Расма" бельгиец по имени Люк. Здесь было столько много пива, что мне можно было не выходя из офиса лечиться пивом до конца командировки и еще осталось бы очень много, на тот случай, вдруг, я заболею в следующую командировку. Так что мне на это выздоровления вполне хватит баночного пива, конечно, если мне позволят быть хозяином этого пива.

  - Сколько же мне можно выпить этого бельгийского баночного пива? - осторожно, спросил я, Игоря Гранова.

  - Хоть все! - удивленно, ответил Игорь Гранов. - Как срок употребления пива закончится, то мы его выкинем.

  - И давно у вас баночное пиво срок отбывает? - настороженно, спросил я, Игоря Гранова. - Сколько дней?

  - Пожалуй, наверно, уже третий месяц будет, как Люк привез его нам. - размышляя, ответил Игорь Гранов.

  - Что же вы мне прошлый раз не сказали об этом! - возмутился я. - Я бы этому пиву уже давно срок скинул.

  - Так ты нам прошлый раз ни сказал, что уважаешь баночное пиво. - ответил за всех, Валентин Склярук.

  - Ладно, хватит вам болтать. - строго, сказал Игорь Гранов. - В обед поговорите. Сейчас нам надо работать.

  Все приступили к работе. Я пошел в кабинет к Игорю Гранову вместе с баночкой пива. Нам надо было поговорить насчет голландской фирмы "Хантер Даглас" документы на контракт с которой готовили в министерстве строительства Таджикистана. Ведутся переговоры с Таджикским алюминиевым заводом, насчет поставок алюминия в Голландию. Затем я сказал Игорю Гранову, что открытие в городе Душанбе нашего совместного предприятия "Коммерческого Центра с/п "Расма" в Средней Азии", возможно только на следующий 1991 год. Так как у меня сейчас защита диплома в Государственном университете Таджикистана на историческом факультете. После чего мне нужно закончить некоторые объекты в министерстве строительства в рамках Производственного Объединения "Дизайнер", директором которого я являюсь, лишь после этого мы можем отдать документы на наше открытие в министерство строительства Таджикистана, которое будет учредителем "Коммерческого Центра с/п "Расма" в Средней Азии" и будет помогать продвижению нашей совместной работе. До этого времени я могу только быть коммерческим агентом с/п "Расма". Представлять интересы этого совместного предприятия на территории Республики Таджикистан и по всей Средней Азии.

  - Мы не собираемся прекращать свою работу в ближайшие года. - сказал Игорь Гранов. - Так что есть время подождать. На следующий год у нас намечаются выставки в павильоне с/п "Расма". Можем на этих международных выставках представлять и интересы Республики Таджикистан. Думаю, что это нам всем выгодно.

  Когда подошло время обеда по расписанию с/п "Расма", опухоль на всем моем теле значительно упала. Я теперь выглядел не больным, а даже слишком здоровым человеком. Моим видом уже нельзя было испугать человека. После сытного обеда я принял прежний вид нормального человека без всяких отклонений и мог позволить себе выпить еще несколько баночек пива, которое понравилось мне и окончательно перешло в мою собственность. Игорь Гранов разрешил мне поступать с этим пивом так, как я это считаю нужным.

  - Однако, ты легко отделался. - заметил Игорь Гранов, во время обеденного перерыва, в офисе, за чашечкой черного кофе. - Я бы на твоем месте концы откинул, а ты себя хорошо чувствуешь. Ты здоровый парень!

  - Я заметил, что у меня такое бывает только в Москве и в московском направлении. - сказал я. - Это еще ничего. Однажды у меня было и похуже. Как-то с военного завода в городе Пермь, где я работал по совместительству толкачем, меня направили в Москву за военным заказом в один из научных институтов. Нужно было получить груз и вернуться обратно. Дали на перевозку груза огромный с двумя кабинами автомобиль, который раньше перевозил ракеты. Вот только название автомобиля я постоянно путаю. "Буран" или "Ураган"? Но ни в этом дело. Обеспечили этот автомобиль был обеспечен всеми знаками, сигналами, маяками и нужной документацией, с которыми нас никто не мог задерживать, наш автомобиль с грузом и без груза. Водитель сел за руль в левую кабину. Я сел в правую кабину. Поехали через тайгу. Всюду много зверья встречается. Гуляют лоси разномастные, такие громадные, что больше любого домашнего животного будут. Морды у этих лосей размером больше человеческого туловища, а рога такие, что человек на них мог отдыхать,

  как на гамаке. Вблизи этих гигантов медведи бурые в кустарниках пасутся, ягоды спелые объедают. Никто из зверья друг друга не беспокоят и на человека в машине особого внимания не обращают. Сразу тут видно, что это зверье здесь хозяин, а не какой-то там человек. Так вот, среди этой глуши стоит на дороге молодая женщина. Вроде голосует, чтобы мы ее взяли куда-то подвести. Естественно, мы обратили на нее внимание.

  - Ну, что, "телку" возьмем? - спрашивает меня, водитель, ведь он лишь за рулем, а старший за сопровождение я. - Я бы ее конечно задрал. - говорит водитель. - Но мне руль мешает, а у тебя в кабине столько места, что можно целый горем "телок" разместить и драть их до самой Москвы. Созревай! Берем мы ее или нет?

  - Драть "телок" я не собираюсь. - отвечаю я. - У меня семья есть, ни то время. Вот подвести нам даму, так я думаю, что грехом не будет. Чего доброго даму эту здесь не мужики, а медведи задерут. Так что забираем.

  Водитель остановил машину. Я показываю женщине, чтобы она залезла в машину. Женщина что-то говорит на непонятном мне языке. На лицо вроде русская, а говорит как-то ни так, как говорят русские сельские бабы. Мы не понимаем разговор друг друга. Однако в кабину она полезла. Чтобы она не перелазила в кабине через меня, я продвинулся во внутрь кабины, а женщина села возле двери и чтобы не вывалиться из кабины в дороге, сильно захлопнула дверь, да так, что дверь вроде как бы заклинило. Так как дверь кабины раньше слегка дрожала на плохих местах дороги, а сейчас вообще не издавала никаких звуков. Я показал водителю, что все в порядке. Мы дальше продолжили свой путь. Молодая женщина занялась своим вниманием, а я приступил разглядывать ее. Было интересно узнать, что это за нация, говор которой я не знаю. Женщине было около тридцати. Несмотря на теплую летняя погоду на этой женщине было больше десятка разноцветных национальных юбок, столько же кофт и поверх юбок больше дюжины разноцветных фартуков. Весь этот парад она без конца перебирает руками, словно проверяет наличие всей одежды, о ценности которой беспокоится больше, чем о женской чести. Я, конечно, делаю вид, что вовсе тут ею не интересуюсь. Мы не проехали и десятка километров, как от этой женщины стал исходить такой запах, что я уже пожалел о том, что сжалился над ней и подобрал в глухой тайге, где всюду были дикие звери. Видимо, эта жен-щина работала в коровнике далеко от населенного пункта вахтовым методом, где за много верст нет воды. Так как от нее исходил весь запах, какой только могут носить грязные животные и люди, которые не мылись несколько месяцев. Этой женщине было как-то все равно, что от нее так плохо пахнет. Мне было до такой степени дурно, что хотелось рвать. Мои попытки открыть хотя бы одно окно не увенчались успехом. Я уткнулся в щель и продолжал проклинать те минуты, когда я там сжалился над этой женщиной и посадил ее в кабину. Мы проехали с этой женщиной часть Пермской области и всю Кировскую область, прежде чем она решила выйти из нашего автомобиля в небольшом населенном пункте у паромной переправы через реку Ватка. Я ни стал брать с этой женщины никаких денег за проезд в течении всего светового дня. Для меня высшей ценой за ее проезд было то, что она покинула кабину. Теперь я мог свободно дышать и наслаждаться воздухом.