Страница 8 из 22
– Мне плевать, – перебил его генерал-губернатор. – Забирай себе любую каюту, какую хочешь, жена, и располагай своим временем, как тебе будет угодно. Ты не понадобишься мне до вечера.
– Да, муж мой, – кивнула Сара.
Сара дождалась, когда Рейньер ван Схотен и ее муж спустятся по трапу, потом схватила Лию за руку и повела ее к каютам так быстро, как только позволяли пышные юбки.
– Мама, куда мы так торопимся? – возмутилась Лия, чуть не падая.
– Надо, чтобы Кресси с мальчиками успела сойти с корабля до отплытия, – ответила Сара.
– Отец не позволит, – возразила Лия. – Кресси сказала, что она должна была остаться в Батавии еще на три месяца, но отец велел ей явиться на корабль. Приказал даже. Выкупил для нее каюту.
– Поэтому я ему ничего не скажу, – ответила Сара. – Он узнает о том, что Кресси сошла на берег, только после отплытия.
Лия уперлась ногами в палубу и потянула мать за руку.
– Он тебя накажет, – в ужасе сказала она. – Ты же знаешь, что он сделает, будет еще хуже, чем…
– Надо предупредить Кресси, – перебила ее Сара.
– В прошлый раз ты слегла.
Смягчившись, Сара погладила дочь по щеке:
– Прости, милая. Это было… Жаль, что ты видела меня в таком состоянии, но я не могу допустить, чтобы наша подруга подвергала себя опасности, раз твой отец слишком упрям и не желает внимать разумным доводам, коль скоро они высказаны женщиной.
– Мама, прошу тебя, – взмолилась Лия, но Сара уже сорвала с себя воротник и нырнула в маленькую красную дверь.
Внутри оказался узкий коридор, освещенный мерцающей в алькове свечой. По обе стороны коридора было четыре двери с выжженными на них римскими цифрами. Матросы с кряхтеньем заносили в каюты баулы и мебель, проклиная тяжелую поклажу богачей.
Служанка Сары указывала им, что и куда ставить.
– В какой каюте Кресси? – спросила Сара.
– В седьмой. Напротив Лии, – ответила Доротея и задержала Лию под пустяковым предлогом, чтобы Сара могла спокойно уладить дела.
Сара протиснулась мимо матросов, в чехле звякнула арфа, а путь Саре преградил большой, перевязанный бечевкой ковер, который не проходил в узкий дверной проем.
– Не лезет, капитан, – взвыл матрос, который держал ковер на плече и пытался его согнуть пополам. – Может, в трюм?
– Виконтесса Дилвахен нуждается в привычном комфорте, – раздраженно отозвался капитан из каюты. – Стоймя попробуй.
Матросы выпрямились. Послышался треск дерева.
– Да что вы, черт подери, творите? – рявкнул капитан. – Дверь сломали?
– Это не мы, капитан, – запротестовал матрос.
Из свернутого ковра выскользнул и клацнул о пол тонкий прут со сломанным концом.
Один из матросов пинком отшвырнул его в сторону.
– Это чтобы ковер не сминался, – пояснил он с неуверенной ухмылкой.
– Да и черт с ним! – прорычал голос из каюты. – Сложите пополам. Дилвахен сама разберется, куда его класть.
Каюта поглотила ковер, а вышедший из нее широкоплечий мускулистый человек очутился лицом к лицу с Сарой. Его глаза были цвета морских глубин, а волосы коротко стрижены от вшей. На щеках и подбородке проступила рыжеватая щетина. Загорелое угловатое лицо привлекало той же неброской красотой, что и корабль, которым он командовал.
Он отвесил Саре изысканный поклон, будто они находились при дворе.
– Прошу прощения за то, что выразился неподобающим образом, мадам, – сказал человек. – Я не знал о вашем присутствии. Адриан Кроуэлс – капитан «Саардама».
Узкий коридор был запружен людьми, из-за чего Сара с капитаном оказались в неловкой близости друг от друга.
Помандер капитана источал цитрусовый аромат, а зубы были необычно белы. От его дыхания пахло водной мятой. Одежда Кроуэлса выглядела богаче, чем у мастера-негоцианта, дублет был подбит яркой пурпурной тканью, а золотые галуны поблескивали в свете свечи. Рукава украшали полосы контрастной подкладки, а чулки под пышными короткими штанами были перевязаны шелковыми лентами. Начищенные пряжки туфель блестели.
Подобная изысканность одеяния свидетельствовала о значительных успехах в морском деле. Капитаны кораблей получали процент от выручки за товар, который им удалось благополучно доставить в пункт назначения. И все же Сара не удивилась бы, если бы узнала, что Кроуэлс носит все свое состояние на себе.
– Сара Вессел, – представилась она, слегка кивнув. – Мой супруг очень высокого мнения о вас, капитан.
Капитан просиял от удовольствия:
– Чрезвычайно польщен. Мы путешествовали вместе дважды, и я неизменно нахожу его общество приятным. Стесненные условия на «Саардаме» не располагают к следованию моде, да? – Он кивнул на воротник в ее руке.
Откуда-то снаружи раздался хриплый голос, зовущий капитана.
– Боюсь, старший помощник нуждается в моем обществе. Вы ведь будете присутствовать на ужине, госпожа? Шеф-повар готовит нечто особенное.
Сара улыбнулась ослепительной улыбкой, выработанной за годы присутствия на ненавистных светских раутах.
– Конечно, капитан. Жду с нетерпением, – солгала она.
– Превосходно. – Капитан почтительно поцеловал ей руку и вышел.
Сара постучала в седьмую каюту. За деревянной дверью слышался смех подруги и радостные детские возгласы. Этот звук, словно глоток свежего ветра, прорвавшегося сквозь тлетворный туман, мгновенно улучшил настроение Сары.
Послышались легкие шаги, и дверь осторожно приоткрыл маленький мальчик.
– Сара! – Он просиял и обнял ее худыми ручонками.
Кресси Йенс возилась на полу со вторым сынишкой, не боясь помять шелковое платье. Мальчики были раздеты до панталон. И кожа, и волосы у обоих были влажными, а на полу валялась мокрая одежда. Очевидно, они успели вымокнуть еще до того, как попали на борт, что было неудивительно.
Маркус и Осберт постоянно попадали в переделки. Маркусу было десять. Будучи старше брата на два года, он тем не менее уступал тому в сообразительности. Это Маркус сразу повис на Саре, отчего она скорее ввалилась, чем вошла в каюту.
– Какого репейчика ты вырастила, – пошутила Сара, нежно гладя макушку мальчугана.
Кресси отстранила Осберта и посмотрела на них. Разметавшиеся по полу волосы обрамляли ее лицо светлым ореолом, синие глаза сияли в солнечном свете. Лицо у нее было гладкое и округлое, фарфорово-бледные щеки порозовели. Сара не знала женщины красивее. Это единственное, в чем они с мужем были согласны друг с другом.
– Привет, Лия, – сказала Кресси темноволосой девушке, которая следом за матерью вошла в каюту. – Следишь, чтобы Сара не попадала в неприятности?
– Пытаюсь, но она без них не может.
– Отпусти, – велела Кресси Маркусу, который все еще держался за юбку Сары. – А то она тоже вымокнет.
– На нас напала волна, – пояснил Маркус, как обычно оставив слова матери без внимания. – А потом…
– Мальчики решили побороться с волной, – пояснила Кресси, вздыхая при воспоминании о случившемся. – Чуть не кувыркнулись за борт. К счастью, Вос успел их схватить.
При упоминании гофмейстера Сара изогнула бровь:
– Вы плыли с Восом?
– Скорее, он с нами. – Кресси закатила глаза.
– Он очень огорчился, – добавил Осберт, который все еще лежал на матери, его голый животик вздымался и опускался. – Но волна нас не побила.
– Ну, немножко, – уточнил Маркус.
– Совсем немножко, – поправил его Осберт.
Сара опустилась на колени и поглядела сначала на одно честное личико, потом на другое.
Светлые голубые глаза смотрели на нее бесхитростно и весело. Мальчики были так похожи. Темно-русые волосы, румяные щечки, оттопыренные уши. Маркус был выше, а Осберт крепче, но на этом их несходство заканчивалось. Кресси сказала, что они похожи на отца, ее второго мужа, Пьетера.
Его убили четыре года назад. Кресси редко об этом говорила. Из обрывочных рассказов Сара поняла, что она очень любила мужа и сильно тосковала по нему.
– Мальчики, мне нужно поговорить с вашей мамочкой, – сказала Сара. – Ступайте с Лией. Она хочет показать вам свою каюту, да, Лия?