Страница 2 из 10
План Москвы Маттеуса Мериана. 1638 г.
Вот как описывает Замоскворечье иностранный путешественник Бернгард Леопольд Франциск Таннер, посетивший Москву во второй половине XVII века: «Прямо против Кремля, на той стороне реки, лежит Стрелецкая слобода, населенная княжескими солдатами и разделенная, ввиду их многочисленности, на восемь кварталов. Их обязанность – охранять великого князя; каждому из них из княжеской казны дается ежегодно и жалованье, и одинакового цвета одежда… Так как для незнающих число их может показаться превышающим вероятие, то я счел лучше умолчать о нем; скажу только одно, что солдат, охраняющих Москву, свыше пятидесяти тысяч. Этот солдатский город крепок столько же силой и множеством воинов, сколько и своим положением. С одной стороны обтекает его полукругом река Москва, с другой защищают двойным рядом стены»[3].
Значительную часть населения допетровской Москвы составляли тяглые люди (тягло – система денежных и натуральных государственных повинностей). В основном это были ремесленники, трудившиеся на нужды государева двора, и жили они в слободах – специальных поселениях. Слободы подчинялись единым законам и имели схожее административное устройство, но отыскать среди них две одинаковые – задача не из легких. Иноземный путешественник вспоминал, что у него в одном поселении за большие деньги купили табак, а в другом – побили палками за это же дымное зелье.
А.М. Васнецов. Стрелецкая слобода (эскиз декорации к опере М.П. Мусоргского «Хованщина»). 1897 г.
Самая известная замоскворецкая ремесленная слобода – Кадашевская. В ней жили хамовники – ткачи. Она тянулась от Ордынки до Якиманки, и часть ее располагалась в начале Большой Полянки. Ткачи прославились искусным мастерством, благодаря которому они получили государственный заказ: их скатерти накрывали на стол, когда к московскому царю приезжали заморские послы. Хамовники старались сохранить секрет производства, поэтому строго-настрого запрещали дочерям выходить замуж за молодых людей из других слобод. На территории Кадашевской слободы построили четыре храма: Космодамианский, Иоакимоаннинский, Никольский и Воскресенский. Церковь Космы и Дамиана стояла в начале Большой Полянки. По ней до первой половины XIX века улицу называли Космодамианской. В середине XVII столетия ткачи возвели пятиглавый каменный храм, который сохранялся до 1930-х годов. Сегодня на его месте стоит советская шестиэтажка (Большая Полянка, № 4/10). Рядом с Космодамианской церковью (в середине современного Старомонетного переулка) располагался Кадашевский Хамовный двор – крупная мануфактура XVII века. Благодаря мощному производству ткачи были людьми зажиточными и могли позволить себе иметь каменные дома (большинство московских ремесленников довольствовалось деревянными зданиями).
Ф.Ф. Солнцев. Стрелец (из книги А. Олеария «Путешествие в Московию» 1630-х годов), середина XIX в.
Стрельцы Московских стрелецких полков в 1674 г.
Помимо Кадашевской в окрестностях Большой Полянки в XVII веке существовали и другие слободы – Толмачевская и Казачья. В первой жили толмачи – устные переводчики с татарского и других языков, во второй – воины-казаки с семьями. Толмачевские и Казачьи переулки и сегодня не дают забыть об этих жителях исторического Замоскворечья.
Ф.Я. Алексеев. Вид в Замоскворечье на Кадашевский Хамовный двор и колокольню церкви Космы и Дамиана. 1800-е гг.
Одним из центров притяжения жизни района был Полянский рынок, на котором ремесленники продавали свою продукцию. Со всех концов стекались на небольшую площадь возы с посудой, изделиями из кожи и шерсти. Чтобы торговля вышла удачной, слобожане заходили в церковь Григория Неокесарийского – поставить свечку и помолиться. Рынок располагался напротив храма – на противоположной стороне улицы. Григорьевская церковь отличалась от других роскошным убранством. Деньги на ее строительство в 1660-х годах выделил не стрелецкий полковник, не богатый купец, а сам царь Алексей Михайлович. Храм по государеву приказу возводили и украшали лучшие мастера того времени. Он и сегодня остается главной достопримечательностью Большой Полянки.
Церковь Григория Неокесарийского на Полянке. Фотография 1890-х гг.
После переноса столицы из Москвы в Санкт-Петербург ремесленники, работавшие на нужды государева двора, разорились, а слободы потеряли административное значение и самостоятельность. В начале XVIII века по приказу царя Петра I в здании Кадашевского Хамовного двора разместили Монетный двор (современный Старомонетный переулок напоминает об этом событии). К 1720-м годам было ликвидировано стрелецкое войско. Земли, занимаемые прежде ремесленниками и воинами, стали переходить в руки военных чинов, дворян и купцов. Они приобретали сразу несколько бывших слободских дворов, чтобы устроить на их месте городские усадьбы. Среди собственников Большой Полянки встречались представители титулованного дворянства: Барятинские, Горчаковы, Вяземские. К сожалению, до наших дней не сохранился дом генерала Ивана Ивановича Прозоровского. Над созданием этого произведения архитектуры трудились лучшие зодчие эпохи классицизма: в 1773 году его построил Василий Иванович Баженов, а в конце XVIII столетия Матвей Федорович Казаков переделал особняк для Прозоровского. Сегодня на месте прекрасного здания, разрушенного в 1930-х годах, автостоянка перед советской многоэтажкой в самом начале нечетной стороны Большой Полянки.
В первой половине XVIII века главные дома замоскворецких усадеб чаще располагались в глубине владений. Возле них стояли образующие пространство хозяйственные корпуса – конюшни, каретные сараи, погреба и помещения для хранения припасов. В годы царствования Екатерины II под влиянием классицизма особняки перестали прятаться от городской жизни во дворах и вышли на красные линии улиц. После издания в 1762 году указа «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству», освободившего представителей высшего сословия от пожизненной государственной службы, хозяева владений на Большой Полянке получили возможность спокойно заниматься хозяйством. Во второй половине XVIII столетия уплотнилась застройка усадеб, появилась сложная композиция дворов, состоящих из главного дома и множества хозяйственных флигелей. К концу века границы кварталов были четко отрегулированы в соответствии с Прожектированным планом 1775 года.
Замоскворечье, состоявшее в основном из деревянных зданий, сильно пострадало в огне пожара 1812 года. По сообщениям очевидцев, объятый пламенем район «представлялся взволнованным огненным морем». Бедствие усугублялось грабежами, побоями оставшихся в городе жителей и повсеместным осквернением храмов. В Якиманской полицейской части, к которой принадлежала Большая Полянка, из четырехсот семидесяти четырех домов сгорело четыреста тридцать пять. Огонь уничтожил все деревянные постройки улицы, сохранилось лишь несколько жилых и торговых зданий. Дед главного героя «Пошехонской старины» Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина говорит о пожаре 1812 года: «У меня до француза в Москве целая усадьба на Полянке была, и дом каменный, и сад, и заведения всякие, ягоды, фрукты, все свое. Только птичьего молока не было. А воротился из Юрьева, смотрю – одни закопченные стены стоят. Так, ни за нюх табаку спалили»[4].
3
Таннер Б.Л. Описание путешествия польского посольства в Москву в 1678 году. М., 1891.
4
Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений: В 20 т. Т. 17. М., 1975.