Страница 68 из 93
Войдя в дом, Зинка уговорила Кольцова подождать, пока она обойдёт все комнаты. Поднявшись в кабинет, женщина сразу заметила, что букет в напольной вазе стоит совсем не так, как она его устанавливала. Фёдор, следовавший повсюду за Зинкой, понял немой вопрос.
– Естественно. Поднимал, проверял, поставил на место точно так, как и стояло... Лилией к окну.
– Лилия была строго по центру! – упрямо произнесла Зинка.
– А я говорю – цветком к окну, – настаивал Кольцов.
– Да не суть, – прекратила полемику Зина. – Смотрел мои записи?
– Какие «записи»? Прекрати говорить загадками!
Зинка легко сдёрнула силиконовую икебану на пол и заглянула в вазу.
– Там ничего нет, – трагично заключила она.
– Ничего, – подтвердил Фёдор. – Ни камер, ни бомбы, ни прослушивающего устройства... Ничего... А что-то должно быть?
– Видишь ли, я записала свои мысли и выводы по поводу расследования и спрятала в эту вазу.
– Дай мне нож...
– Зачем?
– Я тоже вскрою себе вены! – зло пошутил Фёдор.
Он рухнул на диван и несколько раз с силой ударил кулаком о мягкую поверхность сиденья. Слегка успокоившись, угрюмо посмотрел на бледную Зинку и коротко приказал:
– Вещай дословно!
Зинка повиновалась.
– Ищи, кому надо, – задумчиво произнёс Кольцов. – Нет, не так! Ищи того, кто боится...
– Боится чего? – осторожно вклинилась Князева.
– Наследники... Если все они наследники, то могут бояться только одного – не получить наследства. А без наследства кто-либо из них может остаться по двум причинам: в случае если его убьют или разоблачат...
– Разоблачат в чём? – прошептала Зина.
– Угрозы покушения на их жизнь от тебя не исходит, – словно не услышав вопроса, продолжал Фёдор. – Стало быть, ты, не осознавая, обладаешь некоей информацией, которая может стать доказательством... Доказательством подтасовки фактов! Например, фальсификации права на наследство.
– Я ничего не знаю! У меня нет никакой конкретной информации, – возразила Зиночка.
– Потому что тебя использовали втёмную... Потому что ты, помимо своей воли, помогала лженаследнику.
Зиночка задумалась, а Фёдор анализировал дальше:
– Одно могу сказать с полной уверенностью: вырвал из рукописи последние страницы, установил видеослежку и похитил твои записи один и тот же человек. Но это не Михаил Григорьевич!
– С чего ты так уверен? – недоверчиво спросила Зина.
– Когда вы вернулись с генеральной репетиции, он видел Цветова и не дал ему по роже... Ты же изменила подполковнику с иллюзионистом?
– Какая глупость! При чём тут Цветов?!
– Ты, Зинаида, меня за дурака-то не держи... Больше не с кем. Сама мозгами пораскинь... Вычисляется на раз-два. Не с Казимировичем же или моим сменщиком Олегом Николаевичем ты любовь закрутила! Но не в этом суть. Главное в том, что, раз подполковник не узнал на изображении Свята, стало быть, ему предъявили отдельно выбранные фрагменты, по которым личность твоего партнёра... – тут он закашлялся, – определить невозможно. Вот и всё доказательство. Это не Борисов!
Зинка подавленно молчала.
– Да ладно, не убивайся... Предлагаю сейчас навестить Аэлиту. Может, в неформальной обстановке больше расскажет.
Всю дорогу молчали. Мужчина сосредоточенно крутил руль до того момента, пока не остановился напротив салона подарков.
– Сиди здесь, – бросил он, не глядя на Зиночку. – Я быстро.
И действительно, не прошло и десяти минут, как она увидела, что взволнованная Аэлита торопливо закрывает салон на ключ. Кольцов прыгнул за руль, а толстуха забралась на заднее сиденье.
– Повезло вам! Я уже уходить собиралась, билеты на Кипр покупать надо... Переезжаю.
– Достань в бардачке конверт с фотографиями, – попросил Фёдор Зинаиду. – Покажи ещё раз Аэлите.
Зинка протянула снимки. Аэлита хитро прищурилась.
– Здесь нет того, кто купил второй кулон. Да и на снимках только женщины, а это был мужчина.
– А вы можете его описать? – тут же отреагировал частный детектив.
– Описывать не придётся: я этого человека отлично знаю. Это Антон Шилов, капитан полиции и так называемая «крыша» покойных Гривко и Петровой. За неплохой процент трудился юноша. Только, как понимаете, эту информацию я в официальных местах повторять не буду. Хочу спокойно вернуться на родину... Я ведь гречанка, фамилия нашего рода старинная – Адониди...
– Адониди... Клеон Адониди! – непроизвольно вырвалось у Зиночки.
– Если вы про Клеона, то он мой двоюродный племянник. Рая была в полном восторге, когда узнала, что он известный в Европе адвокат по наследным делам. Она тут же наняла его. Надеюсь, вы в курсе её истории и завещания? Особенно ей почему-то нравилось его новое имя – Клод Эйдэн. Уж не знаю почему...
Кольцов резко затормозил и, не сдержав эмоций, выскочил из машины, разразившись трёхэтажным матом. Он выругался так, что пожилая дама только взвизгнула:
– Ой, мамочки, это что с ним?!
– Русская душа! – Зиночке стало весело. – Не загиб Петра Великого, конечно, но тем не менее тоже неплохо...
– Какого Петра загиб? Что такое «загиб»? Ему плохо? Он болен? – испугалась подпольная ювелирша.
– Загиб Петра Великого, – Зинуля непринуждённым тоном попыталась снять напряжение, – это умение длинно и витиевато материться. Легенда приписывает создание так называемых «матерных загибов» Петру Первому. Говорят, мог зараз выпалить триста матерных слов на едином выдохе, причём конструкция не содержала повторов. Считалось, что матерные загибы были больше искусством, нежели бранью... Это я вам как лингвист заявляю.