Собиратель

«Что за чертовщина, почему жена была дома? Почему Вадик вызвал её, зная что его не будет дома в это время?»– один вопрос, перегонял другой, как два бегуна соперничают перед финишем. Она обхватила себя руками и стала растирать тело резкими движениями. Чужой двор был настроен не совсем дружелюбно. Чёрная гуашь заполнила собой все пустоты, только редкий свет в окнах и фонарные столбы, прорезывались как зубы у младенца. Пустые скамейки у подъезда издевательски приглашали присесть.

«Какой же холод, – стучала зубами Соня. – Но домой я сейчас точно не хочу. Если Вадик будет писать Марине, то та приправленная алкоголем устроит мне такой разбор полётов, что мама не горюй. – Она посмотрела на телефон, яркий экран ослепил её цифрами – Так, надо хотя бы час перекантоваться на улице, к этому времени Марина уже будет в такой кондиции что не сможет меня отчитывать.»

Девушка еще раз обвела взглядом незнакомое пространство, она не раз пробегала этот двор, но никогда не рассматривала его. В тёмное время суток, всё приобретает зловещий окрас. Поэтому Соня опустила глаза, дабы не подкармливать свою разыгравшуюся фантазию. Но было уже поздно, так как тёмное время суток таило еще одну опасность для девушки. У неё была никтофобия – это иррациональный страх темноты. Этот недуг проявился первый раз в детском возрасте, когда маленькую Софи, соседки по комнате закрыли в туалете с выключенным светом. Сейчас стали проявляться те же симптомы, головная боль как крошечный дракон вылуплялась из яйца в затылочной области головы, стук сердца набирал обороты, болезненный спазм сковал желудок, давление поползло вверх к критической отметке, волоча за собой привкус кислой тошноты.

Девушка подошла к ближайшему фонарному столбу и вплотную встала к нему спиной. Перед ней был газон, трава при данном освещении выглядела как густое вязкое болото, за ним бордюр и припаркованная рядом машина. Цвет скорее всего был красный, но как Соня не щурилась точный оттенок она так понять и не смогла. Справа от неё была детская площадка, точнее всё что попадало под освещение фонаря, был один край песочницы и небольшая качель, на похожей Соня любила в детстве делать солнышко. Слева простирался ряд деревьев, скорее всего тополя, во дворах любят сажать именно его. Назад девушка не стала оборачиваться, она была уже в той стадии, когда спина прилипла от страха к твёрдой поверхности спасительного куска бетона и её тело отказывалось шевелиться. Глаза продолжали вгрызаться в темноту, девушка отчаянно пыталась разглядеть то, что от неё так издевательски прячет ночь. Периодически проскальзывающие шорохи, дразнили её, но еще больше пугали. Она стояла у всех на виду, под уличными софитами, а вот зрителей в мрачном зале она не видела и это злило, и страшило одновременно.

Воображение, пленённое страхом, рисовало ужасные вещи в замёрзшей голове. Пар выходил изо рта импульсивно, рванными отрезками, дыхание было неравномерным, а уже с истеричным надрывом. В припаркованной машине в мутных окнах зашевелились взявшиеся из неоткуда силуэты, еще секунда и они захотят покинуть сдерживающую их железную коробку. Ожившие деревья не знали, что их выдают тени на асфальте и продолжали тянуть свои корявые ветви к по направлению Сони. Качели заскрипели несмазанными петлями, а песок в песочнице стал противно шуршать, будто под давлением невидимого тела.

Воздух потихоньку исчезал, девушка чувствовал спиной, как некто, втягивает его в себя, чтобы она не смогла больше сделать ни единого вдоха. Вскрикнув от внезапно открывшейся подъездной двери рядом стоящего дома, Соня на ватных ногах, побежала через двор Вадика в сторону своего дома. Пугающий ужас старался не отставать и наступал ей на пятки. Он тянул свои омерзительные конечности липкой жути и холодным дыханием прикасался к её голой шее. Соня слышала лишь свои бегущие ноги, мир вокруг со всеми его ночными звуками перестал существовать.

Впереди показались очертания её дома, и он как маяк протянул к ней свои спасительные объятия. Подбегая к подъезду, Соня зачем-то кинула взгляд на второй этаж параллельного дома, в окне горел тусклый свет и на его фоне виднелась человеческая голова в тени. Незнакомец смотрел в окно, и он определенно ждал её появления, как только за ней закрылась дверь, мужской силуэт отодвинулся от окна и выключил свет.

Соня сделала пару поворотов ключом и открыла дверь в квартиру. В нос ударил едкий аромат сигарет, а уши уловили бормотание на кухне, тональность которого варьировалась от шепота до истерического пьяного смеха Марины. На удачу девушки кухня была прикрыта, и Соня прошмыгнула в комнату незамеченной.

«Поем утром» – успокоила свой урчащий живот девушка и закрыла дверь в спальню, дабы заглушить шумовые раздражители, разделась и с нотками предвкушающего сна, растянулась на диване. Неприятное ночное путешествие, она решила быстро забыть, переключив своё внимание на долгожданный сон. Глухие звуки голосов на заднем плане быстро выключились полностью. Перед Соней открылся её привычный и такой уже родной мир сна. Яркость цветов, возмещала полностью всю серость реальности, необычность форм и размеров каждого предмета этого мира, будоражило воображение. Здесь можно было бесконечно рассматривать каждую деталь, завороженно щупая и вдыхая ночную планету.

Жизнь во сне шла своим чередом, под ярким синим небом величественно изгибалась огромная радуга, по ней скакали маленькие розовые пони, рядом с радугой летали огромные белокрылые орлы. Растительность напоминала дикие джунгли с проплешинами в виде водоемов. Мир сна переполняли животные из человеческой энциклопедии. Все дружно разговаривали, жестикулировали и транслировали в окружение свои эмоции. Кто-то бурно что-то обсуждал, где-то слышался смех, а вот и плач маленько ослика прибавился, кто-то ругается на черепаху, что долго доставляла яблоки из леса. Все эти отдельные речи и голоса создавали общий неразборчивый гомон звериного мегаполиса.

Соня поскакала искать своих друзей. Прыгать на своих больших лапах она любила и находила это самым интересным в состоянии кролика. Отталкиваешься, короткий полет и приземляешься, отталкиваешься перелёт и приземление. Красота. С этим чувством посоревнуется лишь поедание морковки. Прискакав на знакомую лужайку, Соня застала там своих друзей, в том же составе что и всегда, Тоби и Ричард. Ричард как обычно крутил головой в разные стороны, создавая впечатление ничего не соображающей птицы, Тоби уткнувшись носом в землю бегал кругами активно виляя хвостом.

–Привет, мои пираты! – громко крикнула им Соня, приближаясь к товарищам.

–Привет!

–Привет.

–Вы хотите половить мальков? – предложила им Соня.

–Земля сегодня пахнет по-особенному и еще я отличаю в ней кошачьи нотки. – сказал Тоби, включивший режим охотничьего пса.

–Вам не кажется, что ветер стал очень часто менять свое направление, – крутил головой в разные стороны Ричард, глаза его тоже активно крутились.

–Понятно, каждый занят своим делом, – вяло резюмировала Соня.

Она легла на траву, передние лапы подложила под затылок, уши свесились в разные стороны, а задние забросила одну на другую. На небе плыли причудливые облака, разные не только по форме, но и по цвету. Оранжевые, синие, желтые и самые красивые перламутровые. Её сон как правило не отличался какими-то осознанными действиями или смыслом, да она себя целиком и полностью чувствовала в нём, но суть от этого не менялась, это был отдельный мир существующий по законам сна, время не ощущается, логика картинки не объясняется. Обычно сон каждого человека начинается с уже какого-то момента, само зачатие сна мы не видим, также как и конец.

–Соня, а почему ты девочка, ты же кролик или крольчиха? – над Сониной мордочкой нависла голова с клювом Ричарда.

–А почему ты мальчик? Ты же птица?

–Потому что я ощущаю себя мальчиком, – глаза голубя наворачивали круги. – Курлык.

– Вот и я ощущаю себя девочкой. Но я белый кролик. Без разъяснений и доказательств. Точка.

В кустах промелькнуло чьё-то тело и хрустнула веточка. Все повернулись по направлению звука.