Страница 51 из 70
— Верно, — согласился я. — Даже если ее армия будет разделена Кёрмтом, обе стороны понесут большие потери. Честно говоря, полноценная атака не стоит такого риска. Но как только мы захватим ее армию, думаю, мы сможем заставить Скади вести переговоры.
В комнате воцарилась тишина. Я снова уставился на их мрачные лица и немигающие холодные глаза. Делать доклад на военном совете Одина было не совсем так весело, как я надеялся.
— С чего бы? — спросил Один.
— Прошу прощения? — пробормотал я.
Бледно-голубой глаз Одина прожег меня насквозь.
— С чего бы Скади согласится на переговоры? Даже после того, как ее армия разделится, как ты говоришь, она все еще будет представлять значительную угрозу. Зачем ей вдруг складывать оружие, чтобы вести переговоры?
Я с трудом сглотнул.
— По двум причинам. Во-первых, потому что она не хочет битвы на берегах Кёрмта. Она хочет, чтобы ее армия напала на Асгард, а не была уничтожена в лесах Йотунхейма. А во-вторых, потому что мы можем дать ей то, чего она хочет.
Снова воцарилась тишина. Я почти чувствовал, как она давит мне на грудь, словно холодный камень.
— Так чего же она хочет? — спросил Тир своим мягким, холодным голосом.
— Она хочет убедиться, что ее отца помнят, — сказал я. — Вот почему она хочет сжечь Асгард… в память Тьяцци. Так что давайте создадим для нее эту память. Один может назвать несколько звезд в его честь или что-то в этом роде. А во-вторых…
Я снова замолчал, пристально глядя на Бальдра. Он неловко пошевелился. Его красивое лицо уже нахмурилось. Аккуратнее, подумал я. Надо быть осторожным с этим вопросом.
— Ей нужен муж, — сказала я, стараясь не называть конкретных имен.
Комната взорвалась смехом. Хорошо. Смех означал, что они не боятся. Мои плечи расслабились, и я позволил себе почувствовать проблеск надежды.
— Муж? — взревел Тор, вытирая слезы смеха с глаз. — Для этой сумасшедшей Ксантиппы[8]?
— Пожалуйста, скажи нам, что ты шутишь, — сказал Тир. Я заметил, что он не смеялся. Но опять же, Тир не был женат.
— Это хороший план, — сказал Один.
В комнате снова воцарилась тишина. Все мужчины, которые уже были женаты, как и Тор, сияли от счастья. Холостяки все больше нервничали, особенно бедняга Бальдр. Я предположил, что не так-то просто быть самым красивым мужчиной в Девяти мирах, у всего есть свои недостатки.
— Мы можем откупиться от нее с минимальными потерями, — продолжал Один. — Мы это сделаем.
— Подожди! — воскликнул Бальдр. Его исключительно великолепные черты лица были чуть бледнее обычного. — А кто собирается жениться…
Вмешался Хеймдалль.
— Локи похитил Идунну и втянул нас в эту историю с самого начала. Я говорю, что Локи женится на ней.
Послышался ропот, почти весь одобрительный. Я откинулся на спинку стула и скрестил руки за головой.
— О, поверь мне, я бы с удовольствием женился на обезумевшей от войны, одержимой жаждой мести принцессе, — сказал я, когда болтовня утихла. — Но так уж случилось, что я уже женат.
Это замечание было встречено ошеломленным молчанием. Их выражения варьировались от откровенного недоверия на лице Хеймдалля до слегка обиженного удивления на лице Тора. Я полагал, что весь Асгард знал о моем браке после того, как Идунна столкнулась с Сигюн в Вал-Холле. Возможно, новости такого рода распространяются среди женщин быстрее, чем среди мужчин.
Один тяжело вздохнул.
— Да, Локи женился на Сигюн. Но не волнуйтесь, процесс выбора мужа Скади будет честным и справедливым…
— На Сигюн? — перебил его Тор, и на его лице появилась широкая улыбка. — На маленькой Сигюн, брюнетке?
Один нахмурился.
— В Асгарде есть только одна Сигюн, сынок.
Смех Тора гремел со стропил, заполняя всю комнату.
— Локи женился на Сигюн? Она самая скучная женщина в Девяти мирах!
Тир прищурился.
— А зачем Сигюн выходить за тебя замуж?
— Это настоящий брак? — спросил Хеймдалль, зловеще наклонившись вперед. — Ты заставил? И она тебе отдалась?
Я почувствовал, как что-то холодное потекло по моей шее сзади. Скади была последним человеком в Девяти мирах, на ком я хотел бы жениться, но Хеймдалль был прав. Мы с Сигюн еще не реализовали наш причудливый брак.
— Да, конечно. Кончил и получил полное удовольствие, — солгал я с похотливой улыбкой.
— Тогда это все, — объявил Один. — Мы окружим брод через Кёрмт. Приведите своих лучших бойцов. Хеймдалль и Фрейр, вы будете со стороны Железного леса. Тор, Тир и Локи, вы со мной.
Комната наполнилась грохотом табуретов, проносящихся по каменному полу, когда все поднялись на ноги. Я прикусил губу… мне еще предстояло выполнить свои обязательства. Если Скади поймет, что ее предали еще до того, как я вытащу Трима из Йотунхейма, ее ярость уничтожит его.
— Встретимся там, Всеотец, — сказал я.
Один пожал плечами.
— Ладно. Не будь слишком пьян.
Я потянул за нити магии, готовясь пересечь эфир в Йотунхейм. Голос Хеймдалля последовал за мной, когда я исчез.
— Ты уверен, что хочешь взять с собой Локи, Всеотец? Он всего лишь…
Комната растворилась вокруг меня прежде, чем я успел услышать конец оскорбления Хеймдалля.
В Йотунхейме было холодно.
Я потуже натянул темный мех на плечи. Была причина, по которой люди редко путешествовали ночью по этому миру, тут было чертовски ужасно. Я подумывал о том, чтобы заставить призрачную лошадь подо мной пошевелиться, просто чтобы восстановить кровообращение в ногах, но отбросил эту мысль почти сразу же, как только она сформировалась. Кто-то из отряда Скади мог быть чувствителен к магии, и я не хотел выдавать свое положение, пока не увижу Трима.
Луна была всего лишь полоской серебристого света, висевшей над темными горами, окружавшими перевал с обеих сторон. Я выбрал это место, потому что дорога здесь была неровной, а значит, армия Скади должна была двигаться медленно. Оставалось надеяться, что все слишком замерзнут и отвлекутся на неровную тропу, чтобы заметить, как Трим и его люди ускользают прочь.
Будем надеяться, что Трим придет.
Ближе к концу линии в фокусе появился силуэт. Я чуть не закричал от облегчения. Даже в бледном полумраке луны я узнала массивные плечи Трима. Я сбросил невидимость и заставил иллюзию белого коня топнуть подо мной. Несколько солдат повернулись в мою сторону, но никто не показался мне подозрительным. Они явно завидовали мне, и я их не винил. Пешком этот путь был бы еще более жалким.
Мне было неприятно признавать это, поскольку план исходил от Одина и Ангрбоды, но он был великолепен. Эти замороженные, деморализованные войска не смогут сплотиться, даже если войска Асгарда решат атаковать.
От этой мысли у меня по спине пробежала новая дрожь. Неужели войска Асгарда собираются напасть? Я бы не упустил Одина, чтобы добавить новый слой предательства поверх совершенно удовлетворительного плана битвы.
— Ты пришел.
Голос Трима был едва ли громче шепота, когда он повел свою лошадь к моей.
Я решил не удостаивать это замечание ответом. Мы шли вместе, когда тропинка сузилась, и тени сгустились. Здесь был крошечный отрог тропы, едва ли больше оленьей тропы через густые заросли корявого, обмороженного дуба. Я потянул за тонкую нить магии, меняя цвет моего коня с белого на более тонкий темно-серый.
— Сюда, — сказал я, и это слово прозвучало как кашель.
С этими словами я свернул с тропы. Лошадь исчезла, как только я ступил в темноту под дубами. Мгновение спустя появился Трим, бесшумно спешившись. Я ждала в тени, наблюдая за пространством позади него.
— А где же остальные? — наконец, спросил я. Я сказал Триму, что он может привести с собой дюжину людей и их лошадей. Наверное, я думал, что он захочет собрать всю свою палатку и отнести ее в новый дом.
— Я встречаю судьбу в одиночестве, — сказал Трим.
О, я мог бы дать ему пощечину! Это была одна из всех глупых, упрямых, драматических вещей, которые можно сказать. Мои мысли на мгновение вернулись к Маркусу Салонию Квинтилиусу. Я представил себе, как он говорит почти то же самое. Темнота скрыла мою улыбку, когда я открыл портал через эфир. Бедный Трим, которого скоро бросят в Мидгарде с кучей денег и очень красивым бывшим солдатом, который просто предпочитает мужчин.
8
Ксантиппа — жена греческого философа Сократа, известная своим плохим характером. Её имя стало нарицательным для сварливых и дурных жён.