Песня Обманщика (ЛП)

Неужели я действительно думал привести сюда Аню и Фалура? Это место не годилось даже для домашнего скота. Веками я намеренно держал его в беспорядке, боясь вызвать гнев Асов и Ванов.

А может, я просто не хотел чувствовать себя комфортно в Асгарде.

Я со вздохом расправил плечи. Конечно, я мог бы привести этот дом в порядок. Это просто потребует времени, энергии и воли. В моем воображении всплыло видение домика Сигюн, с его чрезвычайно удобной кроватью и такими плотными занавесками, что невозможно было понять, день сейчас или ночь. Она сказала, что теперь это мой дом. Это было не совсем правильно, но, возможно, я мог бы начать с этого. Я мог бы сделать что-нибудь для Сигюн, что-нибудь, чтобы поблагодарить ее за то, что она представила меня в хорошем свете перед Идунной. И потом, рассудил я, я всегда позже смогу привести в порядок свою хижину.

Имея в голове план, я пробрался сквозь эфир и вернулся в темную кухню Сигюн. Она все еще спала на скамейке, но уже перевернулась на спину. На ней все еще было сливовое платье с высоким воротом, но оно плотно облегало ее тело, открывая изящные изгибы. Ее маленькие груди поднимались и опускались вместе с глубоким ровным дыханием. Я медленно осознал, что улыбаюсь, наблюдая, как ее глаза трепещут под закрытыми веками.

Похоже, я действительно испытывал к ней какие-то чувства. Не любовь. Не ту непреодолимую волну похоти, которая притянула меня к Ане, и даже не ту искру сексуального влечения, которая так неожиданно вспыхнула между мной и Фалуром. Но что-то определенно было.

Сигюн пошевелилась, и я погрузился в тень. Если я буду действовать быстро, то, возможно, смогу удивить ее, когда она проснется. 

Сначала я создал вторую спальню. Это было проще всего. Я добавил ее в коридор между спальней и кухней, с простой обычной дверью, ведущей в комнату чуть шире прихожей. Я натянул на кровать узкий, единственный матрас, добавил несколько свечей и закончил кувшином, соединенным с медом Вал-Холла. Моей единственной уступкой артистизму было окно размером со всю дальнюю стену.

Неплохо, подумал я, склонив голову набок. Дождь, обрушившийся на меня в горячем источнике, добрался до самого берега и безжалостными волнами бил в стены домика Сигюн. Луна уже зашла, и я едва мог различить темные, неуклюжие очертания дюн и тускло светящиеся буруны.

Да, совсем неплохо. Мне было бы удобно здесь, сидеть на этой кровати, пить мед и смотреть на океан. Что же такое сказала мне Сигюн сегодня утром? Место, где можно отдохнуть или спрятаться. Да. Вот это подойдет.

Но это был не тот сюрприз, который я хотел преподнести Сигюн.

Для этого я создал дверь рядом с ее спальней. Эту комнату я сделал больше, почти такой же большой, как главный зал. Я использовал грубые камни для стен, чтобы сделать их похожими на горячий источник, и выложил глубокий бассейн песком, перенесенным из дюн. Я на мгновение задумался о еще одном огромном окне, но платья Сигюн с длинными рукавами и высоким воротом заставили меня усомниться, что она захочет оказаться голой перед огромным окном.

Поэтому вместо этого я сделал прозрачным потолок. Я поднял глаза и увидел, как по усыпанному звездами небу плывет облачная дымка. Дождь прекратился прямо над моей головой, оставив меня в тепле и сухости.

Идеально. Чертовски идеально.

Самым сложным было связать горячие источники с этим бассейном. Я сделал паузу, доставая из Вал-Холла флягу с медом и делая глоток, обдумывая следующий шаг. Это было не так просто, как связать мед с кувшином, как я сделал в хижине, которую построил для Ани и Фалура. Я бы хотел, чтобы вода пополнялась и сливалась с постоянной скоростью, а температура оставалась неизменной, независимо от того, что происходило в горячем источнике снаружи.

Я осушил кувшин, глубоко вздохнул и начал творить магию. Серный запах горячего источника Асгарда наполнил воздух, и в воздухе вокруг меня повеяло паром. С усмешкой я зажег свечи из пчелиного воска, которые поставил вдоль края бассейна. Как я и надеялся, их сладость была достойным противовесом к сернистой вони воды.

Хорошо. Это было очень хорошо. Я вытащил еще одну бутыль меда, чтобы отпраздновать это событие, и сделал шаг назад, чтобы полюбоваться комнатой, которую только что создал.

Но мед перевернулся у меня в животе, когда я посмотрел на мерцание свечей, отражающихся в неподвижной горячей воде. Эта ванна была построена не для одного человека. Дерьмо. Я сделал это место для трех человек. Мое зрение затуманилось, и я отбросил кувшин в сторону, чтобы прижать ладони к глазам.

Я вообще не делал ее для Сигюн. Я создал частный горячий источник для своих мертвых любовников. Что-то горькое поднялось у меня в горле, и на мгновение я подумал о том, чтобы разрушить все это место, разбросав камни, свечи и песок по всем Девяти мирам.

Глубоко вздохнув, я убрал руки от глаз. Небо надо мной было испещрено бледными, нежными нитями рассвета. Это было невероятно, мучительно красиво. Сама его красота казалась мне оскорблением или несправедливостью.

Нет, этого было недостаточно, чтобы разрушить комнату, которую я создал. Мне хотелось разрушить все. Я хотел сжечь все Девять миров, уничтожить вселенную, в которой больше не было моей прекрасной семьи. Семьи, которую я хотел привезти в Асгард.

Меня передернуло, несмотря на тепло в комнате. Мои Аня и Фалур, маленький ребенок, которого мы вырастили бы вместе. Я никогда не спрашивал их, хотят ли они жить в Асгарде, среди постоянных, утомительных заговоров Асов и Ванов и постоянно меняющихся союзов. Я никогда не спрашивал, хотят ли они бросить свои семьи, весь свой мир, чтобы жить со мной в моей грязной хижине с протекающей крышей.

Точно так же, как я не спросил Сигюн, хочет ли она иметь собственный горячий источник вне своей спальни.

Я опустился на пол и уронил голову между ног. От жара воды и густого запаха свечей стало почти неуютно. От пара мне казалось, что я задыхаюсь. Тогда мне придется его снести. Строить и разрушать. История моей гребаной жизни…

Внезапно в комнате раздался грохот. Я подпрыгнул, вытирая щеки тыльной стороной ладони. Какого хрена?

Он раздался снова… грохочущий стук эхом разнесся по всему дому. На этот раз я услышал, как Сигюн что-то крикнула в ответ, и прорвался сквозь эфир, чтобы материализоваться в главном зале с кинжалами в обоих кулаках. Кто из Девяти гребаных миров только что разбудил мою жену?

Грохот раздался в третий раз. На этот раз я узнал его: кто-то стучал в дверь. Кто-то, кто чувствовал себя хозяином этого места, и был всего в нескольких шагах от того, чтобы выбить трижды проклятую дверь.

— Один? — завопил я.

Один распахнул дверь как раз в тот момент, когда в комнату вошла Сигюн, все еще завернутая в темное одеяло.

— Извините, что прерываю, — сказал Один. Он поднял бровь, глядя на кинжалы, зажатые в моих кулаках. — Похоже, вы с Сигюн уже поладили.

— Доброе утро, Всеотец, — произнесла Сигюн голосом, в котором не было особой приветливости.

— Зачем ты здесь? — спросил я.

Один устремил на меня свой одинокий бледный глаз.

— У нас возникла проблема.

Я прищурился. Кроваво-красные губы Ангрбоды вспыхнули в моей памяти, ухмыляясь над бледным изгибом ее обнаженной груди.

— Дочь Тьяцци, — догадался я.

Один кивнул.

— Ее зовут…

— Скади, — закончил я. — Она собирает армию?

Губы Одина сжались в тонкую белую линию. Не очень хороший знак.

— Тебе лучше пойти со мной, — сказал он.

Я повернулся к Сигюн. Ее каштановые волосы беспорядочным клубком рассыпались вокруг затуманенного сном лица. Мне пришло в голову, что если бы не мое вторжение в ее жизнь, она провела бы ночь в своей собственной постели. И она бы не проснулась на рассвете от того, что Один практически вынес ее дверь.

Казалось, мне нужно было многое ей сказать, и не в последнюю очередь это было предупреждение о том, что в ее доме теперь есть еще две комнаты, но я не знал, с чего начать. Она встретила мой взгляд с мягкой, сонной улыбкой.