Страница 16 из 172
До холма ориентира мы не дошли. Вывалились в темном сарае, и пока я пытался понять, где мы находимся, Мынаш полез к козам. Мысль съесть рогатого прочно засела в его голову и он, здраво рассудив, что к голове с рогами соваться боязно, приступил к трапезе с более безопасной стороны.
В подслеповатое оконце попадало немного света и оглядываясь по сторонам, я только и успел крякнуть, когда мое наказание попыталось укусить за задницу козла, стоящего в отдельной загородке. Ничего не подозревающее животное, мерно жующее клок сена, не оценило подобную шутку. Потому что как бы не разевал ёкаи рот, приноравливаясь к аппетитному заду козла, ничего у него не вышло. Козел махнул хвостом приподняв его. Мынаш чихнул, от прошелестевшей под пятачком метелки. Зубы адъютанта щелкнули на хвосте, козел брыкнул задними ногами посылая врага в полет.
Тот влип в стену сарая, козел зло развернулся, наклонил голову, и налитыми кровью глазами уставился в темноту. Мынаш постанывая выбрался из кучи сена, сваленного в углу. Козел издал победный клич и ринулся на ставшего на карачки Мынаша.
В последний момент я выдернул того за шиворот, козел со всего размаха влетел рогами в бревна и отлетел обратно на середину загородки.
- Ме? – неверующе переспросил сам себя, покосив в нашу сторону глазом. Момент, когда бородатое чудовище перемахнуло через жерди и понеслось в нашу сторону, я пропустил, рассматривая Мынаша.
В темноте уворачиваясь от рогов разозленного козла, с тяжеленькой тушкой ёкаи на руках, я заметался в поисках выхода. Наконец рассмотрев щель, сквозь которую пробивался загорающийся рассвет рванул в ту сторону.
Мы вылетели, как пробка из бутылки, лай собак мог сослужить нам плохую службу и я, рассмотрев в конце огороде какие-то деревья, рванул в ту сторону. Козел сопел за спиной до грядок с капустой.
Продолжая бежать в сторону от деревни, пытался унять злость, на бессильно повисшее у меня на руках тельце. «Отлуплю, как сидорову козу» - пронеслась мысль и растаяла по мере приближения окраины леса. Перешел на ходьбу, и остановился только тогда, когда первые деревья спрятали нас своими кронами.
На глаза попался широкий пенек, вот на него и положил Мынаша. Не прошло и пары секунд, как он ожил и сел, преданно глядя мне в глаза.
- Нам невероятно повезло, - начал воспитательную речь, стараясь не переходить на рык. – Нас никто не видел, за нами не погнались собаки и даже вышибленные двери сарая можно списать на происки козла.
Сделал пару вдохов и выдохов, успокаивая нервы.
- Но какого черта, ты перенес нас к этому вонючему козлу, а не туда куда я тебе показывал? – задал закономерный вопрос.
Розовый пятачок засопел, заходил ходуном. Глазки округлились и заблестели, ну вот прям сейчас заплачет. Тишина застыла киселем, я в воспитательных целях ждал ответа, ёкаи сопел и пытался выдавить слезу.
- За что мне это, - поднял глаза к небу, спрашивая Изначального или того, кто сейчас присматривает за жителями.
Развернул карту, сверился с компасом, ткнул в нужную сторону пальцем.
- Мынаш, нам туда. Пять километров по прямой.
«Будем топать ножками, - ехидно спросил у него, — или ты попробуешь провести по сумеречной тропе».
Во избежание повторения эксцесса выдал из запаса еды лепешку с куском сыра. Адъютант с аппетитом умял предложенное и благодарно отрыгнул.
Почесал макушку, - дай посмотрю карту. Долго рассматривал холм, водя по его границам пальцем с черным ногтем. Опять сопел.
Потом поднял голову, и сказал, - я попробую!
- Главное, ты о козле больше не думай, - как напутствие сказал ему, прежде чем он потянул меня в сумерки.
И обнаружил себя посреди стада баранов. Грозное рычание пастушьих собак прозвучало не хуже стартового пистолета. Рассекая стадо на две половины, мохнатый массивный и злобный пес ринулся в мою сторону. Лес виднелся тонкой полоской далеко впереди, мозг отметил, что бежать хоть немного вниз, а не на гору. Где мой адъютант, - вторая мысль окатила холодным потом. Лай остальных собак отгонял вверенных им животных от хищника, коим меня посчитали. Вот к первому псу присоединились еще двое, обходя меня с разных сторон. Если предположить, что людей поблизости нет, сражение с охранниками стада могло принести неожиданные неприятности. Убить нельзя ранить, - куда не поставь запятую, везде плохо. Поэтому оставалось бежать, с рюкзаком и оружием в сторону леса, надеясь, что животные отстанут. Когда легкие начало жечь огнем, а псы не только не отстали, но и постепенно нагоняли, услышал позади себя пронзительный свист. Встали все. Я и три преследователя обернулись, не понимая природы сигнала, заставившего остановится. Нас догонял вожак стада. Огромный КОЗЕЛ, с колокольчиком на шее, несся в нашу сторону. За ним следом, не слушая лая оставшихся псов, уворачиваясь от их укусов, ломилось остальное стадо. От греха подальше, медленно стал отступать в сторону леса. Потом развернулся и неслышно потрусил в ту сторону. Хай, который подняли псы, пытаясь вразумить вверенное стадо, почему-то не отставал. Оглядываясь назад, обнаружил, что козел прет в моем направлении, и даже немного сократил расстояние.
Так и бежали мы до самого леса. Я, костеря на чем свет стоит, одного мохнатого и бесполезного черта, козел, зовущий своим колокольчиком стадо баранов и собаки, откусывающие от стада небольшие кучки запыхавшихся овец, и отгоняющие их в сторону предыдущей дислокации.
Добежав до леса, полез на первое дерево, которое обещало выдержать мой вес. Скакать по пням и зарослям ежевики не было ни сил, ни желания. Отдышусь, отдохну, а потом видно будет, решил для себя устраиваясь в развилке на высоте трех-четырех метров.
Открыв флягу, хлебнул из нее холодную воду. Второй глоток застрял в горле, закашлялся, до слез. Сверху наконец рассмотрел, почему козел так настырно трусил в мою сторону. На его спине, впившись в уши бедного животного, скакал мой адъютант, со всей силы хлопая копытами по бокам вожака стада. Казалось, он вошел в раж, и никого, не видя и не слыша, подстегивал ополоумевшего козла, задавая направление подергиванием его ушей.