Левиафан

– Новый мистицизм, – воскликнул Саймон. – Путь Левой Ноги!

Джо отвернулся, смущенный ее поступком. Затем у него в голове мелькнула некая мысль, и он снова посмотрел на Мэвис и Хагбарда. Эта сцена всколыхнула что-то в его памяти, но он не знал, было ли это воспоминание о прошлом… или же о будущем.

– Что тут говорить? – сказал Хагбард с усмешкой. – Я просто ее люблю.

Принесли блюда с едой, и Гарри Койн, перегнувшись через стол, спросил:

– Хагбард, ты точно уверен, что эта богиня, Эрида, реальна и будет здесь сегодня вечером в таком же трехмерном физическом теле, как ты или я?

– И ты еще сомневаешься? – надменно произнес Хагбард, манерно махнув рукой. – Кто видел меня, тот видел Нашу Богиню.

Хагбард действительно сходит с ума, подумал Джо, испытывая головокружение.

– Я не могу больше есть, – сказал он, жестом отсылая официанта. Услыхав его слова, Хагбард воскликнул:

– Ешь! Ешь, пей и веселись. Может быть, ты больше никогда меня не увидишь, Джо. Один из вас за этим столом предаст меня, разве ты не знаешь?

Две мысли столкнулись в голове Джо: Он маг и всё знает; Он псих и считает себя Иисусом.

В этот момент очнулся Джордж Дорн и сказал:

– Господи Иисусе, Хагбард, мне нельзя кислоту. Хагбард расхохотался.

– Morgenheutegesternwelt15 . Ты опережаешь события, Джордж. Я еще даже не начинал раздавать кислоту.

Он вытащил из кармана бутылку и вывалил на стол кучу капсул. И тогда Джо отчетливо услышал, как пропел петух. ** *

Автомобилям, за исключением служебных машин, а также личного транспорта исполнителей, их помощников и лиц, обслуживающих фестиваль, было запрещено въезжать на территорию в радиусе десяти миль от фестивальной сцены. Хагбард, Джордж, Гарри Койн, Отто Уотерхаус и Джо прокладывали себе путь сквозь бурлящие толпы молодых людей. Мимо проехал кемпер-«фольксваген» с Кларком Кентом и его «суперменами». Следом двигался огромный черный «мерседес»-ландо тридцатых годов с эскортом мотоциклистов в белых комбинезонах, не подпускавшим нетерпеливых фанатов. Эта старинная машина привела Джо в восхищение. Кожаный верх «мерседеса» был поднят, но, заглянув внутрь салона, Джо увидел несколько стриженых «ежиком» светловолосых голов. Внезапно к окошку приникла девушка-блондинка с бесстрастным взглядом.

– В этой машине едет «Американская Медицинская Ассоциация», – сказал Джордж.

– Эх, – вздохнул Гарри Койн, – мы могли бы сейчас бросить одну бомбу и решить сразу все проблемы.

– Вместе с ними ты взорвешь кучу ни в чем не повинных людей и оставишь множество дел в незавершенном состоянии, – ответил Хагбард, провожая взглядом «мерседес». – Отличная машина. Она принадлежала фельдмаршалу Герду фон Рундштедту, одному их самых способных гитлеровских генералов.

За «мерседесом» двигался тяжелый черный автобус с аппаратурой АМА. Он бесшумно проехал мимо.

МЫ УБЬЕМ СТАРОГО КРАСНОГО ПЕТУХА МЫ УБЬЕМ СТАРОГО КРАСНОГО ПЕТУХА

«Закрытая корпорация» считалась самой эзотерической и экспериментальной из всех рок-групп; поэтому ее поклонники, хотя и фанатичные, были немногочисленными. «Никто не спорит, что это музыка тяжелая, – признавало большинство представителей молодежной культуры, – но действительно ли это рок?» Тот же вопрос, хотя и в более деликатной форме, часто задавали лидеру группы Питеру Моллу журналисты. Он всегда отвечал одинаково:

– Это рок, и на этом камне я создам новую церковь16 . Отвечая на вопросы, Питер, как правило, хихикал, поскольку предпочитал давать интервью под кайфом (репортеры его нервировали). И действительно, в концертах «Закрытой корпорации» ощущалось нечто религиозное; слушатели часто жаловались, что не понимают смысла песнопений, сопровождаемых внеземными аккордами. Эти песнопения основывались на Енохианских Ключах, которые доктор Джон Ди расшифровал по акростихам «Некрономикона»; в современном мире ими пользовались известный поэт Алистер Кроули и преподобный Антон Лавэй из Первой Церкви Сатаны в Сан-Франциско. Ночью 30 апреля «Закрытая корпорация» совершила ритуальное жертвоприношение петуха в пентаграмме (перед тем, как ему перерезали горло, он издал последнее отчаянное «кукареку»). Пропев Варварские Имена, участники группы проглотили по капсуле мескалина и дружно отправились на концертную площадку, готовые испускать вибрации, которые заставят побледнеть от ужаса даже «Американскую Медицинскую Ассоциацию».

МЫ УБЬЕМ СТАРОГО КРАСНОГО ПЕТУХА, КОГДА ОНА ПРИДЕТ

– Я только что видела Хагбарда Челине, – заявила Винифред Зауре.

– Естественно, где же еще ему быть со всеми прихлебателями и мальчиками на содержании, – отозвался Вильгельм Зауре. – Но мы должны выстоять до конца.

– Интересно, что он планирует, – сказал Вернер Зауре.

– Ничего, – ответил Вольфганг Зауре. – Я так думаю, он вообще ничего не планирует. Я знаю, как устроен его ум. У Хагбарда голова набита восточной мистической чепухой. Он намерен довериться своей интуиции и думает, что мы не сможем предвидеть его действия, поскольку он и сам не знает, что собирается делать. Но он ошибается, так как в любом случае у него мало возможностей для маневра. Ему не удастся нас остановить.

Сначала над черно-зелеными верхушками сосен появились башни. Они напоминали сторожевые тюремные вышки, вот только находившиеся в них люди не были вооружены и отвечали всего лишь за прожекторную подсветку и качество звука. Затем дорога повернула, и они приблизились к ограде из колючей проволоки высотой до двадцати футов. Параллельно ограде, футах в тридцати, тянулся и внутренний забор примерно такой же высоты. Далее высились ярко-зеленые холмы. Устроители фестиваля вырубили и распродали все деревья с холмов внутри огороженной забором территории, выкорчевали пни и покрыли сырую землю свежим дерном. На зеленых лужайках теснились толпы людей. Повсюду, словно грибы после дождя, вырастали палатки, в воздухе реяли флаги. На одинаковом расстоянии друг от друга были установлены передвижные туалеты ярко-оранжевого цвета. Отовсюду слышались голоса, крики, пение и музыка. За возвышенностью, на которой располагалась сцена, плескались иссиня-черные волны озера Тотенкопф. Территория фестиваля была огорожена даже со стороны воды.