Страница 33 из 232
Как ни весело было выяснять отношения со смешными московскими ребятами и покусывать при возможности саалан, оставалось одно дело, висевшее на мне с того самого дня, как вернулись Источники. Мне надо было посмотреть своими глазами на купол, построенный дорогими гостями над ЛАЭС и прилегающими территориями. Судя по тому, что говорили о станции и земле вокруг сотрудники Росатома, - обычным зрением он не фиксировался, а значит, определяли проникновение только по счетчикам. Кто бы ни ставил купол, на аварию он среагировал очень оперативно: говорили, что Сосновый Бор пострадал больше от паники, чем от радиации. Жить там запретили, как и гулять по лесу в зоне отчуждения, и собирать грибы и ягоды. После возвращения Источников дорогие гости запитали свою конструкцию напрямую от них, и это техническое решение было как минимум любопытным. А у меня никак не получалось добраться до сердца закрытой территории - купола.
Свою машину я оставила в Хельсинки. Я была в розыске, но мешало не это: край по-прежнему оставался в блокаде, за прошедший год она стала только жестче. И, значит, просто приехать на заправку и залить полный бак оказывалось невозможным. То есть возможным, но не на каждой заправке, а светить мордой лишний раз мне категорически не хотелось. Можно было бы попытаться провернуть с автомобилем тот же трюк, что я устроила со стиральной машиной, разве что запитать его не от стационарного Источника, а от кристаллов - именно так дорогие гости поддерживали купол конец осени и почти всю зиму, - но оценив риски, от этой идеи я со вздохом отказалась. Любая проверка документов в присутствии "технического специалиста от саалан" - и я попалась. Как ни прячь концы, такой автомобиль фонит достаточно, чтобы вызвать у мага желание провести углубленный досмотр. Я уже почти было нашла, как добраться до Соснового Бора через юг, но тут возникла вся эта история с заразными тварями, и поездку пришлось снова отменить.
В общем, с куполом получилось крайне неудобно. По-хорошему, едва снег сошел окончательно, стоило отложить все дела и пройти через лес наугад, но я не решилась - столкновение с магами саалан в мои планы не входило, и даже объяснения с местными были бы совсем лишними. Да и голова была занята предстоящим летом.
Мои новые знакомые хотели организовать летний лагерь для обмена опытом и идеями. Эгерт, периодически интересовавшийся, как у меня дела, обещал помочь с интересными лекторами, которых так просто в крае не послушаешь. Анархисты меня слегка сторонились, но если предложить им дополнение к их программам, которые они и так ведут по качалкам, маскируя под лекции о здоровом питании и правильном режиме дня, они не откажутся. Пособие "зеленых" по экотеррору и "кухня анархиста" устарели лет двадцать назад, и мирному подполью не помешают более новые и действенные приемы и схемы, ну не кретины же они, чтобы отказываться от новых знаний на халяву. Место под лагерь мои друзья уже присмотрели совсем недалеко от Заходского.
Май у Дейвина начался вполне позитивно, с теплого выходного дня и хорошего звонка прямо с утра.
- Дэн, привет, я тебя хотел звать купаться.
- Женька, мы не купаемся в открытой воде.
- Религия не позволяет?
- Нет, просто около столицы море холодное, а на Ддайг и на Кэл-Алар, это где князь живет, в воде всегда есть кто-то ядовитый.
- Но тут-то нету никого ядовитого, и вода теплая. Ну, условно теплая, не Турция, конечно... попробуешь? Вдруг тебе понравится?
- Ну поехали.
Он отложил коммуникатор и поставил портал. Женька и бровью не повел, увидев его в коридоре, протянул руку для приветствия и кивком пригласил в гостиную, на полу которой было разложено...
- Женька, что это? - не удержался он от вопроса.
- Это? - хмыкнул Ревский. - Два пенковых коврика, лежать, два полотенца, вытираться, джезва, варить кофе, банка с кофе, банка с сахаром, две кружки, пшеничные сухари, сгущенка, сухофрукты. А, и твои плавки. Мои уже на мне.
- Это одежда? - переспросил пораженный граф, разглядывая клочок ткани размером с шейный платок. - Ты серьезно?
- Ну да, для купания, - невозмутимо ответил ему донор.
- И больше ничего? - уточнил да Айгит. - Ты собираешься остаться только в этом?
Евгений вздохнул.
- Дэн, если ты решишь купаться в штанах и ботинках, ты удивишь народ гораздо больше, поверь. Кстати, раз уж ты тут и ты мне обещал. Давай перечисляй, что на тебе надето. И кстати, снимай это все к чертовой матери, все равно сейчас будешь переодеваться, я тебе положил шорты и футболку. Вернемся и оденешься, а пока - нечего народ пугать.
Дейвин оглядел себя.
- Женька, на мне не весь комплект. Брайт, верхний плащ, я оставил в замке.
- В плюс двадцать три? - фыркнул Ревский. - Молодец, что догадался. Рассказывай про остальное.
Дейвин смущенно улыбнулся и начал. Расстегнув крючки облегающей и короткой сааланской национальной куртки, он снял ее и положил на диван.
- Это эннар. Он шьется точно по человеку. Им невозможно поменяться, нижнее можно попросить, а это нет. Его носят и мужчины, и женщины.
Евгений внимательно рассмотрел куртку тонкой шерсти очень плотной крутки, сотканной из ниток двух цветов: уток был одного цвета, а основа - другого. На первый взгляд ткань казалась однотонной, но при внимательном рассмотрении переливалась оттенками двух разных цветов, объединяющихся в третий. Подкладки у куртки не было.
Дейвин дождался окончания исследования его эннара и продолжил демонстрацию: снял следующий предмет и положил его поверх куртки.
- Это грисс, ты про него уже спрашивал. Грисс носят и мужчины, и женщины. Женский грисс имеет шнуровку на спине, чтобы подтянуть по телу точно, мужскому для этого хватает двух пар завязок.
Рубашка Дейвина не имела застежек, и он снял ее через голову, развязав завязку ворота на плече.
- Это люйнэ - сорочка, рубашка, нижнее платье, то, что надевают под грисс. Длина зависит от твоего желания и удобства. У мужчин завязка на плече, у женщин спереди.
- Дэн?
- Что, мне остановиться? - Дейвин надеялся, что у Женьки проснется совесть или по крайней мере жалость: при всей близости отношений с донором все это было как-то уж очень откровенно. Но не совесть и не жалость обеспечили ему передышку, а Женькино любопытство и желание записать все точно.
- Временно. Вы используете какие-нибудь ткани, кроме шерстяных?
- Да, парусину. Но она не годна для одежды, слишком жесткая.
- Мнда. Сочувствую. Продолжай, пожалуйста. На диване плавки, футболка и шорты, это все тебе, кроксы под столом, они новые, размер твой, сорок четвертый.
- Хорошо. Это брог... броги. Обувь. Они на завязке вокруг ноги, видишь?
- Вижу, и двойная мягкая стелька над подошвой.
- Тройная. Между ними шерсть.
- Ага, спасибо, что сказал. Другая обувь у вас бывает?
Дейвин обрадовался передышке и, так и не одевшись, начал рассказывать про обувь для ритуальных танцев, айси, и про мелины - расшитые сапожки на жесткой подошве для праздничных и приемных дней. Женька слушал очень внимательно, потом кивнул на ноги Дейвину:
- А это у тебя носки или чулки?
- Окрэй? - переспросил граф, нагибаясь, чтобы снять указанный предмет одежды. - Они до колена. Женские выше колена.
Евгений кивнул, записывая.
- Так, и последнее. Ваши национальные шаровары как называются?
Дейвин, возражая, покачал головой.
- Я видел шаровары, Женька. Они шире. А это - жойс. Женщины тоже носят броги и окрэй, но вместо жойс у них гэльта, широкая юбка в складку, она надевается внахлест и завязывается на левом боку. Хотя женщины часто носят и жойс. Мужчины гэльта не носят никогда. Есть еще один вид одежды: верхнее платье, фаллин. Мужской фаллин - одежда досточтимых. Они бывают подлиннее, для их внутренних ритуалов, и покороче, рабочие. Короткие носят с жойс, конечно. Жойс затягиваются шнуром, и он завязывается вокруг пояса, вот тут, видишь? Их тоже снимать?