Страница 220 из 232
Димитри поставил чашку на столик, вздохнул и подумал, насколько проще было бы объяснять Полине, что произошло, если бы он мог просто сказать: "Ее лишили Дара. Я знаю, как это было сделано, вижу последствия, но не понимаю, что еще я могу сделать, чтобы ей помочь". Но перед ним землянка, и она не верит в магию. И конечно, предлагает решение из их культуры взаимодействия с людьми с Даром: после того, как местные религиозные культы расправились с потенциальными магами, за них принялась их медицина. И ничего хорошего она им не предложила. Во время своих поездок в Московию Димитри видел людей, принимавших психотропные препараты. И даже представлял, как можно скопировать эффекты, ими предлагаемые, известными и доступными ему способами. Но тогда уж было бы проще взять и отстроить сознание Алисы с нуля, оставив память, убеждения, предпочтения в еде и отдыхе. Ее прежние друзья даже не заметят подмены. Только вот любому магу будет очевидно, что это не Алиса.
- Мне очень жаль, что я не могу показать вам, как выглядело ее сознание, когда она вернулась ко мне. Точнее, показать-то могу, только вам это мало что скажет. Полина Юрьевна, если факт использования вашей химии в случае с Алисой станет известен, - а он, как вы понимаете, известен станет, - то у меня есть основания предполагать, что ее смертный приговор будет приведен в исполнение немедленно, ее присутствие в любом качестве станет слишком страшным для моих соотечественников. И я крайне мало смогу сделать - это не мой приговор.
- Господин наместник, - вздохнула она. - Да нет ее в доступе, этой химии. Даже если бы я и хотела - и умела, кстати, - ее применить. В Санкт-Петербурге сейчас не найти тех препаратов, которые имеет смысл ей назначать. Даже если бы были врачи, которые могли бы их назначить, ближе Москвы нет ничего и никого, чтобы реализовать этот план. Так что с точки зрения ваших соотечественников, что бы ни произошло с Алисой, страшным оно не будет. Что же до меня, я просто буду делать то, что в моих силах. А там уж как получится.
- Благодарю вас, Полина Юрьевна, хотя я и не ожидал, что вы согласитесь помогать, с учетом характера вашей, - и Димитри вложил в улыбку все свое обаяние, - общественной деятельности.
Полина молча шевельнула плечом: если целью всего цирка последних суток не было принудить ее к сотрудничеству, то зачем он был тогда? - но отвечать не стала. Наместник взял со стола толстую папку и протянул ей.
- Вот личное дело Алисы. Я хочу, чтобы вы имели полное представление о ее подвигах как до ареста, так и после.
Полина молча взяла папку и принялась листать. По содержанию было видно, что барышню пасли не меньше двух лет и арестовывали очень резво. Так же, как и саму Полину. Выпускать Алису из края этот галантный кавалер точно не планировал. Арест был громким, а вот дальше какая-то путаница и муть. Понятно только, что своих барышня сдавала медленно и неохотно и ломали ее на совесть, потратив на процесс полных два месяца. Обработку Полина узнала, да и сложно было бы перепутать: с ней самой две недели происходило примерно это же. Сааланцы спрашивали ее о политической позиции и выясняли подробности работы "Ключика", а местные безопасники допрашивали о магических практиках. Насчет соблюдения прав и регламентов с Алисой тоже не церемонились, но, кажется, ее выжимали все же не по десять часов в день. Интересно, почему он ее не расстрелял? Даже не попытался... И еще - что с ней происходило с июня по декабрь двадцать четвертого года? Полина внимательно посмотрела на корешки листов - нет, не похоже, что здесь что-то изымали. Этих листов просто никогда не было, вот июнь, а вот январь. И между ними ничего. И начиная с января речь идет как будто вообще о другом человеке.
В папке действительно было все, за исключением магии и аварии на ЛАЭС. Димитри хорошо знал, как земляне реагируют на любые упоминания о волшебстве, когда речь заходит о реальной жизни. Успеется. История Алисы достаточно занимательна и без этих нюансов. Полина быстро пролистала листы, касавшиеся деятельности барышни в Сопротивлении и углубилась в чтение, лишь дойдя до ареста. Димитри заметил себе расспросить женщину позже: по его информации, Медуница хорошо прятала и маскировала аспекты своей деятельности в террористическом подполье, которые бы плохо сказались на имидже непримиримой героини Сопротивления. Например, свою активнейшую роль в организации терактов и диверсий с использованием смертников, контрабанду наркотиков в крупном и особо крупном размере и другие столь же милые приключения. Помнил он и об их первой беседе. Алиса тогда искренне изумилась, услышав весь список своих подвигов, и она не пыталась его обмануть. Так что Димитри было любопытно: Полина об этом всем не знала или считала уже неважным?
Димитри откинулся на спинку кресла и отпил из кубка. Напиток остыл, свет противно резал глаза. И еще кто-то то ли царапал, то ли кусал его за палец левой, свободной руки. Князь нехотя глянул - и увидел ледяного дракончика. Малыш оседлал безымянный палец мага, обнял его всеми четырьмя лапами, вытянув хвост к запястью, и упоенно облизывал шершавым языком ноготь. Его обычно прозрачная шкурка казалась белесой, сквозь чешую при желании можно было бы рассмотреть, как бьется сердце. Улыбнувшись, Димитри поставил кубок на столик, оторвал от ветки в вазе виноградину и протянул зверьку. Тот забыл про палец и, вцепившись в нее всеми лапками, присосался. Димитри осторожно пересадил его на подлокотник своего кресла. Эти малыши предпочитали влажную жару побережья Ддайг, и ни одному из них не было места в промозглом и сыром Озерном крае: даже выжив летом, такая кроха неминуемо умрет, когда первый осенний шторм начнет срывать цветные листья с деревьев. Не иначе, какой-то недоумок сперва притащил его контрабандой сквозь портал, а потом то ли не смог продать, то ли испугался наказания и выпустил. А может, малыш и сам сбежал, дракончики славились своими любопытством и бесстрашием.
Полина тем временем читала материалы дела. Знала она, похоже, далеко не все. Часть листов она просматривала и перелистывала почти мгновенно, к некоторым несколько раз возвращалась, отлистав назад чуть не половину содержимого папки. Читала эта женщина поразительно быстро. Пожалуй, быстрее всех, кого он видел здесь за чтением. Через всего лишь четверть часа она уже клала закрытую папку на стол наместника. Димитри с интересом посмотрел на эту живую шкатулку с сюрпризами. Она ответила ему долгим темным взглядом, не выражавшим ничего. Потом произнесла так же ровно, как смотрела:
- Спасибо, теперь я имею почти полное представление обо всем списке подвигов Алисы Медуницы.
- Почти? - переспросил Димитри.
- Да, за исключением тех шести месяцев, о которых в папке нет данных.
- Я тоже еще не полностью в курсе того, что с ней происходило в эти полгода, - ответил князь и, встретив внимательный взгляд женщины, добавил. - Я отправил ее... хм... домой. Думая, что больше не увижу, и считая, что так будет лучше для всех. И совершенно не ждал ее назад. Тем более в таком состоянии, как увидел. Но мне интересно, что вы можете сказать по имеющемуся.
Он устал и от тяжелого дня, и от напряженного разговора, ему было очень жаль и дракончика, оказавшегося в холоде Озерного края, и Алису, и женщину, сидевшую перед ним, делая вид, что она совсем не устала и ничуть не боится, и себя самого. И он ждал в ответ на свой вопрос хотя бы какого-то человеческого чувства - гнева или, может быть, сочувствия к подруге, спасшей ей жизнь ценой большого риска. А получил оценку ситуации. Как будто говорил с абаком или торговой книгой.
- Скажу, что теперь, после прочтения вот этого всего, - Полина брезгливо указала то ли подбородком, то ли ресницами на папку, лежавшую на столе, - я не уверена даже в том, что подбор медикаментов удалось бы осуществить с первого раза, попади Алиса к врачам.
Димитри слишком хорошо знал землян, чтобы поверить в то, что она вдруг и сразу приняла бы его версию, выскажи он ее вслух.