Страница 117 из 232
Рассказали ему и о том, что часть моряков участвовала в боях на суше вообще не на севере. Североморцы были и под Москвой, и под Петербургом, во время той войны называвшимся почему-то Ленинградом, и под Сталинградом, теперь носящим название Волгоград, и даже на Северном Кавказе. Димитри заметил себе, что историю переименования крупных городов надо посмотреть отдельно, в ней было что-то настораживающее - и продолжил слушать.
Он узнал, что в ходе войны Северный флот пополнялся авиацией и кораблями с Тихого океана и Каспийского моря, а также за счет английских кораблей, временно переданных СССР в обмен на трофейные корабли Италии, захваченные во время войны и разделенные между союзниками. Услышав это, Димитри усмехнулся: законы моря везде одинаковы. Собеседник кивнул и развил мысль. В той войне моряки севера, разумеется, дрались на морских путях врага и защищали свои. А еще помогали приморскому флангу сухопутных войск. Бои шли на Белом, Баренцевом и Карском морях, в акваториях до пролива Вилькицкого, одновременно на воде, под водой, в воздухе и на побережье. В них участвовали подводные лодки, надводные корабли, авиация и береговые части. Флот высаживал десанты и разведывательные отряды в тыл врага, формировал и посылал на сухопутный фронт части морской пехоты. Димитри представил себе масштабы этой бойни, уточнил число участников, услышал только о количестве погибших - и не поверил. Но повторил вслух и запомнил.
Увидев явный интерес высокого гостя к теме, ему преподнесли две книги. Одну - потому что, по словам моряков, она могла исчерпывающе ответить на все возможные вопросы о Северном флоте. Книга была довольно антикварной, ей было лет тридцать пять, и называлась она "Боевой путь Советского Военно-Морского Флота". Вторая была поновее, ей было не больше десяти лет, и это оказался учебник по истории кораблестроения и мореплавания Земли. Димитри собрался обещать отдариться, но сказал почему-то другое. Он обвел присутствующих взглядом и произнес:
- Я не хотел бы быть понятым превратно, но если вдруг ваш президент отпустит вас со службы, я буду рад вам у себя, хоть в крае, хоть за звездами. И... - он выдержал паузу, собирая мысли и слова, потом сформулировал. - Деньги само собой, но и соцпакетом не обижу.
Увидел, что его поняли, и не стал развивать тему. Сам он увез из Мурманска целый ворох легенд о кораблях прошлого, которые, с его точки зрения, были ближайшим будущим империи и его собственным, несколько очень важных контактов и много интересных идей.
А в Северодвинске были подводные лодки на атомном топливе, тоже московские. И там все было очень похоже на Мурманск: встречи с герцогами и графами, губернатором и мэрами из местных, разговоры с досточтимыми и осмотр достопримечательностей, одной из которых был космодром Плесецк. Его, как и базы Северного морского флота, Московия получила в аренду и исправно платила за нее, а мощный Источник недалеко от него земляне предпочитали не замечать.
Это были суровые земли суровых людей, но Димитри тут скорее понравилось, чем нет: окрестности Мурманска напомнили ему места, где он родился и провел детство, а Архангельская область по количеству Источников могла поспорить с Южным Саалан. Именно здесь Димитри увидел, как могло бы выглядеть сотрудничество между его соотечественниками и местными, если бы не авария и действия его предшественника. Местные дороги, на взгляд жителей, были ужасны, из-за экономической блокады с транспортом здесь стало еще хуже, чем было раньше, и выходом вдруг стали "инопланетные технологии". Как Димитри рассказал герцог Архангельский, интеграция началась с того, что к нему пришла делегация областных врачей со сметой на закупку новых автомобилей для скорой помощи. Он посмотрел на смету, потом на карту, вызвал досточтимых, и через несколько месяцев область получила вполне годную сеть порталов, предназначенных в первую очередь для транспортировки врачей и больных, во-вторую - для путешествий жителей, и только в третью - для грузов и самих саалан. Кинуть нить из Источника в Источник мог любой недоучка, а уж как отлаживать такие сети, саалан хорошо знали. И к двадцать четвертому году дежурный маг на подстанции скорой помощи вызывал так же мало удивления, как фельдшер из местных. Князь принял как должное желание многих таких магов изучить хотя бы основы и начала местной медицины, ведь людей, владеющих лекарским искусством, никогда не бывает слишком много.
Из Архангельска Димитри на поезде отправился в Великий Устюг, досточтимые города обещали ему не только отчет о деятельности одного из важнейших транспортных узлов империи, но и знакомство с культом местного старого бога, а то и с ним самим во время визита в его резиденцию. Разумеется, "бог из резиденции" оказался лицедеем, обученным развлекать маленьких детишек, приезжающих к нему просить подарков. Как объяснили князю, этот старый бог приносил малышам подарки каждый год, клал их ночью под новогоднее дерево - украшенную цветными фонариками елку - и требовал взамен только праздника и ритуальной трапезы, причем не с самих малышей, а с их родителей. И этот бог не наказывал маленьких непосед даже за нарушение предполагавшегося обета весь год себя хорошо вести и слушаться папу с мамой и не лишал их подарка. Местным очень повезло с их старым богом, а они, как всегда, считали, что только так и могло быть.
А потом были Вологда и Череповец, встречи с промышленниками и купцами, многие из которых предпочитали жить за пределами края, продолжая владеть и управлять своими огромными заводами на его территории. Сольвычегодск был ключом, а Вологда - замком, заставляющим местных договариваться с имперским наместником края. Разумеется, когда появилась империя, многие из них постарались удовлетворить спрос за звездами: в порталы нельзя было брать только электронные приборы, взрывчатые и радиоактивные вещества. Станки, ставшие для местных позавчерашним днем, представлялись делом далекого будущего империи, но некоторые из них вполне могли пригодиться за звездами уже теперь, и их охотно покупали. Но этого было мало, чтобы загрузить производственные мощности, так что промышленники вновь и вновь говорили про блокаду, санкции и упущенные возможности. Димитри смотрел на огромные заводы, дышал отравленным воздухом и пил мертвую воду из бутылок, потому что речная стала ядовитой по вине людей. И втайне надеялся, что в империи никогда не будет так, как здесь, в городе на берегу рукотворного моря, убившего луга и поля для того, чтобы машины могли делать еще больше машин.
Решение князя ехать до Новгорода на машине сильно и неприятно удивило местных. Он и так отставал от графика больше чем на неделю, прогостив на Северном флоте куда дольше, чем планировалось изначально, да и значительную часть дорог, им выбранных, правильнее было бы именовать "направлениями". Рисковать встречей с недобитыми остатками Сопротивления чиновники тоже очень не хотели. Выслушав возражения, Димитри пожал плечами и сказал, что не видит ни одной проблемы: если дорога, имеющаяся на карте, станет непроезжей, всегда можно поставить портал, а потом строго спросить с барона, на чьих землях она проложена. Что до боевиков, то не им решать, куда и с чем ехать имперскому наместнику края. И сопровождающие вынужденно подчинились. Журналисты, участвующие в поездке князя по краю, были не рады тому, что сунулись за ним в эту непролазную глушь. Примерно раз в час кто-то комментировал: "Сейчас мы в этой колее и сядем", - однако этого ни разу не произошло. Но дорогой то место, через которое они все пробирались, по-прежнему называл только наместник.
Димитри не пожалел о своем выборе ни одной секунды, проведенной в пути. Да, несколько раз асфальт кончался, но, на его взгляд, дороги оставались вполне годными. Он смотрел на заброшенные деревни и зарастающие поля, думая, что если приложить руки людей или ддайг, этот край станет благословенным местом. Нужно только удалить заросли огромных зонтичных растений со жгучим соком и вывести другие зонтичные, поменьше размером, но более ядовитые. А еще восстановить лес и навести порядок в некогда имевшейся системе отвода лишней воды из лесных массивов. Узнав, что когда-то это было целой наукой, но специалисты, которых можно было пригласить для решения этих задач, уже лет пятнадцать как умерли, не оставив после себя учеников, князь расстроился. Он увидел последствия всего одной ошибки Гаранта, но с ее ценой в Саалан вряд ли согласились бы. Конечно, из Москвы такие досадные мелочи вряд ли были видны, но это не делало случившееся менее значимым. Димитри отчасти понял, почему эту землю так легко передали империи, когда удалось договориться о Санкт-Петербурге и его окрестностях, которые, несмотря на всю их красоту и известность, были все же не более чем частями структуры портового и университетского города. Да, Санкт-Петербург называли сердцем края, но Новгород и Псков в таком случае оказались его чревом, то есть тоже жизненно важными. И в отличие от Петербурга, переживающего серьезные трудности после аварии, здесь проблемы давно стали привычной частью повседневной жизни. Но ничего. Ддайг справятся и без здешних инженеров. Стоит их только сюда пустить и показать им землю без камней, рыбные реки и озера, коров, овец и коз на пастбищах, лосей и остальную живность в лесах, болота с километровыми ягодниками - и остальное придет в порядок как бы само по себе. А за землей следом проснутся и люди.