Страница 9 из 14
– Это как?
– Звонила, поджидала, то давила на жалость, то рассказывала о своей большой любви, то угрожала.
– И чем всё закончилось?
Прокофий пожал плечами:
– Насколько я знаю, Инна подцепила другого лоха и теперь прессует его.
– Чем она занимается по жизни?
– Ничем, разводит мужиков на деньги.
– Нигде не работает?
– А зачем ей? – усмехнулся Прокофий.
– Понятно. Кто был перед Инной?
– Лена.
– Она тоже была стервой?
– Нет, Лена была нормальным человеком.
– И всё-таки вы с ней расстались?
Прокофий устало кивнул.
– Так почему вы расстались с Леной? Поссорились?
– Нет, мы не ссорились. Просто устали друг от друга и мирно разошлись.
– И Лена не пыталась вас удержать?
– Нет, – усмехнулся Прокофий, – по-моему, она даже облегчённо вздохнула, когда я предложил ей расстаться.
– Лена работала, училась?
– Преподавала в школе английский язык.
– А кто был перед Леной?
– Лиза…
– Вы долго с ней встречались?
– Не очень, пару месяцев, и тоже разбежались по обоюдному согласию. К тому же ей нужно было вскоре уезжать.
– И чем же занималась Лиза?
– Она археолог. И просто помешана на своей работе и всяческих научных изысканиях.
– А как звали ту, что была до Лизы?
– Ирина.
– И чем не угодила вам Ирина?
– Ну не знаю… Я тогда был ещё довольно молод, мне не хотелось серьёзных отношений.
– А ей?
– А ей хотелось замуж. Она постоянно рассказывала мне, какое у неё будет свадебное платье, сколько она хочет детей, какую квартиру… Поверьте мне, мало какой молодой человек вынесет подобную пытку.
– Согласен. И как давно вы расстались с Ириной?
– Да уже года четыре или даже больше.
– И чем занималась эта девушка?
– Её старшая сестра держала сувенирную лавку. Ирина в ней работала продавцом.
– Семейный бизнес?
– Типа того.
– А кто был перед Ириной?
– Перед Ириной никого не было, – усмехнулся Геликанов, – я всё-таки не Казанова.
– Понятно… А теперь продиктуйте мне фамилии, адреса и телефоны этих девушек.
– Это ещё зачем?! Что вы от них хотите?!
– Прокофий Афанасьевич, это не моё праздное любопытство. Девушки могут помочь следствию.
– Да чем они могут вам помочь?! Сто лет прошло, как я с ними расстался!
– Ну и чего вы в таком случае так волнуетесь?
Геликанов и в самом деле был взволнован.
– Я не хочу, чтобы Оксану окунали во всё это!
– Послушайте, Геликанов! Вы путаете полицию со старой сплетницей на завалинке! Никто не собирается рассказывать Арефьевой о ваших прежних девушках. Это ваше личное дело.
Про себя Шура подумал, что зря Геликанов так волнуется, его невеста тоже наверняка не святая и имела свою личную жизнь, взять хотя бы убиенного Четверткова. Но вслух он этого произносить не стал, зачем зря человеку нервы трепать…
– Тогда для чего вам с ними общаться?! – спросил Геликанов.
– Я уже вам объяснил. Возможно, девушки что-то вспомнят. Нам сейчас любая зацепка важна.
– А, делайте, что хотите, – яростно махнул на Наполеонова Прокофий.
– Ну, вот и ладушки, – мирно заметил следователь и записал продиктованные Геликановым фамилии, адреса и номера телефонов.
Наполеонов решил, что эти сведения он передаст Мирославе, наверное, Геликанов старший уже наведался к ней. А он пока доведёт до ума другое дело, которое пора передавать в суд, и еще одно, которое можно закрыть со спокойной совестью.
Глава 6
В 7.30 утра Мирослава спустилась вниз и прошла на кухню, соединённую со столовой. Морис уже приготовил завтрак, накормил кота и, увидев Мирославу, принялся разливать чай.
– Шура уехал?
– Только что.
– Какое утро красивое, – произнесла она, подходя к открытому окну в сад.
– Да, – согласился Морис, – утро чудесное. – Он, как и Мирослава, любил весну.
Мирослава отошла от окна и села за стол. С тех пор как Морис Миндаугас поселился в её доме, ей не приходилось думать о том, что она будет есть на завтрак, обед, ужин и чем будет потчевать друзей. И её это очень устраивало. Сама она была неприхотлива и ела практически всё, что он готовил. Морис, в свою очередь, не информировал её о том, что именно собирается приготовить и согласна ли она это есть.
Когда с завтраком было покончено и они принялись за чай, Мирослава произнесла:
– Зная Шуру, можно не сомневаться, что на пороге дома скоро появится клиент.
– Тот, о котором он вчера говорил?
Мирослава кивнула.
– Наверное, это нелегко – прийти домой с мальчишника и обнаружить в своей квартире труп бывшего любовника собственной невесты…
– Надо думать, что так. И плюс к этому оказаться подозреваемым в том, что ты этого любовника и прикончил.
– Вы думаете, что такое маловероятно?
– Ну, почему же, всё может быть. Ты же юрист и знаешь, что в состоянии аффекта убить могут 99 процентов из 100.
– Вы преувеличиваете…
– Хорошо, 50 процентов.
Морис кивнул.
– Но в нашем случае состоянием аффекта и не пахнет.
– Да, пожалуй, – согласился Морис, – если бы они ссорились, то Геликанов напал бы на противника спереди и сам потерпевший не позволил бы подойти к нему сзади. Выходит, Геликанова подставили…
– Загвоздка в том, что замок открыли родными ключами и убит Четвертков был в то время, когда Геликанов уже мог быть дома или входил в подъезд.
– Или подъезжал к дому…
– И тем не менее Геликанов никого не встретил, таксист никого не заметил, кроме котов…
– Вы думаете, там кто-то был?
– Не знаю, но мог быть. Свидетелей в такое время суток практически не найти. Даже собачники ещё или уже спят.
Морис кивнул, поднялся из-за стола и стал складывать в мойку посуду. Потом принялся мыть чашки и тарелки, а Мирослава вытирала их и расставляла по местам.
– Я, пожалуй, пока дочитаю Хаггарда, – сказала она, собираясь расположиться с книгой в саду, и в этот момент раздался звонок.
– Я открою, – сказал Морис.
Мирослава кивнула и отправилась в кабинет. Через несколько минут на его пороге в сопровождении Миндаугаса появился высокий кряжистый мужчина. Его слегка раскосые карие глаза принялись изучать Мирославу.
Он начал сразу же, с места в карьер:
– Здравствуйте, я Геликанов Василий Афанасьевич. Моего брата обвиняют в убийстве, которое он не совершал. Вас мне рекомендовал следователь, ведущий его дело, Наполеонов Александр Романович.
– Здравствуйте, садитесь, Василий Афанасьевич.
Геликанов сел напротив Волгиной.
– Расскажите мне, пожалуйста, всё с самого начала, постарайтесь ничего не пропускать.
Геликанов-старший добросовестно выполнил её просьбу.
– Скажите, а у вас есть ещё близкие родственники, кроме брата?
– У меня? – удивился Василий Афанасьевич.
– У вас.
– У меня жена и двое детей. Есть двоюродные братья, сестра.
– А родители?
– Их не стало, едва мне исполнилось восемнадцать. Так что я Прокофию и мать, и отца заменил.
– И у вас его не попытались отобрать?
– Ну почему же, пытались, но тётка помогла отстоять.
– Вам, наверное, было трудно?
– Нелегко, – согласился Василий Афанасьевич, – но я горжусь тем, что Прокофия человеком вырастил. Не мог он убить! Кого угодно спросите!
– А у вашей жены хорошие отношения с Прокофием?
– Да при чём тут моя жена! – воскликнул Геликанов, но, наткнувшись на взгляд Мирославы, махнул рукой и проговорил: – Хорошие у них отношения. Чего делить-то? Прокофий никогда в наши с ней отношения не лез, племянников обожает, а те, как он придёт, от него не отходят.
– А как личная жизнь самого Прокофия?
– Так он как раз жениться собрался! Свадьба на носу, а брата посадить норовят!
– Свадьба – это хорошо. А до знакомства с невестой у него были другие девушки?
– Конечно, были! Дело-то молодое.
– И как они расставались?