Сухой колодец

– Жутковатая история… – протянул Стас.

– Захар Степанович правнук Ненаша. Теперь он болота успокаивает.

– Тоже прячется по ночам?

– На кой ему? Людей много чужих стало – сами в болото лезут и заманивать никого не надо.

– В смысле?

– Ты не понял, что ли ничего? – мрачно проговорила Галка, усмехнувшись одними губами. – Ненаш не прятаться ходил – он людей в трясину заводил. Болото он так кормил. Местные-то быстро его раскусили, далеко не забредали, ждали, когда сам выйдет. А пришлые козой в болото бежали, думали, что дело доброе делают… Болото выберет одного двух, остальных – отпустит. Никто не удивлялся пропажам – топь есть топь. Так и живем много лет.

Стас, не веря своим ушам, молча стоял, обдумывая услышанное. На дворе двадцать первый век, а люди приносят жертвы…

– Ты не бойся, – заговорила самая молодая, сделав не совсем верный вывод из молчания Стаса. – Колодцы нынче уже сохли. Болото сытое. Удобно, когда секта рядом.

– При чем тут секта? – не понял Стас.

– Так говорят же тебе – Ненаша Марь своих не берет, когда чужие под боком…

Галка вдруг дернула молодую девку, шикнула на нее, призывая к молчанию.

– А что? Пусть знает… Он же не чужой – бабы Таси родственник.

– Ему здесь не жить и подробности знать не к чему.

Стас понимающе кивнул: Галка защищала свою сытую жизнь. Для него это выглядело, как предумышленное убийство, но для жителей деревни – как гарантия безопасности для них самих, для их детей и близких. Только вот одно не сходиться – не бывает в природе болот, которые требуют кормить их мясом человеческим. И все, во что верили эти бабы – грандиозный обман. И бог, с ними, пусть заблуждаются себе на здоровье, если бы эти заблуждения не призывали к настоящему убийству.

Он клятвенно пообещал не трепаться при посторонних и, затарившись провизией, направился в лес. Ему обещали встречу с Ольгой, он не хотел опаздывать.

Выйдя за деревню, Стас задумался. Сектанты часто ходят в поселок за продуктами и прочими нужными вещами, каких в лесу не раздобыть. Пешком они ходят через Ненаша Марь. Может, стоит и ему попробовать сократить путь? У него останется время понаблюдать за жизнью секты.

Плешивая гора со стороны болот обрывалась крутым утесом. Вплотную к стене подступали низкорослые заросли чахлых кустов. Скала круто заворачивала влево и начиная от стены, на сколько хватало взгляда вперед и вправо – тянулась зелено-бурая равнина, изредка разбавленная чахлыми, невысокими деревьями. Местами проглядывала черная гладь воды, освобожденная от ряски гуляющим над болотом легким ветерком.

Болото вдавалось в берег неровным краем. Словно ярко-зелеными щупальцами сфагнума, оно то и дело норовило захватить любую впадину на суше. Стас прошел метров на десять по твердой земле вглубь болота как раз между таких впадин.

Изумрудно-зеленый мох скрывал под собой все следы человеческой деятельности. Стас, прищурив глаза, метр за метром осматривал пространство вдоль берега. Не может быть, чтобы люди не оставили вешки. Их нужно только найти… И он увидел. Тонкая палка, неестественно прямая и ровная для простого деревца, чуть наклоняясь, почти спряталась за белым стволом березы. Если бы Стас сразу прошел вдоль берега еще метров сто, то он бы без особого труда наткнулся на тропу.

Стас вернулся с языка на твердую землю и, не спуская глаз с покосившейся палки, направился в ее сторону. Так и есть. Это была первая отметина для безопасного пути. Подобрав валяющийся рядом длинный шест с небольшой рогатиной на конце, Стас ступил на болото. Мох мягкой периной поддался под ногами. Стас почувствовал через кожу ботинок, как ноги окутал холод. Не вода, а именно холод. Леденящий, пронизывающий, обжигающий. Как если наступить босыми ступнями в снег…

Выдернув ногу из объятий мха с влажным чавкающим звуком, донесшимся, словно из-под земли, Стас сделал второй шаг… Поднял голову и почти сразу увидел следующую вешку.

Если не принимать во внимание влажный холод ото мха, каждый раз окутывающий ноги, то он шел практически посуху. Вешки торчали часто, он за раз мог видеть до трех штук. Тропинка не всегда вела прямо, бывало, третья вешка казалась ближе, чем вторая, но между ней и первой было удивительно ровное пространство без кочек и мелких кустиков, лишь в самой середине виднелась открытая вода. Стас ткнул палкой в край буро-зеленого ковра. Сплавун дрогнул, заволновался, несколько раз тяжело колыхнулся и затих, передав волнение открытой воде.

– И зачем я полез в эту топь? – проворчал себе под нос Стас. Чтобы с косолапым избежать встречи, заодно время сэкономить, напомнил он себе. Медведи, в отличие от людей, не лезут в болота почем зря. Они их лучше обойдут по сухому, тем более, что торопиться им особо не куда. А Стас торопился… В секте его ждут к обеду и наверняка отправят на встречу человека, чтобы помешать полюбоваться укладом общины незаметно. Неправильная была община. И как секта – неправильная. Стас и сам не мог толком объяснить, почему ему так показалось.

Полтора часа проведенные на болотах, растянулся в голове у Стаса на десять. Таково было напряжение. Каждый шаг он проверял шестом, и все же несколько раз он проваливался в мутную няшу по колено. И пусть идти было тяжеловато, но он ни за что бы не променял бы этот путь на переход по пустыне. Шагая по песку не приходилось опасаться, что следующий шаг может стать последним, но там каждый шаг приближал смерть, а здесь каждый пережитый шаг приближал берег. Все зависит от конечной цели, решил для себя Стас, когда наконец-то уткнулся в стену прибрежных зарослей тростника отделяющих болото от живого леса. Вешки увели тропу от горы вправо довольно далеко и еще предстояло вернуться к подножью горы.

Дав себе на отдых минут десять, он тронулся вдоль едва заметной тропинки к Плешивой горе. У подножья тропинка резко обрывалась, предлагая путнику карабкаться вверх по камням. Стас поставил одну ногу на ближайший валун, поднял голову, чтобы оценить всю трудность подъема, как заметил на вершине здорового парня с карабином наперевес. Парень беззаботно стоял к краю спиной, высматривая что-то в ельнике перед собой. О, как они меня ждут, даже почетный караул выставили, усмехнулся Стас про себя.

Он передумал подниматься и притаился под тенью скалы. Вряд ли парень держал карабин наготове для встречи со Стасом, скорее, он опасался свидания с косолапым. При желании Стас мог бы легко решить вопрос с часовым, но все методы подразумевали применение насильственных действий, что рано или поздно станет известно в секте, а ссориться с ними не велено…

Бродить тайком по лесу и рисковать своим скальпом в ожидании приемных часов у Проводника, Стас тоже не собирался. Плевать на правила хорошего тона. Он вышел из тени и нарочно шумно начал карабкаться на скалу – пусть встречают и выкручиваются, как хотят.

Парень с карабином, заслышав постороннее клацанье от переката мелких камней, по-деловому глянул вниз, кивнул Стасу, как старому знакомому и опять отвернулся к лесу.

– Не боишься один ходить? – спросил парень, как только Стас добрался до него.

– Я ж городской, от меня химией за километр тянет. Ни один зверь меня за свежее мясо не посчитает.

– Шутник? – хмыкнул парень. – Посмотрел бы я, как ты в когтях то шутить будешь.

– В когтях – не буду, – проговорил Стас серьезно.

– Вот и я так думаю, – ответил парень, неотрывно следя за лесом. – Полчаса назад в лесу ворочался кто-то, тяжелый. На глаза не показывается… Ты к Ольге пришел?

– Да.

– Рановато…

– Так вышло.

– Тогда тронулись потихоньку. В поселке ее дождешься. Назад только поглядывай.

Дальше шли молча, прислушиваясь к каждому шороху, замирая от каждого треска. Парень был здорово напуган. Не охотник. И даже в срочниках не ходил. У Стаса чесались руки забрать у него карабин. То, как парень обращался с оружием выдавало в нем абсолютного профана, максимум, он пару раз стрелял по пустым банкам.

Уже перед поселком, когда за деревьями угадывались силуэты домов, парень повеселел, шагать стал вразвалочку, карабин и вовсе небрежно перехватил одной рукой.