Страница 19 из 109
Эх, энтузиазму у меня сейчас хоть отбавляй, вот только уставшее тело не солидарно со мной. Домой спать, а завтра к Игорьку. Наплету что-нибудь в три короба, и, думаю, мужик согласится.»
-
Когда рано утром я пришел к дому Игорька, Любовь Андреевна оповестила меня, что ее муж уехал на какие-то полевые сборы у юных мореплавателей, а дома остались только она и дети. Затем женщина пригласила меня на завтрак, и, если бы вы только почувствовали этот божественный аромат, щекочущий ноздри и игриво заманивающий внутрь, так же как и я бы согласились.
Казалось бы, обычные блины с чаем, и сладкая сгущенка, но в моих глазах было столько радости, что простыми словами не описать.
Когда я сел за стол, Любовь Андреевна любезно предоставила мне кружечку ароматного черного чая под названием 'Дарджилинг'. У меня чуть глаза на лоб не полезли от одного его вида. Пойло достаточно дорогое, а завозится оно прямиком из южной части Российской Империи. Мало того, что перевозки стоят больших денег, так еще и сами листья чая чересчур капризные к перепаду температуры, из-за чего приходится возить их в специальных контейнерах, строение которых смахивает на термос.
- Любовь Андреевна, а где вы взяли этот чай? На обычном рынке его навряд ли купишь, слишком уж высока цена. Насколько я знаю, лишь небольшая часть аристократов может позволить себе такую роскошь, - говорил я с заинтересованным, детским взглядом, но в голове появлялись некоторые подозрения насчет этой семьи.
Женщина напряглась, сказали мне ее эмоции, но когда она повернулась ко мне, на ее лице была приятная улыбка, правда эмоции не могут лгать.
- Господин Одзава вежливо одолжил нам одну коробочку из своих запасов, - произнесла Любовь Андреевна и, развернувшись, продолжила мыть посуду, только делала она это довольно неуклюже.
В данной ситуации меня тревожили, хотя это громко сказано, всего лишь две вещи. Во-первых, чай очень дорогой. Не спорю, что такой человек как Макото, без каких-либо проблем может позволить себе отдать одну такую коробочку, кому-нибудь из своих подчиненных. Но, чтобы женщина поила им своего соседа, это за гранью моего понимания. Возможно, Любовь Андреевна просто не знает ценность этих листьев, в чем я сильно сомневаюсь. Во-вторых, посуда. Как бы вам сказать, да прямо и скажу... На столе сейчас стоят лучшие блины, которые я когда либо пробовал, а холодильник, даю 100, забит разными вкусностями. Любовь Андреевна хозяйственная женщина, видно сразу, вот только посуда. Она совершенно не умеет ее мыть. Конечно, в этом деле много ума не нужно, но умелая хозяйка делает это активней и качественней, а тут что. Каждая тарелочка остается в маленьких пятнах, а сам процесс отмывания длится продолжительное время. Складывается ощущение, что раньше женщина никогда не мыла посуду, это делали за нее, а данные навыки начинает приобретать только сейчас.
Если посмотреть с менее придирчивой стороны, то мои мысли кажутся бредовыми и нелогичными, но... Вдруг я прав.
- Любовь Андреевна, вы же русская аристократка? - спросил я.
Звук бьющейся кружки, выпавшей из рук женщины, отразился от стен, создавая мимолетное эхо. С довольным выражением лица я смотрел в спину дамы и вдыхал аромат дорогого напитка. Не беспокойтесь, никаких плохих мыслей в моей голове не было. Я просто был рад тому, что мои дедуктивные способности не подвели, и я оказался прав.
Тем временем, не оборачиваясь, русская аристократка тихо спросила. – Что ты хочешь за молчание?
«Стоп, стоп, стоп! Она расценила это как угрозу? У меня и так врагов навалом будет, но чтоб еще и мои соседи туда... Нужно все объяснить.»
- Любовь Андреевна, постойте! Вы меня неправильно поняли, - спешно пробормотал я. - Я ничего не хочу. Просто спросил и не ожидал, что окажусь прав. Вы с Игорьком, - невольно улыбнулся, называя супруга аристократки 'Игорьком', - для меня хорошие друзья. И, если для вас так важно, чтобы никто не знал о том, что вы голубых кровей, то я буду молчать.
Судя по эмоциям женщины, моя судорожная речь все-таки повлияла на нее. Развернувшись ко мне, Любовь Андреевна посмотрела на меня самыми добрыми, и кого-то мне напоминающими глазами, а затем подбежала и крепко обняла.
- Любовь Андреевна? - недоумевая, произнес я.
- Какая я тебе Любовь Андреевна? Тетя Люба! - бормотала женщина, сжимая меня своей титанической хваткой.
«Она мне точно кого-то напоминает.» - думал я, пытаясь выбраться из объятий дамы.
Спустя минут пять женщина отлипла от моего тела, по ощущениям уже поломанного, и вновь одарила своим теплым взглядом.
- Как же ты вырос, Артурчик. Помню, как Август привозил тебя еще совсем маленьким.
- Отец?
- Да, - с улыбкой на лице произнесла женщина. - Мы с твоим отцом и Макото учились в одной академии, там и познакомились. Эх, хорошие были времена. Нас называли 'свирепой троицей'.
- Погодите, погодите... - разводя руками перед собой, произнес я. - Почему тогда вы мне сразу не сказали?
- Я боялась, что ты расскажешь своему деду, и тогда за мной приедут из России.
«Ясно. Женщина беглая аристократка. Почему она сбежала, мне не особо интересно, да и как связалась с Игорьком - тоже, об этом можно поинтересоваться позже. Сейчас меня волнует другое, вот только спросить мне не дали.»
- Артур, а как там поживает Присцилла? А то с дня рождения дочки Макото не виделись.
«А...! Вот кого она мне напомнила.»