Страница 150 из 160
Из всего потока высоких слов Джубал выделил основной факт… или уверенность Джил в такой возможности. Что ж, вне всякого сомнения, у нее была сильная поддержка. Он решил понаблюдать за ходом событий и для этого пригласить ее пожить у него. Все эти суперменские методы Майка, конечно, хороши, но не мешает иметь под руками и современное оборудование. Он не мог допустить, чтобы Джил скончалась от эклампсии <Эклампсия – поздний токсикоз беременных> или чего-нибудь подобного. Хотя бы и пришлось обойтись с ребятами невежливо.
Он подумал о другой возможности, но решил не упоминать о ней.
– Где Доун? И где Майк? Что это все будто повымерли? – Вокруг никого не было видно и слышно… и все же странное ощущение ожидания чего-то радостного сделалось еще сильнее. Он ожидал, что после церемонии напряжение ослабнет, но в воздухе чувствовалось напряжение. Ему неожиданно вспомнилось, как он совсем маленьким мальчиком впервые попал в цирк. И вдруг кто-то закричал: «Смотрите, слоны!»
И Джубал почувствовал, что, будь он чуточку повыше, он смог бы увидеть слонов за возбужденной толпой. Но здесь не было никакой толпы.
– Доун просила меня поцеловать вас за нее. Она будет занята часа три. И Майк тоже занят. Он снова в трансе.
– О-о!
– НУ зачем так грустно? Он скоро освободится. Он специально работает сейчас так много, чтобы побыстрее закончить и поговорить с вами. И освободить всех нас. Дюк всю ночь мотался по городу, скупая высокоскоростные диктофоны, которые мы используем для работы. Сейчас все, кто только способен диктовать, под завязку напичканы марсианскими словами и выражениями, так что скоро Майк освободится и придет сюда. Доун как раз сейчас начинает диктовать. Я окончила один этап, заскочила сюда пожелать вам доброго утра, а сейчас мне снова пора бежать, чтобы Майк закачал в меня еще одну порцию марсианского, на этот раз последнюю. Так что меня не будет чуточку дольше, чем Доун. А вот поцелуй Доун… первый был от меня лично. – Она обвила руками его шею и приникли к его губам. Прошло некоторое время, прежде чем она оторвалась от него и воскликнула: – Как хорошо-то! И зачем было столько ждать? До скорого!
В обеденной комнате, куда зашел Джубал, почти никого не было. Дюк поднял голову, улыбнулся, помахал рукой и вновь принялся уписывать еду за обе щеки. Не похоже было, что он всю ночь провел на ногах.
Беки Веси взглянула, кому это машет Дюк, и радостно воскликнула:
– Привет, старый развратник! – Ухватила Джубала за ухо, притянула к себе и прошептала: – Я все знаю… почему вас не было рядом, чтобы утешить меня, когда профессор умер? – и сказала громко: – Садитесь, мы вас немного покормим, а вы тем временем расскажете, какую чертовщину выбрали для своего следующего сюжета.
– Минутку, Беки. – Джубал обогнул стол. – Привет, Шкипер. Как долетели?
– Без проблем. Как за молоком в соседнюю деревню съездил. Я думаю, вы незнакомы с миссис Ван-Тромп. Дорогая, основатель всего этого, единственный и неповторимый Джубал Харшоу. Двоих таких было бы уже много.
Жена капитана была высокой простой женщиной со спокойными глазами, в которых застыло выражение, свойственное всем капитанским женам. Она словно и сейчас ждала возвращения мужа. Миссис Ван-Тромп поднялась, чтобы поцеловать Джубала.
– Вы есть бог.
– И вы есть Бог. – Теперь он мог отнестись к этому спокойно, как к ритуалу… Проклятье, если говорить это слишком часто, можно потихоньку свихнуться и поверить… а мягкое, но прочное кольцо рук уже охватило его. Он решил, что жена шкипера по части поцелуев может кое-чему поучить Джил. Она (как это формулировала Энн?) уделяла поцелую полное внимание, ни на что не отвлекаясь.
– Знаете, Ван, – сказал он, – я не удивился, увидев вас здесь.
– Что ж, – ответил тот, – человек, который регулярно бывает на Марсе, должен уметь разговаривать с аборигенами.
– Вести переговоры, да?
– Есть и другие стороны. – Ван-Тромп потянулся за тостом. Тот сам поднялся и лег ему в ладонь. – Хорошая еда, хорошая компания.
– Не спорю.
– Джубал, – позвала мадам Везант. – Кушать подано! Джубал вернулся на свое место и обнаружил на столе яйца, апельсиновый сок и прочую обычную для завтрака снедь. Беки похлопала его по бедру.
– Неплохое молитвенное собрание, правда, мой бычок?
– Женщина, занимайся своими гороскопами!
– Кстати, о гороскопах. Миленький, мне надо знать точное время вашего рождения.
– У меня три дня рождения: меня пришлось доставать по частям.
Беки произнесла нечто непечатное.
– Я узнаю.
– Здание суда сгорело, когда мне было три года. Как это, интересно, ты узнаешь?
– Есть способы. Хотите поспорить?
– Если будешь и дальше прерывать меня, то увидишь, что не такая уж ты и взрослая, чтобы тебя нельзя было отшлепать. Как ты поживаешь, девочка?
– А как вы думаете? Как я выгляжу?
– Кровь с молоком. Чуток раздалась пониже талии. Покрасилась.
– Ничего подобного. Я уже давно не пользуюсь хной. Оставайтесь с нами; и мы избавим вас от этой чахлой белой растительности, а взамен вырастим свежий газончик.
– Беки, я не собираюсь молодиться. Я прошел трудный путь, стал совсем дряхлым, и собираюсь теперь насладиться этим. Кончай трещать и дай человеку поесть.
– Слушаюсь, сэр. Все равно вы старый развратник.
Джубал как раз вставал из-за стола, когда вошел Человек с Марса.
– Отец ! То есть Джубал!
Майк бросился к Харшоу и поцеловал его.
Джубал мягко оттолкнул его.
– Ты уже не мальчик, сынок. Сядь и поешь. Я посижу рядом.
– Я пришел не завтракать, я пришел к тебе. Мы найдем место и поговорим.
– Отлично.
Они нашли свободную комнату, и Майк втащил в нее Джубала. Он вел себя словно маленький мальчик, радующийся, что наконец-то встретил любимого деда. Майк подтащил Джубалу большое кресло, а сам растянулся рядом на кровати. Они были в том крыле отеля, где находилась частная посадочная площадка. На нее выходили высокие французские окна <Французские окна – двустворчатые окна, доходящие до пола> комнаты. Джубал поднялся, чтобы передвинуть кресло так, чтобы не сидеть лицом к свету, и с легкой досадой обнаружил, что кресло двигается куда надо само собой. Перемещение предметов, конечно, экономило силы и деньги (особенно на стирку: его рубашка, забрызганная вчера соусом, была так чиста, что он снова надел ее) и было явно предпочтительнее безмозглых механизмов. И все же Джубал никак не мог привыкнуть к телекинезу без проводов и волн. Он относился к нему так же, как во времена его детства порядочные благопристойные лошади относились к самобеглым экипажам.