Воспитание мисс Грейнджер

— А какая часть моей фразы тебе не ясна?

Гермиона уже собиралась в запале ответить, но вдруг уловила тонкий намёк. «Может быть, правильный ответ — это доминирование? Именно это мне нужно? Или он просто хитро подвёл меня к этому, потому что сам хочет поиграть?» Сев, она внимательно посмотрела ему в глаза.

— Я не уверена в правильности своего ответа, сэр.

— Просто скажи мне, что ты чувствуешь.

Обе её брови удивлённо приподнялись.

— Что я чувствую?! Я хочу кого-нибудь ударить или перевернуться и потереться киской об этот шезлонг.

Снейп невозмутимо ухмыльнулся.

— Звучит немного агрессивно… и озабоченно.

— Ну да. Вот что бывает, когда ты дразнишь меня целых двадцать минут.

— Скажи, ты была бы так же нетерпелива, если бы лежала у меня на коленях, или была привязана к кровати… или носила мой ошейник?

— Ну… Думаю, нет… Нет! Подожди?! Ты взял с собой ошейник?

— Он лежит в моей сумке.

«Это уже интересно!»

— Я хочу его надеть!

— Так скоро, Госпожа Грейнджер?

«Да, он прав. Нужно хорошенько всё обдумать, прежде чем соглашаться». Она всё ещё чувствовала психологическую усталость после прошлого вечера.

— Я надену его, если ты пообещаешь не делать со мной то, что было вчера вечером.

— Хочешь сказать, ты не получала удовольствие от бесконечных оргазмов?

— Я не об этом, а о той части, когда ты причинял мне боль.

— Конкретнее, мисс Грейнджер. Когда вам было больно?

— Ну… зажимы причиняли физическую боль, а также то, что мне пришлось долгое время находиться в одном положении.

— Значит, тебя больше всего беспокоила физическая боль?

Гермиона медленно покачала головой.

— Нет. Мне было… Мне было гораздо тяжелее, когда ты ушёл. А ещё… Меня больше всего пугала надвигающаяся неудача. Я боялась тебя подвести, но всё время чувствовала, что вот-вот сорвусь.

— И ты терпела.

— Да, я плакала, но терпела.

— Ты была умницей, Гермиона. И сделала всё, что было в твоих силах, чтобы выполнить поставленную задачу. Что ты чувствовала, когда я оставил тебя одну?

— Я чувствовала себя брошенной.

— Ты же знала, что я тебя не оставлю.

— Да, но я не знала, как долго тебя не будет. И когда ты рядом, мне проще выполнять то, чего ты от меня хочешь.

— Понимаю. Ты уже решила, чего хочешь прямо сейчас?

— Я хочу, чтобы вы надели на меня ошейник, сэр.

— А что, если я потребую от тебя невозможного?

— Наверное, я всё равно постараюсь, сэр, но вы же не сделаете ничего подобного, правда?

— Как правило, я ничего не планирую. Я просто опираюсь на то, что тебе нужно. Особенно если это сочетается с моими желаниями.

— А что ещё вы с собой взяли? — неуверенно спросила она.

Он одарил её загадочной улыбкой.

— Несколько нужных и важных вещей.

«Чёрт возьми, что это значит?!»

— Ты всё ещё хочешь надеть мой ошейник?

Она запнулась всего на секунду.

— Да.

— Тогда иди. Надень его, потом встань посреди спальни, широко расставь ноги и положи руки за голову. Жди меня в такой позе.

— Да, сэр, — улыбнулась Гермиона, слезая с шезлонга.

— Подожди, — сказал он, схватив её за запястье. — Ошейник лежит справа, поверх рубашек. Не вздумай копаться в моих вещах! Будь хорошей девочкой и не суй свой любопытный носик куда не надо.

Гермиона ошеломлённо уставилась на него.

— Всё понятно, сэр. Я бы никогда не стала рыться в ваших вещах!

«Что он скрывает?»

— Хорошо. Если ты меня обманешь, я всё равно об этом узнаю.

***

Гермиона шла по прохладной вилле, от холодной температуры её соски превратились в маленькие розовые камешки. Она почти сразу нашла ошейник, лежавший между его рубашками, но всё-таки не удержалась и краем глаза взглянула — ни в коем случае не копаясь в вещах — что же ещё у него там хранилось. На свою дорожную чёрную кожаную сумку Снейп предусмотрительно наложил чары невидимого расширения, поэтому в её тёмных глубинах трудно было что-либо разглядеть. Единственное, что Гермиона смогла увидеть, — это его сложенную одежду и, возможно, коробку. «Что же он так отчаянно скрывает?» Уже усвоив, что лучше не нарушать прямого приказа профессора, она благоразумно засунула своё любопытство куда подальше.

Металлические змейки обвились вокруг её тонкой шеи. Гермиона посмотрела на себя в зеркало: её щёки чуть порозовели от долгого пребывания на солнце, но в остальном она прекрасно выглядела. Выйдя на середину комнаты, она заняла требуемую позу и стала его ждать.

Северус вновь облачился в свои шорты-транки, застегнув пару пуговиц. Он успел мысленно сосчитать до пятисот, пока обдумывал, какую стратегию поведения выбрать на сегодняшний день. «Если я буду слишком сильно на неё давить, то, возможно, после прошлой ночи она больше не захочет носить ошейник». В итоге он пришёл к мысли, что нужно вернуться к тому, на что её тело лучше всего откликалось.

Он встал с шезлонга и зашёл в дом. Выпив неполный стакан воды, Северус налил для неё сока и вернулся в хозяйскую спальню. «Пожалуй, на сей раз Малфои превзошли самих себя». Как только он вошёл в комнату, ему в глаза бросилась удобная широкая кровать из благородного вишнёвого дерева с элементами ручной резьбы и высоким изголовьем. Пожалуй, это просторное ложе легко могло вместить шестерых человек. Бледно-голубые обои на стенах придавали комнате лёгкий воздушный вид. Пальмы в горшках создавали ощущение тропического интерьера. У него сложилось впечатление, будто он всё ещё находился снаружи (только без насекомых и океанского бриза). Гермиона стояла в центре комнаты, одетая только в крошечные стринги от бикини и ошейник.

— Очень хорошо, — он медленно обошёл вокруг неё, досконально изучая покорную позу, и одобрительно кивнул. — Только выпрями спину и немного выпяти зад.

Гермиона так и сделала. По её венам текла странная смесь из спокойствия и возбуждения. Каждая клеточка тела требовала приказов — чтобы Снейп указывал ей, что делать, а потом гладил по голове, приговаривая, как хорошо она справилась. «О боже мой! Кажется, я становлюсь ненасытной послушной сучкой!» Внезапно люди, которых в «Эросе» водили на поводках, стали казаться ей менее странными. Гермионе стало немного не по себе от того, что у неё тоже возникли столь извращённые потребности, но она испытала некоторое облегчение потому, что ей нужна была именно похвала, а не разрешение пить из миски или мочиться на ковёр.

Пока она с мучительной сосредоточенностью обдумывала возникшие желания, Северус приподнял её лицо и заглянул в шоколадно-карие глаза. Ему нужно было точно узнать, чего она хочет и как далеко сможет зайти. Она также нуждалась в контроле, как он — в подчинении. Северус просмотрел в её разуме только самые свежие мысли, картинки проносились одна за другой: в основном это были увиденные ею в «Эросе» нижние мужчины и женщины, которых вели за собой их Хозяева и Хозяйки.

— Не волнуйся, малышка, на самом деле я никогда не считал тебя сучкой. Ты кошка. На мне даже остались царапины от твоих коготков, так что я могу это доказать.

Гермиона улыбнулась, но ничего не ответила — ведь Снейп не задавал вопросов. Ей отчего-то стало себя жаль, обидно за собственную открытость и захотелось, чтобы он перестал лазить к ней в голову. «Я же не шпионила за тобой! И не стала смотреть, что лежит у тебя в сумке!»

Северус провёл пальцем по её лицу.

— Помимо этого ты явно неравнодушна к сливкам… как к моим… так и других ведьм.

Густо покраснев, она молчала, закусив нижнюю губу.

— Скажи, что ты моя маленькая ласковая киска.

Гермиона вспыхнула ещё ярче, но повторила то же самое:

— Я ваша маленькая ласковая киска.

— Ты что-то забыла.

— Я ваша маленькая ласковая киска, сэр.

— Звучит намного лучше. Сделаешь ещё одну ошибку, и я накажу тебя тростью.

Она сильнее прикусила губу и мысленно приказала себе сосредоточиться.

Снейп подошёл ближе и обхватил ладонью её промежность, глядя ей в глаза, наблюдая, как быстро расширяются её зрачки.