Страница 32 из 75
Бл*ть. Возвращаюсь в кресло. Вадик по мановению руки исчезает за деревянной дверью без ручек, которую я принял за панель.
— Я нашёл тебе подходящую кандидатуру. Девчонка. Твоя одногодка. Через два года ты на ней женишься.
— Назови хоть одну причину по которой я должен это сделать. Не считая Вадика, который как шавка готов выскочить и прострелить мне башку.
— Не выполнишь моих условий, твоя драгоценная мама умрёт, а мой любимый сынок отправиться за решётку. Ты ведь знаешь прекрасно, что твоя мать болеет раком и завтра её кладут на операцию, — довольно потирает руки. — И может случиться так, что её сердце совершенно случайно не выдержит наркоза. Совершенно случайно она умрёт на операционном столе. А в нескольких отелях твоего отца, по наводке добропорядочного гражданина найдут на складе несколько килограммов кокаина. А ещё нож со следами крови некого Потапова Сергея, майора полиции, убийцу которого разыскивают уже месяц. Ах да, — старый хер каркает, смеясь, — догадайся, чьи отпечатки пальцев найдут на том ноже…
— Старый мудак, — я вскочил с кресла и схватил статуэтку, в ярости собираясь нанести удар по его голове, но за его спиной скалой возник Вадик, с направленным на меня пистолетом.
— Не глупи внучек и соглашайся на мои условия. Ты женишься на девушке, на которую я укажу и будешь купаться в деньгах, как сыр в масле. У тебя будет всё, чего не может тебе дать твой отец, который по собственной глупости лишился наследства.
— Он отказался от твоего предложения жить всю жизнь с нелюбимой женщиной. Он выбрал мою маму! — цежу я.
— Ничего, он скоро одумается и приползет ко мне, когда бедная сиротка выпрет его из дома. Любовь это блажь, дорогой внук. Любит нужно то, что кормит тебя, одевает и даёт возможность жить в роскоши. А твоя блаженная любовь кроме дыры в кармане и страсти на три года ничего не даст.
— Ближе к делу, — перебиваю его. Чувства родителей я уважал всегда. Ценил то, что у меня полноценная семья, где никогда не бывает скандалов и всегда царит уважение. Потому что видел и слышал, как бывает в других семьях. — Когда свадьба? — блять, даже думать об этом тошно.
— Пока мы не решили этот вопрос, — довольно тянет дед. — Но в ближайшее время я тебе сообщу об этом, внучек.
— Я могу идти?
— Да, — кивает. — И ещё, — кидает в спину, — об этом разговоре никто не должен знать. И если ты вдруг решил, что я блефую и решишь увильнуть, то позвони своему другу… как там его? Серёжа, кажется. Хотя нет, ему сейчас не до тебя, — у меня всё обрывается в груди.
— Что ты с ним сделал? — спрашиваю хрипло, понимая, что полностью беспомощен.
— Я? — удивляется притворно. — Да ты посмотри на меня! Что я могу сделать в свои годы, внучек? Я пожилой человек, с трудом хожу. Это всё местные гопники.
Я больше не слушаю. Выхожу из кабинета, за дверью натыкаясь на очередного качка.
— Я отвезу Вас домой, следуйте за мной.
Засовываю желание возразить в задницу. Здравый смысл побеждает. Я не знаю, где я нахожусь и не знаю, как выбраться из этого дома.
— В больницу, — сипло прошу я, сжимая рукой горло, когда мы выезжаем за ворота.
— Я не могу, у меня приказ, — говорит мужик, кидая на меня взгляд через зеркало. Берёт с соседнего кресла воду и молча протягивает. На пол падает лист бумаги. Поднимаю его.
"В машине прослушка. На твоей одежде тоже. Избавься от неё сегодня же. Все камеры слежения в доме родителей просматриваются охраной твоего деда. Отцу ничего дома не говори. Будь осторожен и не задавай лишних вопросов. Остановлюсь на светофоре, беги".
Смотрю на мужчину внимательно, засовывая бумагу в карман. Кто он? Коп? Или подосланный дедом "добрый человек, желающий помочь"?
Но лучше последую его совету. Набираю номер Серого. Механический голос сообщает, что телефон выключен.
— Вы знаете, в какой больнице мой друг?
— Нет. В это дело меня не посвящали.
Сука. Полный пиздец. Звоню Нику, нашему общему с Серегой другу.
— Марк, мать твою, где тебя носит? Я пытаюсь дозвониться до тебя целый день. Серёгу пырнули три раза в живот ножом. Он в реанимации. Бл*ть, Марк. Приезжай скорее.
— Какая больница?
— Сорок третья.
— Скоро буду, — сбрасываю вызов, замечая, что мы остановились на светофоре возле тротуара. Кидаю взгляд на охранника через зеркало. Он кивает. До того, как загорится зелёный остаётся семь секунд. Открываю дверь, вываливаюсь на улицу и бегу со всех ног в сторону остановки. Вижу автобус, который уже закрывает двери и успеваю в него запрыгнуть.
И когда я увидел лицо своего лучшего друга, которое всё было опухшее и в кровоподтеках, я понял, что этот хер не шутит. Что то же самое он сотворит с моей семьёй. С мамой, которая ложится на операцию. И с батей, у которого только начал процветать бизнес. Схватившись за голову и раскачиваясь из стороны в сторону, я рыдал от отчаяния. Я не видел выхода из этой ситуации.
Ещё большой кусь)
В ловушке оказался наш Маркуша. Будем надеяться, что он найдёт выход)