Терракотовый император

– Силы оставляют меня, дети мои, – тяжело говорил господин Чжао на одре. – Мне уже недолго осталось мучиться в этом мире, и вскоре я отойду к предкам. Чжао Ко, мальчик мой, ты уже взрослый человек. И я надеюсь, что со временем многое поймешь. Главное – постарайся избежать ошибок, которые могут стать роковыми. Помни: война – это совсем не то, что ты думаешь. Война – это смерть! – сказав это, он перевел взгляд на Ли Эра. – Ты юн, но мудр не по годам, и я бы хотел, чтобы ты всегда был рядом с моим сыном и удержал его от ошибок. Ныне я отхожу к духам… Пообещай же, что исполнишь последнюю волю мою…

Ли Эр был взволнован словами своего умирающего господина, и теперь по лицу его полились потоками слезы, которые он тщетно вытирал длинным рукавом своего халата.

– Обещаю, господин мой, сделать все, что вы желаете, – насколько это в моей власти…

– Это в твоей власти, Ли Эр, ибо отныне ты свободный человек… – господин Чжао еще что-то хотел сказать, но его голова вдруг безжизненно качнулась и упала на грудь. Потом в покои вбежали служанки, которые тотчас подняли плач…

В тот день дом Чжао погрузился в скорбь, и Ли Эр одел белый халат, что не снимал на протяжении трех лет (все это время он пребывал в трауре по человеку, который даровал ему волю).

Глава вторая. Западня

Прошло пять лет с тех пор, как наш герой – Андрей начал новую жизнь и обрел новое имя – Ли Эр. Он все еще не понимал, для чего пришел в этот странный мир, но его положение за это время заметно улучшилось. После двух лет неволи он обрел долгожданную свободу и стал жить самостоятельно: снимал жилье – небольшую хижину на окраине города в непосредственной близости от дома учителя Сюя, которому вот уже три года помогал вести занятия с учениками. Теперь он нередко заменял на уроках старого учителя своего, когда ему нездоровилось (а такое бывало все чаще!).

Ли Эр целыми днями проводил в доме учителя Сюя, – иногда даже ночевал там, когда тот болел, – и старик привязался к юноше как к своему сыну (своих детей у него не было). В те дни, когда учителю нездоровилось, Ли Эр ухаживал за ним: поил лечебным отваром или ставил иголки. Эти меры приносили временное облегчение страданий пожилого человека. Господин Сюй высоко ценил заботу юноши, который почитал его за отца, однако боли, так или иначе, вскоре возвращались, предупреждая о неизбежном исходе жизни…

Впрочем, Ли Эр в те годы не только заботился о больном старике, но и не забывал об обещании, что дал господину Чжао перед его кончиной. Будучи желанным гостем в доме своих бывших хозяев, а, кроме того, лечащим врачом госпожи Чжао, которая после смерти мужа тоже постоянно и подолгу хворала, он время от времени навещал их и неизменно проводил вместе с ними праздничные дни.

В доме, где ему всегда были рады, Ли Эр находил радость и покой. Единственное, что его печалило, – так это отсутствие подвижек в деле «перевоспитания» Чжао Ко. Этот юный упрямец так и не изменил своих взглядов на жизнь и продолжал рваться в бой, – теперь его удерживала дома только больная мать. Юноша с обидой жаловался Ли Эру, что он взрослый человек, имеющий второе имя6, вынужден прозябать в тылу, тогда как его сверстники все уже имеют боевой опыт, – или на северных рубежах в схватках с кочевниками, или в битвах с соседними царствами.

– Жаль, что сейчас нет большой войны, – вздыхал Чжао Ко. – Десять лет прошло, как мой отец разгромил войско Цинь в царстве Хань, сняв осаду с города Яньюя. С тех пор между нашими государствами мир, но как долго он продлится? Что думаешь?

– Думаю, – отвечал Ли Эр, – война рано или поздно начнется, и она будет кровавой…

– И тогда настанет мой звездный час! – подхватил его слова Чжао Ко. – Наш ван высоко ценил моего отца, он и меня однажды похвалил, – тогда, вскоре после моего совершеннолетия, отец взял меня на прием во дворец, и там ван спросил моего мнения по поводу перемирия с царством Цинь. Я отвечал, что война неизбежна, – Цинь вскоре нападет на наше царство, и мы должны быть готовы к этому. «Чжао, победив Цинь, станет гегемоном в Поднебесной!» – воскликнул я. Царь выслушал меня, а потом сказал моему отцу, что он может гордиться мною. Впрочем, отец на мой счет был явно иного мнения… – упавшим голосом закончил юноша.

– Это не так, Ко, – с жаром возразил Ли Эр. – Я знаю, он любил тебя, но хотел только обезопасить…

– И поэтому не брал меня в походы? – вдруг несдержанно выпалил Чжао Ко. – Это из-за него мои сверстники посмеиваются надо мной, говоря, что я способен лишь цитировать военные трактаты! А представился бы мне только подходящий случай, чтобы показать, на что я способен…

Юноша говорил эти слова с лихорадочным блеском в глазах. Взглянув на него, Ли Эр осторожно заметил:

– Поспешность в некоторых делах опасна. Терпение – вот, ключ, который отворяет ворота крепостей.

– Нет-нет, мой друг, – парировал ему с улыбкой на губах Чжао Ко. – Сунь-цзы писал, что война не любит продолжительности. Быстрота – залог победы! – и он процитировал «Законы войны»: «Если ведут войну, и победа затягивается, – оружие притупляется и острия обламываются; если долго осаждают крепость, – силы подрываются; если войско надолго оставляют в поле, – средств у государства не хватает». Так-то, мой друг Ли Эр!

Тот на сей раз не нашел, что сказать в ответ…

Спустя несколько месяцев после этого разговора двух молодых людей в Поднебесной произошли некоторые события, которые в дальнейшем приведут к весьма печальным последствиям. Дело в том, что царство Цинь, которое претендовало на роль гегемона над другими Срединными государствами, в те дни напало на ослабевшее царство Хань, вторгнувшись в его область Шандан. Ханьцы ранее были союзниками Чжао, а теперь, после того, как вражеская лавина осадила город Чанпин и еще шестнадцать других городов этой области, решили, что спасти их может только сила, равновеликая мощи царства Цинь. А потому в Ханьдан был отправлен посланник с предложением в обмен на военную помощь передать вану царства Чжао всю область Шандан с Чанпином.

Царь Чжао, – а это был Сяочэн-ван, – выслушав своих советников, чьи мнения разделились, в конце концов, решил принять этот «дар» и назначил полководцем для войны с Цинь выдающегося военачальника Ляня По, который ранее удачно вел боевые действия. И тогда войско Чжао ускоренным маршем выдвинулось из Ханьдана на юг, в земли Хань, где вскоре пополнило гарнизоны осажденных городов.

***

– Вся столица уже говорит об очередном поражении Ляня По под Чанпином. Сидеть за стенами крепости, время от времени совершая вылазки, – неудачные к тому же! – это все на что он способен. Этот человек, который когда-то был выдающимся полководцем, теперь – всего лишь ни на что не годный старик! Великий ван, при всей его мудрости, явно поспешил, назначив его генералом на этой войне…

Так говорил юный Чжао Ко своему другу Ли Эру, когда они сидели посреди сада в тени беседки, где в тот жаркий летний день веяло прохладой. Они ели свежие персики и коротали время за разговором, обсуждая последние события тех дней. Ли Эр не считал себя большим знатоком военного дела, а потому больше молчал, слушая своего друга, который вслух высказывал все, что думал о старом генерале, не способном командовать войсками.

Их беседа была внезапно прервана, когда появился слуга, который прибежал запыхавшись.

– Господин, – поклонился он и, пытаясь отдышаться, отрывисто проговорил, – прибыл главный евнух царского дворца… с посланием от великого вана!

Это известие взволновало Чжао Ко: он тотчас поднялся с места и быстрой поступью двинулся на встречу с царским посланцем. Ли Эр с трудом поспевал за ним.

Дворцовый евнух прибыл к дому семейства Чжао в крытом паланкине, который теперь стоял посреди двора, – слуги, несшие его, стояли по углам с четырех сторон. Когда появился Чжао Ко, занавесь паланкина отодвинулась, и оттуда показался широкий рукав обшитого золотом халата. Царский изнеженный чиновник сделал приглашающий жест рукой и, когда юноша приблизился, проговорил с покровительственной улыбкой на безусом лице своем:

6

В Китае второе имя получают после совершеннолетия (прим. авт.).