Страница 134 из 135
- Это нечто такое, о чем я даже не думала, - говорила она теперь, вертя в руках один из ментальных лабиринтов. Она не встречалась взглядом с Леей, стесняясь ее и немного запинаясь, не потому, что она была Главой Новой Республики, догадалась Лея, а потому, что она была сестрой Люка.
- Крей была наделена Силой в очень большой мере. Будь иначе, она не смогла бы… покинуть свое тело так, как это сделала она. Ввести в него меня. Отдать его мне. - Она подняла взгляд обеспокоенных глаз цвета дождя. - Ты была ее подругой, не так ли?
Лея кивнула, вспоминая ту холодноватую, модно одетую, интеллигентную молодую женщину, росту и природной элегантности которой она так завидовала.
- Мы не были близки, - уточнила она, - но да, мы были подругами. - Она протянула руку и положила на мгновение ладонь на руку Каллисты. - Достаточно близкими для того, чтобы я уже много месяцев назад догадалась, что она не хотела жить без Никоса.
Каллиста быстро сжала ей пальцы.
- Он был… милым. Добрым, - сказала она. - Я не хочу, чтобы ты сердилась из-за того, что я это я, а не она. Ведь именно она и… предложила это сделать. Идея принадлежала именно ей. Мы даже не знали, сработает ли это.
Лея поспешно покачала головой:
- Нет. Все в порядке. Я рада, что сработало.
- Сила - это нечто бывшее во мне, частью меня, с младых ногтей. Джинн - мой старый Мастер - говорил… - Она заколебалась, снова отвела взгляд, внезапно замолчав на полуфразе. - Ну, так или иначе, - снова заговорила она миг спустя, - никогда не думала, что будет время, когда я… когда она не будет частью меня.
Лея вспомнила, как эта молодая женщина прошлой ночью выбежала из этой комнаты без единого слова, исчезнув в неосвещенных лабиринтах геометрических пещер. Она сама провела несколько мучительных часов, гадая, есть ли что-то, что она могла или должна сделать - в промежутках между субпространственными звонками на Итор и в Дипломатический Корпус, - до тех пор, пока Хэн не напомнил ей:
- Она, вероятно, знает эти катакомбы получше любого из местных.
В предрассветные часы утра, когда Лея отправилась в палату Люка в медицинском центре "Братфлена", она нашла там Каллисту, вытянувшуюся на койке рядом со спящим Люком, положив голову ему на руку.
- Что ты будешь делать теперь? - тихо спросила Лея.
- Не знаю, - покачала головой Каллиста.
Иногда нельзя сделать ничего.
Опираясь на сломанную арку входа, Люк вспомнил эти слова, сказанные Каллистой в темноте "Глаза Палпатина".
Иногда правосудию больше всего способствует знание того момента, когда надо сидеть сложа руки.
Это тоже была мудрость Джедая.
Возможно, самая суровая мудрость, какую он когда-либо слышал.
Теперь она сидела сложа руки, глядя на странные переливающиеся цвета тумана и серые тени деревьев. Трещина в куполе вызвала много странностей в погоде в ущелье, и непривычные струйки беспокойной прохлады сочились сквозь тяжелое тепло тумана.
Она знала это место, думал он, до того как построили купол, до того как посадили сады, когда часть площади занимали джунгли, а другую часть - бесплодные вулканические проплешины вокруг едких грязевых выбросов. Она помнила время, когда единственным поселением была маленькая группа домов из лавового камня, прилепившихся к подымающимся террасам в конце узкой долины, воистину немногим больше оставленной ногтем царапины в мраморных пустынях вечного льда.
Она выросла в другом мире, во вселенной, отделенной от нынешней временем, равным всего одной человеческой жизни, но настолько насыщенном событиями, что оно стоило многих веков.
Как и Трив Потман, который был очарован тихой общиной Плавала и уже записался на обучение профессии садовода, Каллиста провела долгие годы словно отшельник, чтобы вернуться в мир незнакомый и лишенный всех, кого она знала.
Он молчал, но она повернула голову, словно он произнес ее имя.
Хорошо было снова пройтись - без хромоты, без страха, без боли.
Хорошо было снова находиться там, где светит живое солнце и дует живой ветер.
- С тобой все в порядке?
Когда она заговорила, протянув к нему руку, в ее глазах вспыхнула озабоченность. Регенерация тканей посредством бактеризации отняла у него много сил, и он знал, что ему еще не следовало бы вставать.
- Мне стоит спросить об этом тебя. Когда он медленно пробудился на рассвете, она лежала рядом с ним. Позже она исчезла. Лея рассказала ему, что произошло в комнате игрушек, но Люк словно бы и так уже знал это. И гадал бы, если бы был там, не видел ли он это в каком-то забытом сне. Когда она молча плакала у него на плече в предрассветной темноте, он без слов понял, что именно она утратила.
Она покачала головой: знак не отрицания, а своего рода удивления.
- Я все думаю о Никосе, - сказала она. - О бытье "другим кореллианцем с тем же именем".
Она повернула руки ладонями вверх, как тогда, очнушись на "Охотничьем Счастье", она чувствовала их форму, их юную силу и узор жилок и мускулов под фарфорово-тонкой кожей. Повела пальцами по рукояти меча, который у нее некогда хватило умения изготовить. Так как его голова находилась рядом. Люк видел, что у корней ее светлых волос уже виден каштановый цвет, и знал, что через несколько месяцев они целиком будут той тяжелой, светло-коричневой гривой, которую он помнил по видениям и снам.
- Я все гадаю, не следовало ли мне остаться там, где была.
- Нет, - заявил Люк со всей серьезностью, зная это всем своим существом. - Нет.
Она снова повесила оружие на пояс.
- Даже если б я знала… про это, - тихо проговорила она, - даже если б я догадалась… смогла заглянуть в будущее… когда Крей спросила у меня, не хочу ли я… занять ее место… я не смогла бы сказать "нет". Люк, я…
Он заключил ее в объятия, и их губы встретились в крепком поцелуе: давая, забывая, вспоминая, зная. Говоря ей без слов, насколько беспочвенны ее сомнения, которые она не смела высказать.
- Я ведь люблю не Силу в тебе, - тихо сказал он, когда они наконец отпустили друг друга, - а тебя.
Она нагнула голову вперед, уткнувшись лбом ему в плечо; они были примерно одного роста.
- Мне это будет нелегко, - тихо проговорила она. - Возможно, нелегко будет нам обоим. Бродя прошлой ночью в пещерах, я иногда винила во всем этом тебя. Я сердилась - думаю, я все еще сердита, в глубине души. Не знаю, как ты можешь быть в ответе, но все равно винила я тебя.