Невеста певчего смерти

– Их отнимают у родителей ещё мальчиками.

Элиана вздрогнула, услышав голос Раманги совсем рядом, а тот тем временем продолжал, глядя на плывущий мимо них отряд всадников:

– Помещают в особые училища, где из них делают свирепых воинов, и затем обращают. Не имевшие семей и ни к чему не привязанные, они становятся опорой трона в моей стране.

– Но теперь считаться с ними вынужден даже ты.

– Да… это так, – Раманга помолчал, прежде чем продолжить, – они живут в особых кварталах, и горе, если случится среди них бунт – погромы и пожары будет не остановить.

Раманга повернулся к Элиане.

– Моя виверна ранена. Она не сможет поднять нас обоих. Ты поедешь в седле с одним из моих воинов.

– С одним из воинов? – растерянно повторила Элиана. Она прекрасно представляла, как тесно в одном седле вдвоём, и, строго говоря, предпочла бы не делить седло даже и с «супругом». – У меня свой транспорт, с твоего позволения.

Раманга поднял брови.

– Нам нужно быть в Римане сегодня. Ни один конь не сможет донести тебя вовремя.

– Конь? – Элиана фыркнула и вышла в коридор, вынуждая Рамангу следовать за собой. – Кто говорил о коне?

Миновав короткий коридор, Элиана вышла на улицу, где уже лежала, прижав к выжженной земле брюхо, виверна наместника. Сложив пальцы у губ, принцесса оглушительно свистнула. Вдалеке послышались ржание и недовольные крики солдатни. Секунда – и, ударив когтистой лапой о землю, рядом с послом приземлился грифон. Не оборачиваясь, Элиана скосила любопытный взгляд на наместника. Раманга почесал подбородок.

– Скорость? – спросил он.

– От побережья до Солнечного города – за два часа.

Раманга ещё раз почесал подбородок.

– И много их у вас?

Элиана холодно улыбнулась и повернулась к своему скакуну, любовно огладив его шею.

– Достаточно.

– Он разумен?

– Как верный пёс. Так что, если надумаешь причинить мне вред – он найдёт тебя даже раньше, чем стрелы моего брата.

Поймав завистливый взгляд Раманги, Элиана продолжила:

– Грифоны – яростные, величественные воздушные охотники, они создают гнёзда в удалённых уголках мира и иногда забредают даже в Фэйри-Тир – страну фей. Существует много разновидностей грифонов – но у всех оперённые крылья, острый клюв, передние лапы с когтями и задняя часть дикого зверя. Яйца их стоят очень дорого, именно потому что из грифона можно сделать скакуна. Грифона трудно приручить, но мы управляем ими при помощи магии.

Элиана не стала рассказывать, как обычно начинают грифоны сражение – взлетая в воздух и используя громовой бросок, пикируют на врагов, после чего когтями рвут их на куски. Как всадник взлетает, делает круг и пикирует опять. «Незачем ему об этом знать», – подумала она.

– Хорошо, – сухо произнёс наместник, – седлай, я жду тебя наверху.

С этими словами он развернулся и, стремительно вскочив в седло, поднял виверну в небо. Элиана фыркнула, глядя, как разлетается из-под лап животного пыль. Отряхнула одежду и, устроившись на спине грифона, стала плавно подниматься.

***

Взяв с собой минимум снаряжения, двух стражей и ту самую девушку, которая накануне помогала Элиане с купанием, они поднялись в небо и свернули на восток. Ярко светила луна.

Первые несколько часов путь пролегал над лесом. Иногда под лапами летунов мелькали серебристые русла рек. Но затем всё в один миг сменилось даже в темноте желтеющей выжженной гладью, наступавшей на них – пустыней Джэнгел.

Раманга внимательно наблюдал за супругой и её чудным фамильяром. Солнечные эльфы требовали изучения, это он понимал всё более ясно. Незнакомая магия и животные, не менее быстрые, чем их собственные – какие ещё тайны таит за своими стенами Солнечный город?

Элиана старательно держалась на полкорпуса позади, так что когда всадники приблизились к Римане, у вампира основательно затекла шея. Предстоящая встреча не пугала его, но настораживала. Его соратник хоть и был у императора не на самом хорошем счету, ни разу за долгую жизнь Раманги не заставил подозревать себя в подлости. Как и многие бессмертные, он ни во что не ставил человеческие жизни, но особой злобой никогда не отличался. И всё же объяснить ему, почему принято решение остановить атаку, было необходимо.

Бесконечный океан выжженных солнцем песка, гранита и глины, перемежаемый лишь редкими, в свете луны казавшимися просто темными пятнами оазисов, проплывал под ними. Здесь, в сердце Юго-Восточной провинции Бладрэйха, можно было отыскать места, где дождей не увидеть годами.

Из Риманы на виверне или грифоне сюда можно было добраться за одну ночь. А миновав ущелье Рит Правейш, проплывавшее под ними, можно было попасть в места, своими пейзажами уже совсем не походившие на песчаное море с ржавыми волнами барханов. По обе стороны от коричневой полосы тракта, насквозь прорезавшего пустыню, вздымались небольшие скалы, которым ветер, песок и мерцающие в прозрачном ночном небе звезды придавали замысловатые контуры сказочных замков и башен, напоминавших Элиане о покинутом доме. Песчаные пустыни далеко внизу чередовались с каменистыми пустошами, глинистыми, потрескавшимися от дневной палящей жары, участками и белыми от соли впадинами солончаков, днем порождавших в звонком мареве раскалённого воздуха обманчивые миражи.

Внизу проплывали руины Баад Кипиче, превратившегося теперь в пыльные холмы, усеянные черепками глиняной утвари и обломками домов. А когда-то здесь вырастали из земли здания, выстроенные из кирпича.

Султан, основавший Баад Кипиче много веков назад, заключил город в ограду и предполагал, что здесь будет проживать довольно много народа. Самая прочная стена отделяла от города полуразрушенный остов храма.

Ещё одна мощная стена разбивала его пополам: по одну сторону стены высились руины дворцов, по другую – утлых лачуг. Нижний город прорезала улица шириной в десяток ярдов, которую пересекали под прямым углом многочисленные узенькие переулки. Дома стояли так, что их фасады выходили на улицу, а задние стены смыкались одна с другой. Комнатки и коридоры, обнажённые обрушившимися крышами, поражали своей теснотой.

В квартале вельмож улицы были широкими. Они вели к дворцам и жилищам высших чиновников. Каждый из таких домов размерами в пятьдесят раз превосходил домишки бедняков.

Элиана знала, что обитатели юго-восточной провинции любили сады. Они сажали деревья и выкапывали пруды напротив богатых домов. Но здесь, в Баад Кипиче, не было предусмотрено места ни для садов, ни для прогулок.

Город был покинут жителями, и его планировка осталась неизменной, в то время как в городах с долгой историей, а таких было неизмеримо больше, царил полнейший хаос.

Много веков назад, ещё до Войны Распада, климат пустыни был более влажным, и на большей её части располагались пригодные для жизни саванны. Теперь же они встречались лишь на склонах Нагорья Патар и плоских возвышенностях равнин Шугерлоф, где месяц или два в году, пока случались дожди, текли по ущельям настоящие реки, а обильные родники питали оазисы круглый год.

Воздух был чист и спокоен, но в нём уже разливалась неприятная тяжесть. Постепенно на горизонте начало розоветь, и небо принимало уже фиолетовый оттенок, когда сквозь шум ветра в ушах Элиана с трудом различила голос Раманги:

– Джины!

Обернувшись на звук, она увидела, что Раманга указывает пальцем на восток.

На фоне светлого звёздного неба клубы дыма поднимались высоко над горизонтом, предвещая пыльную бурю. С бешеной скоростью неслись они через горы и равнины, выдувая на своём пути пыль из разрушенных скал.

Нагретый воздух стремительно поднимался вверх от раскалённой, не успевшей остыть за теплую ночь, земли, захватывая песок и унося его высоко в небо.

Нужно было спешить – и Элиана, наклонившись низко к шее грифона, негромко заклекотала, подражая голосу самого скакуна.